Его запретная малышка (СИ) - Дашкова Ольга

Давал свободу, не пилил, что сидит дома, не ворчал, что не приготовлен ужин. Даже скрипя зубами, но отпускал на очередной показ или съемку, но хорошо, что мою жену звали редко. Терпел подруг, уважал, ценил мнение, как мне казалась, Ева отвечала тем же, хотя ее беспочвенная ревность иногда выбешевала.

Так под милый треп Казанцева и под мои мысли дошли до нужного места.

На большом пространстве около реки было развернуто целое гуляние, звучала гармошка, зажигались костры. Было много молодежи, девушки в сарафанах, платьях, с венками из цветов. Почувствовал, что мне вновь двадцать, и это летняя практика в соседнем районном центре.

Леночка уже вовсю краснела то от комплиментов Казанцева, то от его пошлых шуток, они уже не обращали на меня внимания.

А я зацепился взглядом за девушку, что стояла спиной: собранные наверх волосы, в которые были вплетены цветы, длинное светлое платье, открытые плечи. Словно сказочная принцесса из забытой сказки.

Снегурочка, ожившая летом.

Девушка была в компании молодых ребят, каждый оказывал знаки внимания, а меня кольнула странная ревность. Захотелось взять за руку, отвести в сторону и смотреть только самому на нее.

— О, вот начинается самое интересное, быстрей пошлите туда, сейчас будут прыгать через костер. — Лена махнула рукой, указав нам куда нужно идти.

Уже стемнело, молодежь водила хороводы, пела песни, костры отбрасывали в звездное небо искры. Было красиво, или это до меня начал доходить хмель от выпитого спиртного, но я чувствовал, как в воздухе вместе с цветочной пыльцой летало что-то еще, дурманящее и опьяняющее.

— Считается, что если пара прыгнет через костер и не разомкнет рук, они будут всегда вместе, что бы ни случилось.

— Леночка, это все сказки, разве вы сами в это верите? — Никита, как истинный скептик, не верящий в любовь, возразил.

— Конечно, верю. Любовь, вот что главное и ценное в нашей жизни.

А вот дальше началась чистая суматоха, кто-то прыгал вдвоем, кто поодиночке, чтоб поднять адреналин в крови. Девушки визжали, парни их подзадоривали.

— Не понимаю, а что вы здесь делаете? Разве мужчины вашего возраста прыгают через костры?

Дерзкий голосок прозвенел над ухом, улыбнулся, узнавая его, резко обернулся и застыл на месте. Та самая девушка, которую я сравнил с принцессой из сказки, стояла очень близко.

Смотрела дерзко с вызовом, в глазах блеск.

— Какого возраста?

— Почти преклонного.

— Разве? Совсем недавно ты так не считала и с радостью раздвинула ножки.

Быстро отводит взгляд, кусает губки, а я сглатываю скопившуюся во рту слюну, потому что хочу поцеловать ее во все сладенькие местечки снова. А потом все-таки отшлепать эту упругую попку.

— Это была ошибка. Не принимайте на свой счет, минутная слабость, вы же понимаете, как это бывает у молодежи. Сегодня один, завтра другой, к тому же алкоголь.

Нарывалась девочка, ой как нарывалась. А теперь она намекала на свою открытость и свободу отношений.

Вместе оборачиваемся на визг и крики, какая-то пара совершила прыжок через костер, но расцепили руки.

— Машка смелая такая, да?

— Есть немного.

— А так слабо прыгнуть?

— Нет, — отвечает, даже не подумав, смотрит с вызовом.

— Тогда шевелись.

Хватаю за руку, крепко сжав хрупкую кисть, Маша вонзается в мою ладонь ногтями. На ходу задирает подол платья, лишь на миг оборачивается на меня, мы вместе летим через костер, задевая ногами языки пламени.

Это чистое сумасшествие, но сердце как бешеное колотится в груди, почти выламывая ребра. Приземляемся вместе, смотрит друг на друга, тяжело дышим, совсем не слыша и не понимая всего, что происходит вокруг.

Опускаем взгляд ниже, на наши крепко сжатые руки. Не даю Маше опомниться, тяну в сторону, туда, где темно и не доходит свет костров. Прижимаю к дереву, беру лицо ладони.

Целую, жадно сминая губы, глотая ее стоны, дурея от них сам.

Сегодня эта маленькая фурия никуда от меня не убежит.

Глава 14 Маша

— Что ты делаешь?

