Он, она, дракон и трон (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша"

Прикрываю лицо ладонью, дабы никто не увидел на нём предательского выражения…

Однако, эти сладкие речи — мера вынужденная. Советники, знающие местные законы, мне однозначно понадобятся. Они будут собирать на себя всё внимание, в том числе и критику за принятые решения — а я стану этаким серым кардиналом, заправляющим всем из-за спин известных мужей!

Если развлекаться — то по полной.

— Звучит многообещающе, — протягивает лодочник, глядя вдаль взглядом, полным скрытых надежд.

— Значит, на том и сошлись, — киваю, — как только я хозяина острова выведу на нужные мысли, так сразу намекну и о вас двоих…

— О нас двоих только? — вдруг переспрашивает Мерило, — Жен наших с собой в королевство брать не будешь?

— Нет, ну, если это сильно необходимо, то… — протягиваю без особого энтузиазма.

— Раз без жен — то я согласен!!! Поедем в столицу, нашего хозяина на трон садить! — мгновенно оживает староста и от удовольствия аж ногой по полу притопывает.

— Вот, и чудненько! — хлопаю в ладоши, поднимаюсь, — Об остальном позже поговорим. Слышу, мой дракон возвращается — так что вам пора.

Мужи склоняют головы и в приподнятом настроении выходят из пещеры.

А спустя пару секунд ко мне выходит мой билет из этого захолустья.

— Красна девица… — протягивает дракон.

— Мариэль, мой дракон, — напоминаю сладким голосом.

— Эм… — мнётся крылатый, — ты в новую игру играешь? Может, для начала правила мне объяснишь?..

— Игра простая, мой дракон, — спустив ночнушку с одного плеча, вещаю мягко, — а победитель получает приз…

Смотрю на него призывным взглядом.

Очень надеюсь, что призывным.

Господи, какой позор — я дракона совращаю…

— И что должен сделать победитель? — сосредоточенно уточняет дракон, гипнотизируя взглядом то самое оголённое плечо.

— Сесть на трон в королевстве, — отвечаю прямо.

Чувствую себя героиней сериала… Того самого… Но почему-то вместе с этим приходит ощущение, что, если я и героиня, то лишь та, что появилась на эпизод и умерла в конце какой-то глупой смертью.

Встряхиваю головой, отгоняя ненужные мысли.

Смотрю на дракона. И напрягаюсь от его взгляда.

Слишком серьёзного взгляда.

— Плохую игру ты затеяла, — подтверждает мои опасения дракон, — в королевство я не полечу.

— Отчего же самый сильный и самый прекрасный из всех драконов… — начинаю я.

— Я вообще-то единственный, — тут же напоминает крылатый.

— Да к тому же и единственный! — подхватываю за ним, — Почему же этот великий дракон не хочет быть там, где ему самое место?

— Тебе-то что с того, где я нахожусь?

Никакой шутки: дракон серьёзен, как никогда. Сглатываю, судорожно придумывая причину.

— Я всю жизнь ничего, окромя четырёх стен, не видела; жила в чулане, — вспоминаю свою легенду, — и умереть, так и не повидав белого света, да королевства, о котором в книжках читала, я не могу.

— А чего так? — удивляется дракон.

— Ну… дух мой не упокоится после этого… Будет ходить за тобой, да мучить, мол, убил ты меня, такую молодую, и даже мира толком не показал! — пытаюсь пояснить доходчиво.

— Дух… не упокоится?.. Впервые об этом слышу, — дивится дракон.

— Мне о том целитель сказал, — вру, не моргнув глазом, — тот, что сидит снаружи.

— Вы с ним и об этом разговор вели? — выходит из себя дракон.

— Ну, прости, мне вообще-то не с кем здесь особо разговаривать. Спасибо, что хоть тот добрый человек согласился! — взмахнув руками, начинаю жаловаться.

— Добрый человек?! Он запрещает мне есть тебя! — жалуется дракон в ответ.

— Я и говорю, что… — замолкаю… а затем перевожу ошалевший взгляд обратно на крылатого, — он тебе запрещает есть меня? — уточняю вкрадчивым голосом.

— Скорее иначе: настоятельно рекомендует не торопиться, — отводя взгляд в сторону, недовольным голосом сообщает дракон.

…

Вот это подарок на рождество!

