Хроника лишних веков - Сергей Анатольевич Смирнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Оно не мое, - невольно стал отпираться я.
- Как знаешь, а только нам придется выйти, - без сочувствия сказал Демарат и указал мне на пояс. - У меня свои прихоти... И будь посланец самого Зевса или какого угодно Одина, у меня нет желания оказаться прибитым к перекладинам наподобие того еврейского царя Иисуса, кого иные почитают за бога... Здесь это умеют делать быстрее, чем в Риме, без судебных проволочек. Ты подумал.
Сделалось страшно? Помню, что наконец сделалось.
- Да. Благодарю тебя за помощь, гипостратег, - сказал я ему.
- Идем, - просто повелел он и пропустил меня наружу первым.
В мире ясно и золотисто вечерело, в назревавшей прохладе гуннская вонь оседала, как сырой дым.
Сами гунны, разношерстное в буквальном смысле и разнобойное ростом племя, стояли тут, отстраненные от шатра дюжиной мощных воинов в одинаковых железных шлемах, холено блестевших на закате. Их поднятые пики символизировали дворцовую ограду.
Демарат вышел и сразу положил руку мне на плечо.
- Будь внимателен, - тихо, но, опять-таки, не сочувственно шепнул он и подтолкнул меня вперед.
Толпа зашебуршилась, но - опасливо. Я чувствовал, что гипостратег Деамарат держит ее укротительским взглядом.
- Кто видел его сегодня? - громко задал он вопрос на эллинском наречии и тут же повторил его на чужом, невнятном языке.
Воины в шлемах чуть расступились прямо перед нами, образовав как бы открывшиеся ворота. Но гипостратег не вышел из них к варварам и меня не выпихнул к ним.
Вперед выдавился из толпы тот самый - маленький, мохнатый, рогатый, что утекал от озера... Он начал тыкать в меня пальцем и гомонить. Демарат что-то сказал, и тот испуганно отскочил назад и нырнул обратно в толпу.
- Он снова утверждал, что ты сжег двоих воинов. Я предложил ему убить тебя, - с бесцветной улыбкой сказал мне гипостратег. - Заметь, гипербореец, я не приказывал.
- Заметил, - сказал я, между тем покрываясь мерзостно едким потом.
- Кто видел его вчера? - снова громко вопросил он толпу.
Вопрос был вновь произнесен дважды, и первый раз - на латыни, а потом - опять на каком-то варварском наречии.
Трое за "воротами", стоявшие плечом к плечу, подняли руки. Эти, напротив, все, как один, были ладны и статны, двое с кудрями русыми до плеч, третий - брюнет, видом черкес.
- Вы были во вторую стражу? - вопросил гипостратег.
- Да, игемон, - ответил один из светловолосых на плохой латыни, видимо, старший.
- Видели его?
- Видели, игемон, - кивнули разом все трое.
- Не обознались?
- Игемон, пусть покажет свой сагум, - сказал старший
Сагум появился по нашу сторону заграждения в руках нового эпизодического персонажа - крепкого воина, ростом повыше Демарата и, значит, выше всех вокруг. Чуть позже я узнаю, что это и есть личный телохранитель гипостратега.
- Это его плащ, игемон, - подтвердил светловолосый. - Я целился в него.
- Но сейчас я не вижу на пришельце никаких ранений, - заметил как бы в мою пользу Демарат.
- Он был очень быстр, - потупился светловолосый и - нашелся: - Пусть разденется.
Демарат перевел взгляд на меня.
- Раздеваться не стану, - даже не думая, сразу выпалил я.
Демарат усмехнулся мне в лицо жестоко и одобрительно и снова повернулся к толпе.
Сердце во мне стучало бешено, но страх куда-то подевался, словно сердце вышибло его вон своими ударами.
- Ты слышал его ответ, - сказал Демарат.
- Это он, - не отступился светловолосый. - Я свидетельствую, игемон. Лазутчик.
Демарат вздохнул устало и сказал легко:
- Ты промахнулся вчера - убей сегодня. На этом месте. Если ты уверен в том, что он - тот, кто удрал от тебя и твоей стрелы.
"Удрал от этой, не удрал от другой..." - успел подумать я, не пойми о ком из нас.
Заграждение между нами расступилось еще шире.
Страх снова кольнул в животе... И все потекло перед глазами... Неподвижным оставался лишь указующий перст гипостратега... потом и он поплыл в сторону... Я видел впереди руку с коротким копьем, опускавшимся острием на меня.
Глаза мои! Их хотелось в те мгновения вытряхнуть из головы, они будто превратились в раскаленные угли... Глаза вспухали, электрически саднили.
Вспышка молочного магния оттолкнула меня назад, но не обожгла. Потом - толчки серого тумана. Остальное - крики, звон, топот - вспомнилось потом.
"Как сверкнуло вдруг! Я подумала - молния убивает кого-то... а грома все нет. Кричат только. Смотрю: как овцы, пустились все друг через друга!" - так потом рассказывала Ниса, выпучив глаза и прижав к вискам ладошки.
- Ты ничего не видишь? - услышал я осторожный вопрос гипостратега.
- Пока - плохо, - признался я. - Но должно пройти.
- Что-нибудь требуется? - гипостратег сделался вдруг поразительно участливым.
- Если можно, холодной воды, - попросил я.
Меня трясло и довольно сильно тошнило.
- Я говорил - кто меня слушал?! - набатным гласом воззвал гипостратег. - Он - посланец неба. Он - не человек, неужели не видно?
Ответом было невразумительное эхо.
- Довольно! - оборвал эхо Демарат. - Это - добрый знак!
Мне поднесли таз. Я опустил лицо в воду, впервые обрадовавшись холоду, поплескал себе на шею.
- Хвала богам, - негромко, на эллинском сказал Демарат, стоя рядом. - Кому должно - тот оправдался.
Убрав с глаз полотенце, я посмотрел на него, а он - на меня. Так может смотреть лунной ночью трезвый умом человек на чуть приоткрывшуюся дверь склепа.
- Признаться, я тоже чуть не ослеп, - сказал он, делая доверительную улыбку. - Я не хотел бы оказаться на его месте... Но мне кажется, ты пришел не за мной. И это уже хорошая новость.
Он отошел и что-то ткнул ногой. Я присмотрелся: от его тычка осыпался в темное пятно на земле костяной домик грудной клетки.
Рядом затопал жеребец, и над гипостратегом
