Письма Кэмптона — Уэсу - Джек Лондон

Ради Беатриче этот человек терзал свой дух бессмертным томлением и возвысил голос, слышный нам и посейчас, как очарованное эхо. Ради Беатриче он спускался в обитель мертвых, взбирался на крутизну чистилища и взлетал навстречу Райской Розе. И «где она? — кричал я неотступно». Данте — вдохновитель любящих, мог лучше прожить свою жизнь, но любил он хорошо. Верю, что ты можешь любить так же.

Это ответ на твое письмо. Чтобы отразить твои доказательства, я прибег к твоему методу, но я никак не могу отрешиться от чувства, что я вульгаризировал вопрос, наговорив о нем так много. Боюсь, что мое письмо вызвало бы улыбку у людей, познавших любовь и чудо ее простоты, несмотря на всю утонченность чувства. «Любя, мы не видим надобности много говорить об этом» — вот краткий и точный ответ. Гораздо легче жить, чем рассуждать о жизни.

Мне пришло в голову: не звучат ли мои слова оскорбительно для Эстер? Знаю, я считаю, что на свете нет женщины, неспособной внушить мужчине настоящую и прочную любовь. Помимо того, Эстер представляется мне героиней. Все, что я о ней знаю, пронизано красотой. Мне больно, что она, которая могла бы стать «вечным видением», обречена эпизодически получать твое обдуманное расположение. Она не знает твоей программы. Такая женщина, как она, готовится принять твою любовь в той мере, в какой она дает свою, не считая и не меряя. Она не удовлетворится чувством, скаредно отмеренным, как бы посаженным на хлеб и воду и обреченным на медленную голодную смерть.

До того часа, когда ты и Эстер полюбите друг друга, — если этому вообще суждено случиться, — вы будете чужды друг другу. Прости меня и напиши скорее.

XVII

ГЕРБЕРТ УЭС — ДЭНУ КЭМПТОНУ

Ридж.

Беркли — Калифорния.

2 апреля 19… г.

Итак, вы видели брата Эстер? Это хорошо, а я совершил маленькую экскурсию с Эстер. Она меня очень любит, и мысль об этом, должен сознаться, пронизывает меня трепетом. С другой стороны, я хорошо понимаю сущность этой любви, сущность и причину. Несмотря на ее удивительную душу, Эстер по существу ничем не отличается от миллионов своих сестер на земле. Она любит, не зная за что; она знает только, что любит. Другими словами, она чувствует, не рассуждая.

Но мы, мужчины, должны рассуждать по-мужски. И будьте терпеливы, Дэн, проследите мою мысль, разбирающую явление любви, начиная с той ступени, где нет ни пола, ни любви. И отсюда, как из отправного пункта, мы вернемся и отметим по пути общие очертания любви, ее фазы и этапы с момента ее появления до последних, современных ее форм — без пола, без любви. Да, те капли жизни, что известны под именем одноклеточных организмов, — крохотная клеточка, выполняющая все жизненные функции. Этот пульсирующий клочок материи обладает свойством раздражимости, которое, по выражению Герберта Спенсера, способствует «уравновешенности внутренних отношений с внешними», то есть связывает клеточку с окружающим миром, короче говоря, дает возможность жить. Эта одиночная клеточка сжимается от соприкосновения с враждебными элементами окружающего мира, а сходные элементы притягивает к себе и поглощает. У нее нет в отдельности ни рта, ни желудка, ни пищеварительного тракта. Она — сплошной рот, сплошной желудок, сплошной пищеварительный тракт.

На этой низкой ступени жизненные функции несложны и очень просты. Кусочек оживленного бесформенного вещества не имеет пола и поэтому не может любить. Размножение выражается ростом. Когда клеточка перерастает положенные ей пределы, она разделяется на две части, и там, где только что была одна клетка, теперь две. Первичная клетка не может быть названа ни отцом, ни матерью, и вообще она ничем не отличается от второй клетки. Она делится на две клетки; как та, так и другая могут претендовать на отцовство или материнство.

Жизнь в этом органическом клочке мерцает смутно; но перед ним, Дэн, лежит великий путь эволюции, и завершается он такими людьми, как Эстер Стеббинс, моя мать и вы.