— Но вообще-то ты мне дарована свыше: ты прошла ритуал! Обратного пути нет! — тут же заявляет крылатый, указывая на меня перстом.

— Какой ещё ритуал? — уточняю, подняв бровь.

Не дарована я ему! Меня вообще в эту странную реальность случайно занесло, когда я ночью не с той книжкой заснула. Так что никто меня не убедит, что…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Тебя отмыли, накормили, провезли ко мне на лодке через озеро? — напоминает дракон.

— Ну, да, — киваю, озадаченно.

— Значит, ты прошла ритуал! — победоносно заканчивает безрубашечник, — А я принял тебя с этой стороны, как свою невесту.

— Ну, вот, как невесту! — цепляюсь за слова, — А не как обед в период буйства гормонов!

— Ты что же это, не хочешь, чтобы я тебя ел? — изумляется дракон.

— Кому этого вообще захочется? — изумляюсь в ответ, всплеснув руками.

— Но таковы правила! — пытается вдолбить в меня дракон.

— К черту такие правила, я жить хочу! — заявляю во всеуслышание.

— К какому такому черту ты сейчас пытаешься послать целый столп нашего мироустройства?! — поражается дракон.

— Только не надо мне говорить, что весь этот мир держится на традиции поедания бедной несчастной девушки, отдавшей тебе свою честь!

— Нет, но так принято!

— Ещё, скажи, что твоё отшельничество на этом острове тоже часть какого-то правила!

— Да! Я должен находиться тут и кушать всех, кого мне привозят в качестве ежегодных подношений!

— И кто это тебе сказал?! — уже всерьёз недоумеваю.

— Мама! — в сердцах отвечает дракон.

Останавливаюсь. И честно стараюсь, чтобы бровь осталась на месте — но со своей мимикой не поспоришь.

— Мама? — переспрашиваю вкрадчиво.

— Да, моя мама мне так сказала, когда мне исполнилось пятнадцать, — кивает дракон.

Так, кажется, мы нашли главную злодейку.

…

— Но ты уже давно вырос… — протягиваю аккуратно.

— Моя мама — мудрейшая из всех женщин! — заявляет мне дракон.

— Да кто ж спорит-то? — мягко отвлекаю от сути вопроса, — Вот только ответь мне: нравится тебе сидеть здесь одному, да раз в год лишать невинную девушку жизни?

— Я… я на это так не смотрел, — начинает загружаться дракон.

— А ты посмотри с этого ракурса! Мы умирать не хотим — это я тебе от лица всех красных девиц сейчас вещаю, — положив ладонь на грудь, произношу голосом профессионального психиатра, — мы любви хотим. И счастья женского. И никто из нас, поверь, в экстазе не бьётся от мысли о единственной ночи с драконом — и последующей смерти.

— Это ты одна в чулане росла и ничего не понимаешь! — отрезает дракон уверенно, но как-то нервно.

— Да нет, великий и крылатый, не я одна, — качаю головой, глядя на него с сочувствием, — думаю, тебе не трудно будет вспомнить своих предыдущих невест: были они счастливы, когда их привозили к тебе на лодке?

— Они все были опечалены тем, что миг счастья будет краток, — уже не так уверенно, но всё так же нервно протягивает безрубашечник.

— Милый, девушки топятся от страха быть выбранными к тебе в невесты, — уже совсем прямо говорю, устав подбирать слова.

— Это не правда! — повышает голос дракон, впервые выходя из себя, — Я прямо сейчас могу полететь на остров и спросить у селян!

Делаю приглашающий жест в сторону выхода.

— Они боятся сказать тебе правду. Но если ты пригрозишь им — выложат всё, как на духу, — произношу спокойно, — меня выбрали только потому, что я там никому особо не нужна была. А не потому, что я — самая красивая и самая лучшая представительница прекрасного пола.

— Но ты действительно очень красивая… и умная… — протягивает дракон, нахмурив чело.

— Ну, тут они не прогадали, — жму плечами, — но, опять же, сделано это было не из большой любви к тебе. А потому что лишнее имелось. Вот меня и отправили.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Это всё неправильно. Не так должно быть, — совсем загрустил дракон.

— И хочется тебе иметь таких подчинённых?.. — спрашиваю мягко.

— Я их всех сожру! — решается крылатый.

— И что, всех жрать будешь, кому ты не понравился? — уточняю, подняв бровь.