День расплаты - Ребекка Тинсли

— Полагаю, что мы неплохо поработаем. Пол, — улыбнулся Джеймс. — Как насчет рюмочки сегодня вечером? Поедем в половине шестого в мой клуб и поболтаем. Вас это устраивает?

Говоря это, Мэлпас игриво приподнял брови. Пол подумал, что пристальный взгляд Мэлпаса был довольно странным, сбивающим с толку. Однако мысли аналитика занимало решение возникшей перед ним дилеммы. Он договорился встретиться с Шарлоттой в половине восьмого, но и приглашение Мэлпаса отклонить не мог. Куда бы ни вел его этот влиятельный человек, он последует за ним.

— В семь я встречаюсь с тем человеком, — добавил Мэлпас. — Я имею в виду Певза. Я пригласил его пообедать. Но мы с вами успеем выпить «по одной» и поговорить о вашем будущем в «Броди Макклин», — сказал он дружелюбно.

Когда Робертс ушел назад в департамент биржевых операций, Джеймс переключился на дела более личного характера. Он решил купить участок земли в сельской местности, своего рода деревенское убежище, где он смог бы принимать своих самых важных клиентов.

Нет, никакого размаха, учитывая стоимость закладной на его большой дом викторианской постройки в Ричмонде. Фиона, жена, составила для него краткий перечень возможных вариантов покупки, и Джеймс надеялся, что сумеет во время уик-энда взглянуть на лучшее из того, что она выбрала.

У Фионы были грандиозные планы: она собиралась заниматься огородом и прочими сельскохозяйственными делами, мало интересующими Джеймса. Он редко видел ее столь оживленной. Когда он спрашивав, откуда она почерпнула все эти знания, она призналась, что всегда мечтала жить в деревне. Это потрясло Джеймса: за десять лет их брачного союза она ни о чем подобном не говорила. Но потом он подумал, что, возможно, просто не помнит. Обычно ему приходилось столько всего держать в голове, а она никогда не навязывала ему своего мнения.

Им обоим было ясно, что в их союзе именно он являлся движущей силой, стержнем, ему принадлежали все решения, а в результате его успешной карьеры на банковском поприще жизнь у них шла в лихорадочном темпе, отнимая немало сил. Фиона просто следовала за ним — послушная, благодарная, безропотная. Возможно, она и была чем-то недовольна, а он просто не успел этого заметить, поскольку занимался только своей карьерой. Было бы весьма печально, если бы она его покинула. Человеку, собирающемуся занять место в верхушке банка, нужна рядом преданная жена, хорошая хозяйка. Джеймс Мэлпас прекрасно знал, какое плохое впечатление сложилось бы у его коллег, если бы Фиона исчезла из его жизни.

Вечером, ровно в половине шестого, Пол Робертс ждал в подземном гараже банка, а минуту спустя Джеймс, сидя в своем «БМВ», начал прицениваться. Как высоко Робертс метит? Не хотелось бы ему иметь такую же машину? Мэлпас даже погладил руль, поглядывая на своего подчиненного.

Пол на миг затаил дыхание, ошеломленный способностью этого человека читать его сокровенные мысли. Он решительно кивнул, что означало «да», и Джеймс продолжил. Хочет ли он спокойно покупать все, что душа пожелает, не тревожась, достаточно ли денег у него на счету? Пол рассмеялся и сказал, что, конечно, хочет, удивляясь в то же время, что такой человек способен сопереживать ему. Пол с трудом мог себе представить, чтобы высокопоставленному руководителю вроде Мэлпаса когда-нибудь не хватило денег на хороший билет на Уимблдон. Однако следующие слова Джеймса сбили его с толку.

— Знаете, Пол, у нас с вами много общего. — Мэлпас заговорщически улыбнулся аналитику, пока они стояли у светофора на Лондон-Уолл. — Я не имею никакого отношения к этому сброду в белых перчатках, которым окружил себя в нашем банке Чарльз Рейвенскрофт.

Пол кивнул, смутно припоминая, что, по слухам, Рейвенскрофт в будущем встанет во главе банка. В тот единственный раз, когда они встретились, Рейвенскрофт показался Полу приятным и доступным человеком. Но заметив, как Мэлпас поджал губы, аналитик догадался, что Джеймс не разделяет его мнения.

— Я зарабатываю сейчас столько потому, что я этого заслуживаю. Так же, как этого будете заслуживать и вы. Ценятся мозги, а не школьные связи или папочкины знакомства.

Пол наблюдал, как Джеймс долго обдумывает следующую фразу. Складывалось впечатление, что он пытается решить, стоит или нет откровенничать и дальше со своим пассажиром. Сворачивая в Мургейт. Джеймс вздохнул и покачал головой.

