Ложь, которую ты плетешь - Трейси Лоррейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я в порядке. Я сам могу …
Он смотрит на меня, приподняв бровь.
— Ладно, хорошо, — уступаю я и позволяю ему помочь мне выйти из машины.
Стону наполовину от боли, наполовину от облегчения, как только падаю на кровать. Мне кажется, что после сегодняшнего дня я мог бы проспать целый год.
— Я принесу ужин и лекарства.
— Все в порядке, — возражаю я. — Я просто немного полежу здесь, а потом спущусь.
Губы Эллиса приоткрываются, чтобы возразить, но он решает не делать этого и пятится из комнаты.
В ту секунду, когда он уходит, я закрываю глаза и позволяю боли омыть меня.
Образ того, как Летти уходит от меня с Даннами по обе стороны от нее, снова и снова проигрывается в моей голове.
Я должен был бороться сильнее, но правда заключается в том, что у меня не было сил.
Мне потребовалось все, что у меня было, чтобы противостоять ей, и я падал быстрее, чем мог контролировать.
Ненавижу, что из-за этого я выглядел слабым. Ненавижу, что они видели, что я чувствовал, когда она сказала последнее слово и ушла от меня.
Я действительно хочу верить словам, которые выплюнул ей в лицо, что между нами все кончено, но, черт меня дери, если это правда. Мы еще не закончили. Даже и близко. И я не хрена не позволю Виктору наложить на нее лапы.
Единственный человек, который заполучит Скарлетт Хантер в свои руки — это я.
Просто, может быть, не сегодня… или даже не завтра.
Я прихожу в себя от ощущения мягких кончиков пальцев, скользящих по моей щеке.
Летти.
Распахиваю глаза, и мне приходится несколько раз моргнуть, чтобы заставить голову осознать то, что я на самом деле вижу.
— Что за?..
— Я слышала, тебе нужна сиделка.
Все мое тело сжимается, когда Алана пальцами пробегает вниз по моей шее и по моей груди, прикрытой рубашкой.
— Я в порядке, спасибо.
— Да ладно тебе, милый, — мурлычет она своим раздражающим высоким голосом. — Ты знаешь, что я могу заставить тебя почувствовать себя намного лучше.
— Ты не должна быть здесь, Алана.
Она касается моей щеки прохладной рукой, когда смотрит мне в глаза.
— О, тебе нужны еще лекарства?
— Нет, мне нужно…
— Еда? Я могу пойти и приготовить тебе что-нибудь.
— Нет, мне нужно побыть одному. Тебе лучше уйти.
Отвернувшись от нее, я сосредотачиваю свое внимание на стене.
— Но…
— Мне ничего от тебя не нужно, Алана. Мы не пара. Ты замужем и должна быть со своим мужем.
— Он не хочет меня, и ты это знаешь, — выплевывает она. — Но мы могли бы...
— Нет. Уходи.
Ее губы приоткрываются в шоке, но она проглатывает любой следующий аргумент.
— Ладно, хорошо. Если я тебе понадоблюсь, ты знаешь, где меня найти.
Она встает с кровати и идет к двери. Только сейчас я замечаю, во что она одета. Наряд медсестры настолько маленький, что едва прикрывает ее задницу. Это зрелище не вызывает во мне никаких чувств.
Если бы он был на ком-то другом, тогда… Я вытряхиваю эту мысль из головы.
— Кейн?
— Да, — выдыхаю я, когда она наполовину выходит за дверь.
— Кто такая Летти?
Моя челюсть сжимается от ее вопроса, и кровь закипает. Откуда она знает ее имя?
— Никто, а что?
Она качает головой.
— Ничего, ты просто произнес ее имя во сне.
— Хм, странно.
«Или нет, учитывая, что я хотел бы, чтобы ты была ею».
— Увидимся позже, — говорю я, снова отводя взгляд в надежде, что это заставит ее уйти.
Ее шаги раздаются в моей тихой комнате, когда она сбегает вниз по лестнице, и, к счастью, через несколько секунд звук хлопнувшей входной двери заставляет все вокруг меня дребезжать. Думаю, это ее способ показать, как она отнеслась к моему отказу.
Хотя я понятия не имею, чего она ожидала.
Мы не пара. И никогда не были гребаной парой.
Я всегда лишь делал свою гребаную работу. Жаль, что Алана не может увидеть то, что есть на самом деле.
Мне требуется больше времени, чем я хочу признать, чтобы уговорить себя выползти из постели, но, в конце концов, мой урчащий желудок заставляет меня двигаться.
Проходя мимо, я бросаю взгляд на дверь ванной, отчаянно нуждаясь в душе, но знаю, что у меня не хватит сил. Вместо этого я направляюсь в коридор в надежде найти какую-нибудь еду.
Когда я, наконец, спускаюсь вниз, то нахожу Девина, Эзру и Эллиса, сидящих вокруг коробок с пиццей на вынос.
— Кто из вас, гребаных придурков, впустил ее? — рявкаю я в ту же секунду, как вхожу в комнату, не сводя глаз с каждого из них, а не с еды, в которой отчаянно нуждаюсь.
— Не я, чувак. Не смотри на меня, — говорит Девин, поднимая руки в знак капитуляции.
Я игнорирую Эллиса, потому что только один из близнецов на такое способен.
— Что? — спрашивает Эзра, как будто не может поверить, что я могу сердиться из-за этого. — Ты что, блядь, ее не видел? — Он поднимает руки, имитируя ее большую грудь, когда Эллис шлепает его по затылку. — Ай! За что?
— Ты свинья.
— Если вы не можете оценить отличные сиськи, когда они перед вами, это не моя гребаная проблема.
— Я не хочу, чтобы она была здесь. Ты понял?
— Лекарства делают тебя раздражительным. Ты должен был подумать о том, чтобы позволить ей хотя бы отсосать тебе, чувак, прежде чем выбросить ее задницу на улицу. Ай! — Эллис снова бьет его. — Я просто говорю, что ты чертовски напряжен.
— Я не хочу, чтобы она приближалась ко мне. Ты, — говорю я, указывая прямо на Эзру, — даже не приближайся к ней, мать твою.
— Я знаю, знаю, ты не делишься своими игрушками, если не участвуешь в этом.
— Один раз, Эз. Один гребаный раз.
Я закатываю глаза и хватаю коробку с пиццей с его колен, поднося кусочек ко рту.
— Эй, это мое…
— Ешь дерьмо.
Эллис подавляет смех, но Девин откидывает голову назад и смеется над удрученным выражением лица Эзры.
Я провожу ночь, снимая напряжение
