Гражданин преисподней - Юрий Брайдер

— Обидчивый, — констатировал другой темнушник. — И к тому же непонятливый.

— Ничего, просветим. — Зловещее обещание «зубра» Лени относилось не только к напарнику, но в равной мере и ко всем присутствующим.

— Среди нашей общины принято обращение «брат».

Все дружно покосились на Венедима, изрекшего эту фразу.

— Пусть будет брат, — криво усмехнулся темнушник. — Повторяю вопрос: как тебя зовут, брат?

— Отвечаю: Кузьма.

— Вот и славно. А дальше?

— Кличек у меня много. Кто как хочет, так и называет.

— Индикоплавом тоже называют?

— Случается.

— Ты к нам на днях наведывался?

— Не помню, — пожал плечами Кузьма. Сдаваться он не собирался, тем более что прямых доказательств его визита у темнушников не было. — Я за последние дни половину Шеола обошел.

— Понтуешь, брат? А зря. Был ты там, это даже дураку ясно. Если сам следов не оставил, то нетопыри твои кругом отметились. Всю караулку загадили. А известно, что из всех выползков только один Кузьма Индикоплав с нетопырями компанию водит.

Возразить было нечего. Тут темнушник действительно припер его к стенке. Приходилось, как говорится, сохранять хорошую мину при плохой игре.

— Ах, вот вы о чем! — Кузьма сделал вид, что вспомнил нужный эпизод. — Было дело. Собирался заглянуть к вам.

— Почему же назад повернул?

— Ваши ребята обложили меня по телефону нехорошими словами. А я человек хоть и бесприютный, но гордый.

— За что обложили? — прищурился Леня Черпак. — Если кто на себя лишнее взял, мы его поправим.

— Обложили меня, прямо говорю, ни за что. Я ведь о важном деле хотел сообщить. А меня и слушать не стали. Вахлаком обозвали. Нервные у вас люди.

— О каком деле ты хотел сообщить? Только не юли! Отвечай быстро.

— Караульных ваших кто-то перебил. А потом на просушку повесил.

— Ты это сам видел?

— Как они висели?

— Нет, как их убивали.

— К сожалению, не сподобилось. Припоздал. Но кровь из покойников еще вовсю текла. Свеженькие были.

— Подозрение на кого-нибудь имеешь? — Леня Черпак задавал вопросы так быстро, словно они у него были заранее заготовлены.

— Кто, кроме химеры, мог такое отмочить? До тех штырей высота в три моих роста.

— Химера, говоришь… — Темнушники переглянулись, а потом едва ли не хором выпалили: — А кто ее на караульных науськивал?

— Химеру? — искренне удивился Кузьма. — Вы думаете, химеру на поводке водят, как собак когда-то?

— Что мы думаем, тебя не касается! — От фразы к фразе Леня Черпак становился все мрачнее. — А зря балабонить у нас не принято. Знаем, что говорим. Давно известно, что выползки с химерами якшаются. Нашли, знать, общие интересы. И при желании могут их на любое черное дело подбить.

— Свят, свят, свят! — Светляки, внимательно слушавшие разговор, истово перекрестились.

— Нет, это просто безумие какое-то! — Кузьма в сердцах хлопнул себя ладонями по ляжкам. — Как с химерами общаться, если у них нет ни глаз, ни ушей, да и мозгов, наверное, тоже? И вообще неизвестно, что это такое — живое существо или природное явление, вроде ливня или шаровой молнии!

Сначала Кузьма подумал, что в запале хватил лишнего и его последнее сравнение не поймут, однако это оказалось не так — светляки знали о молниях из Писания, а темнушники, помешанные на технике, — из практического опыта, недаром ведь их еще называли связистами. Зато почти все, что касалось химер, оставалось тайной за семью печатями как для тех, так и для других, что еще раз подтвердила словесная эскапада, незамедлительно выданная Леней Черпаком.

— Куда же эта химера потом девалась? — накинулся он на Кузьму. — Туннель там на пять километров прямой, никаких тупиков и ответвлений не имеет. Ей только два пути было. Или прямо в лоб на нашу заставу, через которую и мышь не проскочит, или тебе навстречу. Мы ее не видели. А ты?

— Если бы видел, то здесь бы уже не стоял… Как с вами дальше разговаривать? Вы себе на носу должны зарубить, что химеры разные бывают. Одни еле-еле ползают, а другие стремглав носятся. Некоторых от валуна не отличишь, а некоторые с киселем схожи. Есть такие, что по потолку, как пауки, бегают, а есть которые туманом в воздухе плавают. И еще неизвестно, какая из них опаснее. Та химера, которая караульных убила, могла запросто вверх уйти. Сами знаете, есть там в потолке дыра, которая неизвестно куда ведет. Могла, наоборот, в мох зашиться и оцепенеть надолго. Бывает с ними и такое. Могла, в конце концов, на тысячу мелких частей разделиться и в разные стороны рассеяться. Все от случая зависит. Не исключено даже, что она вашу хваленую заставу благополучно миновала. Есть такая химера, мы ее между собой «тянучкой» зовем, так она в любую щелку проникнет, куда и иголка не войдет. — Видя, что его рассказ задел слушателей за живое, Кузьма напоследок многозначительно добавил: — Вот так-то!

