Измена. Месть из прошлого - Мия Герц

неслышно подошёл сзади и стал медленно расстёгивать молнию. По телу пробежали мурашки. Когда платье соскользнуло к моим ногам, я развернулась к нему.

В одном полотенце, с ещё влажными волосами после душа, он провёл своими пальцами по моему плечу вниз к руке. Я же следила, как капелька воды, упавшая ему на грудь, медленно скользила вниз по его коже. Внутри разрасталось предвкушение, приятное томление от ожидания.

— Подожди, я приму душ, — подумала, что тоже было бы неплохо освежиться.

— Поверь, мы ещё не раз его примем, — он толкает меня на кровать. — Теперь ты моя.

Резко вздрагиваю и выныриваю из воспоминаний. Эти слова гулким эхом пронеслись в моей голове. И окрас их был вовсе не романтический. Теперь они отдавали болью и предательством.

Антон заглушил мотор и внимательно на меня смотрел.

— Приехали? — спрашиваю, чтобы нарушить тишину в салоне.

— Тебе нужно приложить лёд, — вместо ответа сказал он.

Дотрагиваюсь рукой до лица и шиплю от боли. На щеке ощущается припухлость. Хотела выйти, но Терминатор меня опередил. Открыл мне дверь и подхватил на руки.

— Я сама могу пойти.

Он закрыл машину и пошёл к лифту, пропустив мимо ушей мои слова. И, кажется, только сейчас, я ощутила, что я по-настоящему в безопасности. Когда мы оказались на пороге квартиры, его рубашка насквозь пропиталась моими слезами. Я тихо всхлипывала, ожидая, когда меня поставят на пол.

Но Антон удивил меня, сев в кресло он продолжал крепко прижимать меня к себе. И только когда рыдания сошли на нет, пересадил меня на соседнее кресло и куда-то ушёл.

Вернулся спустя пару минут. В руках у него было что-то завёрнутое в полотенце.

— Приложи, холод поможет снять отёк, — в его голосе слышалась забота

Щека неприятно пульсировала, но вскоре действительно стало легче. Решила пойти умыться и хоть немного привести себя в порядок. Лучше бы я этого не делала. Из зеркала на меня смотрела опухшая, заплаканная девушка с наливающимся синяком на правой скуле.

Любовь закончилась внезапно. Глядя на своё отражение, я испытывала лишь ненависть и презрение к тому, кого когда-то безумно любила.

Семнадцатая глава

Ночью мне снились кошмары. Я снова металась по-нашему с Матвеем дому, но уже не в поисках чего-то, а словно искала место, чтобы спрятаться. Увы, такого места там больше не было. Паника накрыла с головой. Ощущение страха, что меня вот — вот найдут, усиливалось с каждой секундой. Вдруг появилась большая тень и я растворилась в ней и исчезла для всех.

Проснулась в холодном поту. Посмотрела на часы — десять двадцать семь. Резко села от осознания, что проспала работу. Голову прострелила сильная боль. Сжала пальцами виски, пытаясь унять её. Вставать совершенно не хотелось. Но я поднялась и направилась в душ.

На тумбочке заметила стакан с водой, а рядом записка и серебристый блистер с таблетками. “Сегодня у тебя выходной. Эти таблетки от головной боли. Антонина Николаевна позаботится о тебе.” Подписи не было, но мне она и не требовалась. Только один человек в последнее время делал для меня всё и даже больше.

Выпила лекарство, и, приняв душ, пошла на кухню. Домработница что-то готовила, в помещении витали вкусные ароматы, от которых сразу заурчал желудок.

— Полиночка, деточка, — всплеснула она руками, когда увидела меня. — Проходи скорее, присаживайся. Что же ты так не аккуратно? Антон Сергеевич сказал, ты не очень удачно упала вчера.

Я лишь неопределённо пожала плечами, не опровергая и не подтверждая её слова.

— Я тебе мазь одну дам, через пару дней и следов не останется. Только надо мазать несколько раз в день, иначе эффекта не будет, — она что-то перемешивала в кастрюле. — Ой, да ты, наверное, голодная. Присаживайся скорее, я тебе куриного бульончика налью.

Бульон был наваристым и золотистым. Сама не заметила, как тарелка опустела, а по телу растеклось приятное чувство сытости.

— Совсем другое дело, — Антонина Николаевна забрала пустую тарелку и поставила передо мной чашку с ароматным чаем. — Знаешь, Антон, очень переживал, всё к твоей двери ходил. Никогда его раньше таким не видела.

Удивлённо посмотрела не неё, втайне надеясь, что она продолжит говорить.

— Он ведь и девушек сюда никогда не приводил, — словно услышав мои мысли, сказала домработница. — Всегда такой суровый. Разговоры только по делу. А тут и бульон попросил тебе сварить, и мазь найти.

Улыбка против воли коснулась моих губ.

— То-то и оно, — продолжила она, лукаво глядя на меня. — Хороший он, хоть и суров на вид. Видимо, жизнь заставила закрыться от людей. Но я то вижу, что сердце у него доброе. Свою избранницу холить и лелеять будет. С таким не пропадёшь.

Кажется, мне решили устроить небольшую презентацию завидного холостяка. Спрятала усмешку за чашкой с чаем.

— Антон ведь и меня не бросил, когда я осталась одна с огромным платежом по ипотеке, — Антонина Николаевна как-то сникла, — общались они, с моим сыном. Он у меня гонщиком был, хорошим. Карьера только в гору пошла.

Она замолчала ненадолго, а потом, украдкой смахнув слезу, продолжила:

— Мотоциклы до страсти любил, даже какой-то специально для Антона заказывал. Но во время чемпионата что-то случилось и он не справился с управлением и погиб.

Я даже не заметила, как сильно сжала чашку с чаем, слушая её. Убрав напиток в сторону, вернула всё своё внимание рассказу.

— Одна я осталась, а сын только квартиру купил. На меня все оформили, чтоб процент ниже был, — её голос дрогнул, выдавая затаившееся внутри горе. — А начальник твой, единственный, кто мне тогда помог, хотя друзей у сына не сосчитать, сколько было. Квартиру ту продал, ипотеку погасил, и работой обеспечил, пенсии то ни на что не хватает. Очень я его уважаю и благодарна по гроб жизни буду.

Я сидела и думала, что Терминатор оказывается совсем не такой, каким все его себе представляют. Матвей всегда говорил, что он жёсткий человек, который не остановится ни перед чем, чтобы добиться своей цели. А в итоге получается, что в очередной раз все его слова были ложью.

— Ты бы внимательнее к нему присмотрелась, — выдернула Антонина Николаевна меня из мыслей. — Мне кажется, из вас получилась бы хорошая пара.

— Из кого получилась бы хорошая пара?

Я вздрогнула и обернулась. В дверном проёме стоял Антон, держа в руках кучу пакетов.

— Ох, неси скорее сюда, тяжело ведь, — домработница засветилась, оставив его вопрос без ответа.

— Как ты? — он сел напротив меня, многозначительно глядя прямо в глаза.

— Спасибо, всё хорошо, — мне была приятна его забота.

— Вот, только