— Я из очень простой семьи, Пол. Мои родители вкалывали, чтобы у меня были возможности, каких другие дети из нашей округи никогда не имели. — Джеймс умолк и поджал губы, когда они проезжали перекресток возле «Банка Англии». — А для такого тупицы, как Рейвенскрофт, эти возможности кажутся само собой разумеющимися.

Пол понимающе кивнул, хотя не представлял, что имеет в вшу Мэлпас, поскольку самому Полу пока в жизни приходилось сражаться разве что за место у стойки бара.

— У Рейвенскрофта это врожденное: уметь одеваться, знать, что не следует носить полосатые галстуки, электронные часы или носки с узором… и тому подобное. А мне пришлось с нуля обучаться всем этим тонкостям. Стиль — вот что отличает элиту от всех прочих, а ведь именно элита руководит учреждениями вроде нашего банка. У них собственная система опознавательных знаков: они способны мгновенно вычислить чужака по запонкам. И если у вас нет соответствующих знаков принадлежности к их племени, вы навеки обречены, — заключил он мрачно.

Пол внимательно слушал, пока они ехали по Флит-стрит. Он задавался вопросом, какую низкую ступень в этой неофициальной иерархии он занимает, если манжеты его рубашки застегиваются просто на пуговицы.

— Вы должны знать, куда точно надо ехать, если хотите покататься на лыжах, и когда открывается охотничий сезон, — продолжал Джеймс язвительно. — Они всегда могут подловить вас, спросив, знакомы ли вы с таким-то, и, уж конечно же, ваши родители знают такого-то, и как это возможно, чтобы вы не встречались с теми-то? — Голос Мэлпаса звучал все громче. — Им неважно, умеете ли вы читать и писать, поскольку ваши личные способности — для них не главное. Самое большое их достижение в жизни — то, что они родились с надлежащим общественным положением.

К тому времени, когда они добрались до Стрэнда, Пол начал опасаться, что запутается во всех этих хитросплетениях, но, когда они объезжали с юга Трафальгарскую плошадь, настроение у его наставника немного поднялось и аналитик подумал, что теперь, возможно, Джеймс собирается открыть ему секрет успешного продвижения в Сити.

— Дело в том, что вам и мне надо научиться играть в эти игры, чтобы получить доступ в их святая святых. И как только мы его получим, мы их всех обставим, поскольку у нас есть мозги, а пока мы пробивались наверх, жизнь нас закалила. Когда я был в вашем возрасте, — сказал Джеймс, на миг повернувшись к своему пассажиру, — я пришел к выводу, что на свете существуют только два типа людей.

Пол сосредоточился, уповая на то, что способен сделать правильный выбор в примере, который обязательно последует. Его спутник опять решительно сжал губы, и Пол приготовился к худшему.

— Есть люди, которые на эскалаторе стоят справа и, разинув рты, тупо глазеют по сторонам. А есть другие, которые поднимаются вверх слева. Они предпочитают действовать, в отличие от тех, кто попусту теряет время, будто в своей бессмысленной ничтожной жизни они совершили нечто такое, что дает им право никуда не торопиться.

Пол даже слегка побледнел, поскольку прекрасно знал, что он-то как раз их тех, кто стоит и глазеет. Потому что реклама в подземке занятная, и к тому же ему нравилось высматривать симпатичных женщин. Ему доставляло удовольствие, встретившись взглядом с какой-нибудь девушкой, едущей в противоположном направлении, пожирать ее глазами, пока та смущенно не отворачивалась.

Пол с трудом верил своим ушам. Джеймс Мэлпас предлагает ему помочь пробиться в высшие сферы. Он разговаривал с ним, как с равным. Сердце аналитика взволнованно заколотилось. Машина затормозила на обочине у Сент-Джеймс.

— Так что все зависит от вас, Пол, — с улыбкой сказал Джеймс, отстегивая ремень безопасности. Рука его соскользнула вниз и легла на колено пассажира.

Пол подумал, что его погладили, точно собаку, и нервно усмехнулся. Он пытался заставить себя не отстраняться, но это получилось машинально. Джеймс пристально посмотрел на него, и в его взгляде было что-то странное, но когда Пол слегка дрыгнул ногой, Мэлпас убрал руку и опять улыбнулся.

— Самое время выпить! — произнес он бодро.

Они подошли к «Будлз». Это было одно из самых фешенебельных мест в столице, которые постоянно фигурируют в разделе светской хроники; одним словом, не то заведение, куда может свободно зайти какой-нибудь студент из Чидл-Хьюм. Следом за Джеймсом Робертс поднялся по ступеням и вошел в величественную дверь в стиле эпохи короля Георга, надеясь, что вид у него вполне нормальный, а не растерянный и неловкий, хотя именно так он себя и чувствовал на самом деле.