В стране цветущего граната - Люсинда Миллер

Было уже далеко за полночь и все собрались по домам. Они подвезли до дома тех, кто не имел личного транспорта или жили далеко. Сулейман всю дорогу шутил, а Люция и Селим лишь внешне казались спокойными и делали только вид, что им интересен его юмор, а на самом деле были затоплены впечатлениями проведенного вечера. Что-то поменялось во время танца, пришло какое-то понимание истины их отношений. Поднялась завеса и каждый про себя анализировал свои ощущения, думая, что же их ожидает впереди. Люции хотелось как-то особенно завершить сегодняшний романтичный вечер, чего-то не хватало для полноты ощущений. Селим вспоминал свои чувства в момент, когда он её держал в объятиях, кружил, вдыхал аромат и чувствовал шелковую кожу под ладонью — вот она мечта моя, совсем рядом, только руку протяни и почувствуешь.

Две пары ног,

Скользящих по паркету.

Два взгляда, две души

Глава 8

Поцелуй

Сулейман выскочил из машины, не дожидаясь Селима и Люции, и скрылся за калиткой, оставив их наедине. Повисла тишина. Она скромно заглянула ему в лицо, передавая свои переживания на расстоянии. Люция ждала когда Селим решится на какие-либо действия, но выдержка у водителя непотопляемая. Он раздувал ноздри и часто дышал, но с места не сдвигался. Девушку ранила его нерешительность и она, поспешно открыв дверь авто без его помощи, выбралась наружу. Слышала как он, ругнулся на родном языке, закрывая дверку на замок. Её что-то гнало скорее в дом, было стыдно, что она чего-то ждала и будто бы просила, а он отказал. Как она могла знать какой спор в душе Селима сейчас происходит. Он и хотел её, и боялся спугнуть. Девушка забежала по ступеням, слышала, как он позади её нагоняет, но не обернулась. В тот момент, когда она уже схватилась за ручку двери, донеслось:

— Люция, подожди! — и было в этой короткой фразе и голосе столько неутолимого голода, что заставило ее остановиться и замереть.

Беглянка обернулась. Селим бесшумно подошёл, задержавшись на нижней ступени, не решаясь сделать следующий шаг. Они стояли в метре друг от друга, но казалось, что прижимаются тесно-тесно. Взгляд его жёг раскалёнными углями, проникая глубоко в душу, пытаясь добраться до глубинных тайн. Он стояла, не дыша, наслаждаясь мгновением этого единения. Даже ветер стих. Тут он моргнул, сделал шаг, второй и остановился, коснувшись носком ботинок кончиков её туфель. Вгляделся в глаза, спрашивая разрешения на вольность и прочитав согласие и ожидание, ринулся в бой. Он так давно ждал этого момента, ему часто виделось во сне, как он её целует, а в реальности казалось таким трудновыполнимым. Её губы покорно сдались натиску его губ и она облегчённо выдохнула. Он на дюйм отстранился, переведя и своё дыхание. Прикоснулся снова, пробуя на вкус, обводя их контур языком. Она слегка прикусила его нижнюю губу, позволяя быть решительнее. Он осмелел, просунув одну ладонь под волосы, другой обнял за талию, плотнее прижимая к себе. Сквозь забытьё услышали, что что-то упало на порог, но не обратили внимания, всё сильнее поглощаясь водоворотом незабываемых ощущений. Лепестки её нежных губ раскрывались, отдавались, подводя на грань безумия. Здесь она не спорила, не брала инициативу на себя, а всецело отдалась течению желания и своему путеводителю. Они так увлеклись поцелуем, что не сразу услышали, что кто-то зовёт Селима. Не сразу сообразили кто и зачем? Почему именно в эту сладостную минуту? Селим нехотя отстранился от её губ, в глазах его была мука. Она тоже расстроено смотрела на него. Едва Селим выпустил Люцию из объятий, как открылась входная дверь, и на пороге появился его отец.

— Ну, здравствуйте полуночники! — он даже не понял, что только сейчас произошло и чему он помешал, поглощённый своими эмоциями.

— Отец! — удивлённо воскликнул Селим.

— Да, я. Ты забыл, что я здесь живу? — рассмеялся Али, пытливо вглядываясь в гостью, не подозревая какие эмоции сейчас раздирают ее душу.

— Здравствуйте, Али мауллим.

Али протянул свою руку, пожав её тонкую ладонь, и, не выпуская, потянул в дом.

— Здравствуй, Люция, извини, что не присутствовал при твоём приезде. Люция не могла резко совершить переход от одних эмоций к другим. Сначала поцелуй её подкосил. Теперь неожиданное появление хозяина. Щёки пылали. Хотелось сбежать или провалиться на месте. Но желанию скрыться не предстояло возможным. Казалось, что Али не понял, чему помешал и был увлечён знакомством и разговором с сыном.

— Я смотрю, вы хорошо проводите время. Не скучаете. — он был искренне рад их видеть.

Селим выглядел обескураженным с появлением отца. Не хотелось разговаривать ни о чём, а схватить Люцию и скрыться с ней в закрытой комнате и наверстывать украденное удовольствие. Али понял, что что-то произошло между ними, но не стал развивать мысли, а просто предложил посидеть с ним за столом:

— Вы не сильно устали, если мы выпьем чая, познакомимся ближе и я расскажу Селиму о поездке, — он спрашивал девушку, в надежде, что та не откажет.

Люция кивнула в знак согласия. Слова не шли сейчас с языка. Хозяин подвёл её к маленькому столику и усадил на диван, окончательно отрезая пути к отступлению. Позвав сына на помощь, удалились на кухню. У неё в запасе было несколько минут, чтобы восстановить равновесие и сбить румянец со щёк. Селим принёс поднос с чашками и чаем. И Люция чтобы отвлечься, принялась их сервировать на журнальном столике. Али, налив себе в бокал 1/3 коньяку, смаковал и рассказывал о поездке. Селим не перебивая, слушал отца, изредка задавая интересующие его вопросы. Люция отвлечённо слушала их, сконцентрировав внимание на сравнении мужчин. Отец, мужчина лет пятидесяти, поджарый, смуглый с шапкой слегка серебристых волос и гладко выбритый. Стального цвета рубашка лишь подчеркивала его импозантность, а облегающий фасон позволял оценить то, что ещё было крепким с молодых лет. Сын был очень похож на него внешне. Чуть выше ростом. Только глаза взяты от матери. А у Али они были угольные и так живо следили за окружением, что трудно было скрыть от них. А вот по характеру больше походил на него младший сын. Оба такие живые, эмоциональные, открытые.

— Люция, как вам наш город? Вы уже везде успели побывать? Селим хороший экскурсовод? — засыпал ее вопросами старший