В келье повисла тяжкая тишина, как это бывает в разгар пьянки, когда выясняется, что спиртное закончилось. Горячая и доходчивая речь Кузьмы повергла в состояние легкого шока даже самоуверенных и нахрапистых темнушников.

Наконец Леня Черпак с подозрением процедил:

— Ты-то сам откуда все это знаешь?

— Чем же я, по-вашему, всю жизнь занимаюсь? Шляюсь ради собственного удовольствия по Шеолу? Я с самого детства приучен к природе присматриваться и прислушиваться. У меня, между прочим, родители образованными людьми были. Биологами. Рукокрылых изучали, то бишь летучих мышей. Среди этих рукокрылых я и родился. Они мне, можно сказать, жизнь спасли, да и сейчас частенько выручают… Но основное, конечно, опыт. Я почти всякую химеру заранее чую. Научился спасаться от них. Если что новое узнаю, другим выползкам передаю. И они мне немало полезного порассказали. Вот так и живу.

— Есть, значит, способы спастись от химеры? — спросил Леня Черпак, и это были первые его слова, идущие от души.

— Есть, — кивнул Кузьма, — Лучше всего, конечно, не высовываться и сидеть вот в таких неприступных норах, — он обвел взглядом келью. — Мох вокруг надо уничтожать. Это уж обязательно. Химеры всегда мхов держатся, хотя опять же никакой гарантии тут быть не может. Сейчас, говорят, появились такие твари, что даже в соляных копях рыщут. Их главное природное качество… постоянная изменчивость, пластичность, — он запнулся, вспоминая полузабытые слова, — способность приспосабливаться к любым внешним условиям.

— Тогда их можно считать живыми существами, — произнес второй темнушник, так и не соизволивший представиться. — Молния к внешним условиям приспосабливаться не может.

— Это не совсем так, — возразил Кузьма. — Молния при своем движении в пространстве выбирает путь наименьшего сопротивления, оттого и змеится. Мне отец подробно рассказывал об этом… Но здесь любые сравнения неуместны. И мох, и химеры, и многое другое, что внезапно свалилось на нас, — это иная жизнь. И законы у нее иные. Вполне возможно что мы никогда не сумеем их понять.

Опять наступило напряженное молчание, и опять его разрядил Леня Черпак, в силу своей высокой должности привыкший командовать не только «быками» и «волками», но и совсем посторонними людьми, к славному семейству папы Каширы никакого отношения не имеющими.

— Кузьма Индикоплав, можешь ли ты что-нибудь добавить к сказанному? — произнес он веско.

— Могу, — ответил Кузьма. — Только у вас времени не хватит выслушать меня до конца.

— Я имел в виду только смерть караульных.

— Что тут можно добавить… Совершенно непонятно, зачем мертвецов насадили на эти железяки? Забавы ради? Но раньше такое за химерами никогда не водилось. Если честно сказать, я до сих пор не пойму, чего ради они вообще нападают на людей. Ведь в пищу им мы не годимся. Случается, что человек, на которого напала химера, высыхает как палка или превращается в мешок кровавой жижи. Но ведь все при нем и остается. Даже самого маленького куска плоти не пропадет… Загадка, короче говоря…

— Но тебе что-нибудь известно о так называемых здухачах? — спросил темнушник, сохранявший свое инкогнито. Скорее всего это был личный вопрос, к предъявленным обвинениям никакого отношения не имеющий.

— Можно сказать — ничего, — пожал плечами Кузьма. — Сам я с ними не встречался, а чужие бредни пересказывать не люблю.

Шепотом посовещавшись между собой, темнушники встали. Обращаясь уже не к Кузьме, а к старшему из светляков, Леня Черпак официальным тоном произнес, как будто бы по бумажке читал:

— Прямое обвинение в убийстве караульных с Кузьмы Индикоплава снято, хотя вопрос о его пособничестве остается открытым. Мы по-прежнему настаиваем на его выдаче для проведения расследования на месте. Если его невиновность будет доказана, обещаем предоставить Кузьме Индикоплаву полную свободу действий. По своему усмотрению он волен будет вернуться в обитель Света, — Леня Черпак непроизвольно поморщился, поскольку темнушников всегда коробило это высокопарное название, — или направить свои стопы в какую угодно сторону. Надеюсь, что руководство святокатакомбной церкви примет это предложение.