— А на что это похоже?

Не могу выровнять дыхание, жар разливается по всему телу. Ноги подкашиваются, совсем нет сил сопротивляться этому мужчине.

— Денис, постой.

— Он стоит уже сутки, сколько можно-то?

— Денис.

— Назови еще раз.

Снова целует, говорит в губы, не дает пошевелиться, позади слышны голоса, смех, музыка. А меня накрывает невероятное возбуждение, так что покалывает соски, трусь грудью о мужчину. Веду себя как похотливая нимфоманка, царапаю ему шею, отвечая на поцелуй, кусая губы.

— Денис… а-а-а-а… боже мой… подожди… мы же…

— Да, слишком много свидетелей. Пошли.

Тянет за руку через кусты, до боли сжимая запястье, обходя деревья, подол платья цепляется за ветки, мешает, но Денис все равно идет вперед. Практически ничего не видно, позади нас осталось веселое гуляние, огни костров, а я не в силах вырвать руку, покорно иду за своим хамоватым бородатым соседом.

Идем еще минуты три, пока не выходим к реке. Огромная луна освещает водную гладь, оставляя светлую дорожку. Но мне не дают ей любоваться, Денис снова целует, разворачивая меня к себе.

Не дает сказать и слова, сжимает волосы, опуская второй рукой вырез платья вниз, обнажая грудь.

— Ох ты, черт.

Соски твердеют от прохладного ветерка, но их начинают лизать языком, а потом, вобрав в рот, посасывать.

— Ох-х-х-х… боже… мой… м-м-м-м…

Запускаю пальцы в волосы Дениса, сжимаю их, подставляя вторую грудь для ласк. Господи, я точно рехнулась, но это ужасно возбуждает, до дрожи во всем теле, до спазмов внизу живота.

Когда пальцы мужчины касаются между ног уже промокших трусиков, вздрагиваю, но не останавливаю, разводя колени шире.

— Твою же мать… Машка… откуда ты такая взялась на мою голову?

— Я…

Ничего не успеваю ответить, движение, меня подхватывают под ягодицы, опуская прямо в траву. Подол платья задирается выше, Денис находится между моих раздвинутых ног, несколько секунд смотрит в глаза и снова целует грудь.

Отодвигает тонкую полоску нижнего белья, проходится пальцами по половым губам, размазывая влагу.

— Такая мокрая девочка течет на пальцах от желания.

Вспыхиваю, словно горящая спичка, хочу кричать в голос, но прикусываю ладонь, глушу стоны. Он трет, массирует, надавливает, делает это так умело, хотя мне не с кем сравнить. Его губы и язык везде: на шее, сосках, животе, снова на губах.

Шорох одежды, небольшая заминка, приподнимаюсь на локтях, вижу, как Денис, освободив от белья член, проводит по нему несколько раз рукой. А потом, надорвав зубами блестящий квадрат фольги, раскатывает тонкий латекс презерватива по стволу.

Сглатываю слюну, прекрасно понимая, что сейчас произойдет, но это уже было, ведь так? Или нет?

— Сейчас ты от меня никуда не денешься, и спать я тебе не позволю. Два дня стояком мучаюсь, дразнишь и дерзишь, а я все хочу в твою сладкую малышку.

— Денис, — даже не знаю, должна ли я его предупредить о своей девственности, уместно ли это делать сейчас.

— Все потом, ведь ты не против, да? Я же не какой-то там озабоченный насильник. Хотя в последнее время не узнаю сам себя.

— Нет, я не против.

Голос совсем охрип, я так и лежу с обнаженной грудью, с раздвинутыми ногами, одно движение — он сдергивает с меня трусики, снова проводит пальцами по влажным складочкам.

Быстро снимает футболку, откидывая ее в сторону. Наклоняется, целует прямо туда, в эпицентр моего желания, я выгибаю спину, не в силах вынести таких ласк, вскрикиваю.

Чувствую, как его язык проходится по всей поверхности возбужденной плоти, а борода щекочет нежную кожу, влаги становится еще больше. Я стала настоящей любительницей такого рода орального секса.

— Дурею от того, какая ты там.

Теперь он рядом, шепчет все это мне в губы, целует. Вкус моего возбуждения теперь у меня на языке, он бьет по рецепторам. А когда Денис, чуть приподняв бедра, входит в меня, тело пронзает острая боль, громкий крик вырывается из груди, отражаясь эхом по всей реке.