Опекун поневоле - Диана Гамильтон

— Тогда я покажу тебе! — Свободная рука Оливера скользнула за лиф Зонного платья. Горячая, потная. Он прижал Зою к стене и приблизил к ней ожиревшее лицо.

А потом произошло чудо, и Зоя почувствовала вдруг, что свободна. Оливера словно отбросило в сторону, и он упал на один из столов. Зоя была ошеломлена и едва дышала.

Джавер!

Зоя с облегчением выдохнула. Отлепившись от стены, она облизала пересохшие губы и брякнула первое, что пришло на ум:

— Ты же сказал, что тебя не будет несколько дней.

Зоя увидела, как поспешно удаляется Оливер.

— Пошли! — сухо сказал Джавер и кивнул в сторону выхода.

Зоя с радостью устремилась в фойе гостиницы. Юбка развевалась на ходу, открывая стройные ноги. Девушка никак не могла успокоиться и дрожала всем телом.

— Спасибо, — произнесла она, направляясь к лифту в фойе. — Я только соберу свои вещи.

— Нет. Я хочу, чтобы ты ушла отсюда немедленно.

В его голосе слышались металлические нотки. Гнев и неприязнь жгли мозг. Ни разу в жизни Джавер не поднял руку на женщину. Но сейчас ему хотелось положить Зою к себе на колено и отшлепать по восхитительному мягкому месту! Но он никогда не опустится до этого.

Они вышли на улицу, стояла тихая ночь. Но мысли у Джавера беспокойно метались в голове. Сколько его жена с Шерманом стояла у этой стены? Сколько раз до этого они незаметно уединялись?

— Садись. — Джавер открыл дверцу «ягуара».

Зоя подняла голову, пытаясь заглянуть мужу в лицо. Глаза Джавера сверкали как два лазера. Ей никогда прежде не приходилось сталкиваться с подобной яростью. У Зои пересохло в горле.

— У меня есть своя машина. — «Лотус» был припаркован справа от машины Джавера, и он не мог его не заметить. — Ключи лежат в номере, я вернусь и возьму их. Ты больше не будешь указывать мне, что делать. Наш кошмарный брак закончен.

Джавер оставил без внимания ее слова, но его голос зазвенел от возмущения.

— Жаль, что вы с Шерманом не воспользовались снятым тобой номером и занимались сексом на виду у половины поселка. — Он сделал паузу. — Садись.

Он в таком настроении, что с ним лучше не спорить, поняла Зоя. Всего на мгновение у нее промелькнула мысль, что он ревнует ее. Нет, опять она тешит себя надеждами. Разве мало их было за эти одиннадцать месяцев? Джавер просто переживает, что могут сказать люди о поведении его жены. Что она наставляет ему рога?

Зоя молча села в машину, вздрогнув от хлопка дверцы. Джавер сел на свое место за руль.

— Так что же тебя заставило бросить очаровательные Канны? — ехидно спросила Зоя.

— Твое желание поискать приключения, — коротко ответил Джавер, нажав на газ.

Зоя не чувствовала вины, как раз наоборот.

— Тебе можно делать то, что хочется, ездить туда, куда хочется, встречаться с женщинами, насколько я знаю. А я должна сидеть в пустой квартире и ждать, да?

— Да повзрослей же ты, наконец, Зоя, — пробормотал Джавер.

— Я уже взрослая. И отныне сама несу ответственность за свою жизнь. Я больше не ребенок, если ты не заметил! И не надо ко мне относиться как к ребенку.

Зоя не так планировала закончить их отношения, не хотела злить его. Она собиралась спокойно сказать Джаверу о своем решении расторгнуть брак раньше срока, объяснить, что не нуждается больше в его заботе, поблагодарить за все.

Сейчас Зоя чувствовала, что ситуация накалилась. Ей почему-то вспомнилось то время, когда его терпение казалось неиссякаемым.

Приехав в Лондон после свадьбы, Зоя училась водить машину. Кроме занятий с профессиональным инструктором, Джавер время от времени сам учил ее трудной параллельной парковке. У Зои долго не получался этот маневр, но Джавер ни разу не вышел из себя, был терпелив и внимателен.

В честь сдачи экзамена на права Джавер купил ей удобную и практичную машину, не похожую на «лотус».

От воспоминаний о том счастливом времени, когда Зоя была еще так наивна и надеялась, что их брак станет настоящим, ей захотелось плакать.

Они приехали. Зоя выпрямила спину, вышла из машины и, к своему стыду, почувствовала, что ноги едва держат ее. Она прислонилась к машине и наблюдала, как Джавер открывает входную дверь. Как он мог подумать, что она собралась провести ночь с Оливером? Даже не потрудился спросить у нее, что произошло на самом деле. Неужели он действительно думает, что она такая распущенная?

Зоя вошла в дом, не глядя на Джавера, и молча поднялась по лестнице, хотя на языке вертелись слова в свою защиту. Произнеси она их, и все станет понятно. Она никогда не спала ни с Оливером, ни с другими мужчинами. Джавер — единственный, с кем ей хотелось сделать это.

Он наблюдал, как Зоя поднимается по лестнице. Красное платье притягивало взгляд, подчеркивая сексуальный изгиб бедер и длину стройных ног.

Неужели она купила его специально для встречи с Шерманом? Сколько раз во время его отсутствия эти двое встречались? Джавер стиснул зубы. Ему не следовало оставлять Зою одну. Но на этот раз своими отъездами он старался охладить не ее страстное увлечение, а свое собственное!

Джавер кинулся к лестнице. К черту все условности, свойственные прагматичному англичанину. Испанская кровь требовала выхода эмоций, кипящих внутри.

Зоина спальня была пуста, только легкий запах парфюма и приглушенный шум льющейся воды в ванной. Джавер засунул руки в карманы брюк и стал ходить по комнате, чувствуя себя тигром в клетке.

Заявление Зои, что она хочет куда-нибудь пойти, стало для Джавера сигналом к действию. Вместо запланированных четырех дней работы он успел завершить все дела за два дня и вылетел в Лондон. Зоиной машины не оказалось на подземной парковке, а приглашение на свадьбу подсказало, где ее искать.

Зоя — молодая девушка с нормальными желаниями. Несмотря на загруженность благотворительной работой, которой, надо признать, она отдавала много времени, Зоя страдала от их формального брака и приняла приглашение бывшего любовника. С горячим энтузиазмом.

Джавер застонал от досады. Она его жена, черт возьми!

Как по сигналу объект его лихорадочных мыслей выпорхнул из ванной. Завернутая в полотенце, с мокрыми волосами и расширенными от потрясения глазами, Зоя взволнованно дышала.

Мысль о том, что Шерман прикасался к этому роскошному телу, пробудила в Джавере неистребимую ярость. Пока он вел себя как истинный джентльмен, сдерживал свои эмоции и страсть, Шерман не стеснялся в своих желаниях.

— Ты опозорила меня! Моя жена наставляет мне рога перед публикой! Ты всегда так неразборчива? Или вы оба были пьяны, чтобы подумать об этом? От Шермана несло как от винной бочки!