Курьер колдуна (СИ) - Владимир Анатольевич Васильев

— Ну если на таком уровне… — пожала плечами Соли. — Но в этом случае ты будешь писать, делая по паре ошибок в каждом слове. Не всё пишется так как слышится.

— Ну хоть как-то, — развел руками я. — Да и важнее читать научиться.

— Ладно, — кивнула драконесса и накарябала мягким камушком на скальной стене букву. — Это первая в алфавите. Запоминай…

Мы шли часа два, и даже пробежались по всему алфавиту. Не сказать, что я всё запомнил, но начало было положено. И тут нашим взорам открылся довольно крупный поселок прямо на крутом, но не отвесном склоне, который поднимался справа от дороги.

— О! — воскликнула Соли, которой похоже здорово уже надоело изображать из себя учительницу. — Сейчас еды купим! А может и из одежды что-нибудь. Ты только своими восемьюдесятью серебрушками правильно распорядись. Не соглашайся на первую цену. Торгуйся.

Я удивленно посмотрел на спутницу и спросил с подозрением:

— А откуда ты знаешь, сколько у меня серебрушек?

Девчонка как-то замялась, а я сразу вспомнил, что и зеркальце из моего походного набора уже у неё в кармане лежит. Это не говоря о теплой одежде, которую эта нахалка уже здорово изгваздала.

— Ты рылась в моих карманах? — уточнил вопрос я.

— Не рылась, — фыркнула девчонка. — А просто посмотрела. Что? Уже и посмотреть нельзя?

Но не успел я что-то ответить, да порезче, как она взяла меня под руку и быстро произнесла, сверкнув змеиными глазами с вертикальными щелочками зрачков:

— Я твой брат. Слепой. Ты ведешь меня сдавать в монастырь, где я буду до конца жизни крутить ворот колодца, отдыхая только пять часов в сутки. А питаться буду отрубями.

— Если я всё это скажу, то мне дадут по башке, а тебя пристроят здесь поднимать ведра с водой не больше чем половину дня, — усмехнулся в ответ я. — И кормить будут получше.

— Действительно, — проворчала Соли. — Ну тогда сам что-нибудь соври.

— А ты надолго так? В смысле, слепого изображать будешь, — насторожился я, размышляя, хочу ли я быть поводырём этой нахалки.

— Нет, — успокоила меня девчонка. — Скоро научусь создавать себе нормальные зрачки. Так-то все драконы это умеют.

В поселке я первым делом спросил про таверну, но выглянувшая из-за высокого забора женщина только развела руками и махнула вперед по дороге:

— В тридцати лигах город. Там только. Но он после перевала, на котором снег всегда лежит.

— А у вас еду купить можно? — набрался смелости я. — И плащ какой-нибудь теплый. И ботинки.

— А что с вами случилось? — всплеснула руками селянка.

— А… это… — принялся лихорадочно придумывать легенду я. — Брат у меня во сне видел, что если помоет глаза росой с восточных склонов дальних гор, то прозреет.

Я посмотрел на хлопающую глазами женщину и неуверенно добавил:

— Росу надо собирать с полыни.

— И что? Правда поможет? — на вдохе произнесли хозяйка, причем мне почудился в голосе какой-то восторг, будто в ожидании услышать про чудо чудесное.

Соли фыркнула, а я уже увереннее закончил:

— Нет, конечно. Просто мой братец на головку слаб. Боги над ним здорово пошутили. Но чего бы не порадовать убогого? Мне сотню лиг пройти ради брата не трудно. А одежда… Видите, он в моем. Свою одежду в костре сжег по скудоумию, пока я за съедобными корешками ходил.

Женщина охнула и спрыгнула с чего-то, что позволяло ей выглядывать из-за сложенного из камней забора. Заскрипела калитка, но пока та не распахнулась, драконесса поднесла губы к моему уху и быстро прошептала:

— Здорово придумал как меня опозорить! Я в восторге, мститель хренов! Отмечу только, что из тебя получится отличный нищий.

— Почему? — удивился я.

— Сейчас увидишь.

И действительно, калитка уже распахнулась, и из нее быстро вышел мужчина, который, похоже, слушал наш диалог, не показываясь на глаза.

— Э! — чуть не закричал он. — Заходите! Сейчас барашка приготовим. Еда будет! Одежда будет! Всё будет! А вы гостями будете! Дорогими гостями.

Я попытался отшатнуться, но хозяин схватил меня за свободную руку крепкими пальцами и буквально втянул во двор.

А дальше мне стало невероятно стыдно. Двор, да и сами хозяева с кучей детей вокруг выглядели очень бедно. А нам вот собрались готовить просто царский пир. Плюс одежду принесли. Неплохие ботинки маленького размера и что-то вроде бурки из войлока. Всё не новое, но чистое и аккуратно починенное.

Я попытался заикнуться о деньгах, но на меня чуть не заругались, крича о смертной обиде.

Обед получился на славу, и если бы меня не грызла совесть, я бы после тяжелого путешествия, да суточного голодания, почувствовал бы себя в раю. А под конец нам ещё и собрали еды в дорогу.

Спасла ситуацию только Соли, которая выгадав мгновение, когда около нас крутилось только несколько мелких девчонок, которые убирали пустые глиняные тарелки, вдруг быстро и четко сказала:

— А ну-ка, красотки! Что у вас за бусы? Приданное собираете?

И я впервые обратил внимание, что на шеях девочек на кожаных шнурках висят просверленные медные монеты. Немного. По две-три на каждой.

А Соли уже запустила руку мне в карман и быстро высыпала все серебрушки в ладонь старшей девчонки, веско припечатав:

— Это тебе с сестрами на украшения. И родителям расскажешь только завтра. Всё! Беги и прячь!

Когда мы уже вышли из поселка, отягощенные теплым плащом и припасами в сумке, драконесса притопнула ботинком и ворчливо произнесла:

— Дракон может отобрать, может украсть в конце концов. Но никогда. Слышишь! Никогда дракон не воспользуется добротой из жалости. И ладно бы просто гостеприимство, но мы их разжалобили враньем и раскрутили на очень существенные для них подарки.

— Да я тоже не хочу так, — проворчал я. Затем секунду подумал и добавил. — Спасибо! Ты здорово выкрутилась. За нас обоих.

За этот день мы прошли перевал и заночевали уже на северной стороне горной гряды в малюсенькой чабанской избушке. И надо сказать, без теплой войлочной бурки я бы точно не проснулся, даже с учетом разведенного прямо в хижине костерка.

А утром я заметил, что Соли посмотрела на меня обычными круглыми зрачками.

— Ты научилась менять глаза на человеческие? — радостно спросил я.

— Что? — нахмурилась девушка.

Затем достала из кармана бывшее моё зеркальце и всмотрелась в свое лицо, по итогу проворчав:

— И не вижу повода для веселья. Я не научилась, а изменилась. Я больше не дракон в образе человека, а человек, который может оборачиваться в дракона.

— А ты так хочешь быть драконом? — спросил я.

— Хочу! Дракон — это величественное создание! Владыка небес!

— А еще бандит и грабитель, — почему-то возразил