Вертячки, помадки, чушики, или Почтальон сингулярности - Антон Первушин

– У него левая рука в трех местах сломана! – кричала она на обомлевшего генерала. – Что вы, сволочи, с ним делали?!

Архангельский, казалось, смутился, потом попытался оправдаться:

– Это еще до меня. В первой группе был один псих – полковник ФСБ. Он считал, что пришелец специально прикидывается… э-э-э… дебилом, чтобы ввести нас в заблуждение. Ну и применил к нему средства физического воздействия. Перестарался. Но мы исправили ситуацию. Полковник наказан за самоуправство.

Людмила Сергеевна не была уверена, что Архангельский сказал ей правду, но это теперь и не имело принципиального значения.

– И где вы его пытали? Прямо там? В карантинном блоке? И вы всерьез рассчитываете, что мальчик пойдет на расширенный контакт там, где его пытали? Да вы его запугали до чертиков! Настоящие фашисты! Не удивлюсь, если окажется, что «кыш» означает палач!

На Архангельского ссора произвела впечатление, и он пообещал решить вопрос с прогулками.

На это у гражданского генерала ушла неделя. Пока суть да дело, Людмила Сергеевна занималась с Асем, пытаясь научить его складывать из кубиков осмысленные фигуры и работать с конструктором. Хотя визиты «мамы» доставляли мальчику из будущего большую радость, с обучением получалось не очень. Наконец Архангельский принес добрую весть: прогулки разрешены, но не на улице, а в крытой оранжерее, которая, оказывается, имеется на территории этого исследовательского комплекса.

И действительно, вскоре Людмила Сергеевна и Ась получили возможность посидеть спокойно в тени пальм, погулять по утоптанной дорожке среди кактусов и орхидей, полюбоваться на игру солнечного света в брызгах воды из оросительной системы. Первое время Ась просто не мог работать – живые растения приводили его в неописуемый восторг, он носился и заходился смехом. Постепенно всё же привык и изъявил желание узнать, как они называются:

– Ась да. Мама хорошо. Мама, кто зеленые?

Целых пять дней Людмила Сергеевна учила его правильно выговаривать: цве-ток, как-тус, де-ре-во, паль-ма, ки-па-рис, куст.

Однажды в беседе с Архангельским она высказала мнение, что, похоже, Ась никогда не видел такого разнообразия растительности, а если и видел, то это была какая-то другая растительность. Может быть, инопланетная? Но где в Солнечной системе еще существует жизнь?

Гражданский генерал не исключал подобной возможности:

– Эксперты считают, что наши потомки действительно смогут летать на другие планеты. И не только в пределах… э-э-э… Солнечной системы. Вы слышали о новейших открытиях астрономии? Обнаружено множество планет у соседних звезд… Нет, не слышали? На некоторых из них может существовать жизнь, растительность. Я читал, что эта растительность не обязательно должна быть зеленой. Наоборот, зелень – редкость. Растения, как известно, поглощают наиболее энергетическую часть спектра, для Земли это синий и красный цвета, а зеленый отражается. А скажем, у планет в системах красных карликов, где интенсивность светового потока намного ниже, листья будут выглядеть черными. Представляете?

– С трудом, – призналась Людмила Сергеевна. – Честно говоря, я вообще не понимаю, как это сочетается: машина времени и полеты к звездам. Это ведь разные вещи?

– Эксперты полагают, что связанные вещи. Перемещения между звезд могут стать реальностью только при использовании технологии… э-э-э… моментальных прыжков в пространстве. Они называют это телепортацией. Но материальные объекты не могут перемещаться со скоростью выше световой без нарушения фундаментальных законов Вселенной. Например, нарушаются причинно-следственные связи. Возникает… э-э-э… парадокс, который разрешается в любую сторону… Если говорить упрощенно, то звездолет, использующий телепортацию, находится как бы везде одновременно. А значит, теоретически может вернуться назад даже раньше, чем отправился в путь. Потомки должны предусмотреть подобную возможность и как-то подстраховаться, но, наверное, и у них случаются сбои, поломки… Впрочем, вариант целенаправленной засылки Ася тоже не исключается. Из этого и будем исходить.

– Заинтриговали, – сказала Людмила Сергеевна. – Не пора ли и мне ознакомиться с отчетами ваших экспертов?

– Всему свое время, – сказал Архангельский непреклонно. – Вы же помните о проблеме корреляции результата?..

В оранжерее Людмила Сергеевна отказалась от игры с кубиками и вооружилась пачкой бумаги и цветными фломастерами. Начинать следовало с основ.

– Смотри, Ась, – говорила она, разложив чистые листы на складном столике. – Сейчас я нарисую во-он тот кактус, – старательно изображала кактус. – А вот пальма, – рядом появлялся рисунок пальмы. – А это я, – между пальмой и кактусом появлялась стилизованная человеческая фигурка. – А ты сможешь так? Попробуй нарисовать кактус и назвать его.

Мальчик из будущего смешно морщил лоб, но, кажется, понимал, что от него требуется. Он брал фломастер, неуверенно выводил овал, потом замирал. В сущности, ему оставалось только пририсовать колючки – маленькие черточки на овале, но это было за пределами его способностей к изображению натуры. А ведь рядом находился образец, созданный Людмилой Сергеевной.

Не дождавшись продолжения, она перехватывала инициативу и дорисовывала колючки. Ась наблюдал за процессом и восхищенно шептал:

– Кактус да, мама хорошо, игра хорошо. Кактус да. Мама, спасибо!

– Ась, – говорила Людмила Сергеевна осуждающе, – ты мог сам нарисовать кактус. Но не захотел этого делать. Почему? Ты ленишься? Ты хочешь, чтобы я рисовала за тебя кактус? Нет, ты должен сам нарисовать. Ты рисуешь! Теперь нарисуй пальму…

И всё повторялось.

За этими упражнениями Людмила Сергеевна впервые услышала странное словечко «чушики». После очередного фиаско Ась забрался на скамейку с ногами, весь сжался и выглядел таким несчастным, что его хотелось обнять и приласкать. Людмила Сергеевна, впрочем, сдержалась – не тот момент.

– Чушики нет, – пожаловался Ась, подтвердив свое расстройство по поводу отсутствия неведомых «чушиков» соответствующей гримасой. – Чушики хорошо буду. Чушики надо. Игра лучше. Рисовать лучше.

Людмила Сергеевна озадачилась. С одной стороны, ее порадовало, что мальчик из будущего начал употреблять глагольные формы, с другой – он подкинул ей новую загадку, которая мешала двигаться дальше.

– Что такое чушики, Ась? – спросила она прямо. – Расскажи мне.

Ась повертел головой.

– Чушики, – повторил он. – Чушики надо.

И сделал руками несколько непонятных пассов.

– Ты можешь назвать чушики по-другому? Помнишь, что я говорила? Кактус – это кактус. Пальма – это пальма. Кактус и пальма – это растения. А что такое чушики? Растения?