На следующей ступени мы находим группу клеток, и с нее начинается дифференциация, продолжавшаяся по сей день и продолжающая идти своим путем. Простота уступила место сложности, и в жизни Земли началась новая эпоха. Внешние клетки группы больше соприкасаются с окружающим миром, чем внутренние; они упорнее сцепляются друг с другом, и вот образовалась зачаточная форма кожи. Пища поглощается порами этой кожи, и эти поглощающие поры являются прообразами рта. Началось разделение труда, и группы клеток специализируются по функциям. Одна группа клеток образует кожный покров, другая группа клеток — рот. Внутри происходит тот же процесс, и группа клеток образует желудок в виде мешка для приема и переваривания пищи; соки начинают циркулировать по организму с некоторой определенностью, прокладывая себе пути и поддерживая их. Проходит много поколений, и от органической массы отделяются новые группы клеточек, намечаются сердце, легкие, печень и другие внутренние органы. Студнеобразный организм развивает костную структуру, мускулы для передвижения и нервную систему.

Не скучайте, Дэн, и не обижайтесь. Это наши предки, и их история является нашей историей. Как верно то, что мы в один прекрасный день спрыгнули с дерева и пошли на двух ногах, так несомненно и то, что за много тысячелетий раньше в иной, такой же прекрасный день, мы выкарабкались из воды и поползли по земле.

Но будем кратки. В процессе специализации функций рядом с другими органами возникло и половое подразделение. До того времени пола не существовало. Одиночный организм заключал в себе все возможности, выполняя все функции. Воспроизводительные факторы были беспорядочно смешаны. Такая особь была одновременно мужской и женской. Это была самодовлеющая особь — заметьте это себе, Дэн, ибо на этой ступени оканчивается самозавершенность особи.

Работа воспроизведения была разделена, и на свет появились две отдельные особи — самец и самка. Они поделили между собой работу по воспроизведению. Каждый из них нуждался в своем дополнении. Каждый являлся дополнением другого. В определенное время каждый из них чувствовал жизненную необходимость в другом. И в удовлетворении этой жизненной необходимости, в этом стремлении к своему дополнению мы находим первые проявления любви. Самец и самка любили друг друга смутно, не зная об этом, Дэн. Мы бы не назвали теперь это любовью, но это был прообраз любви, подобно тому, как поглощающие пищу поры были прообразом рта.

Путь развития этой зачаточной формы любви до высокоразвитого современного понятия любви так же долог и скучен, как долог и скучен был мой рассказ о нем. Но все же необходимо упомянуть кое о чем. Связь организма с окружающим миром усложнялась и расширялась. В длинной цепи, соединяющей низшие проявления жизни на Земле с последними, высшими ее формами, налицо все звенья. Между физическим и психическим явлениями нет разрыва. От простого рефлекторного акта, через сложный рефлекторный акт, через инстинкт и память путь, не прерываясь, приводит нас к разуму. И наравне с этим шло развитие воображения и высших страстей, чувств и эмоций. Но все это вы можете найти в книгах, и мне незачем останавливаться на этом.

Итак, позвольте мне подвести итог в кратком анализе излюбленной всеми поэтами темы — влюбленности молодой девушки. Во-первых, предки этой девушки стремились к продолжению рода. Только люди, одержимые этим инстинктом, сумели продолжить себя в веках. Особь погибает, как вы знаете; живет только род. В этой девушке воплотился весь опыт рода. Он является ее наследством. Ее функция — передать его своему потомству. Если она не будет покорна инстинкту, то останется бесплодной; ее род прекратится с нею и ей не будет места в грядуших поколениях.

Но эта девушка покорна инстинкту. Она хочет стать звеном между прошлым и будущим, связать собою обе вечности. Этой девушке необходимо дополнение, хотя она, созревая, долгое время не отдает себе в этом отчета. Она создана по закону рода и с раннего детства бессознательно готовится к выполнению своего долга. В ее распоряжении имеется определенный организм, отличный от всех остальных женских организмов. Соответственно этому на свете должен быть мужчина, чей организм наиболее подходит, чтобы стать ее дополнением; мужчина, в котором она почувствует насущную жизненную необходимость, — один из всех мужчин на свете, он создан, чтобы сделаться отцом ее детей. Маленькой девочкой, в передничке и с косичкой, она играет с мальчиками, руководствуясь в своей симпатии голосом органической необходимости. Она входит в соприкосновение со всевозможными мальчиками, начиная от мальчишки мясника до сына друга отца; а также с мужчинами, начиная от садовника до товарищей отца. Причем ее, в большей или меньшей мере, привлекают к себе те, кто соответствует ее органической потребности или органическому идеалу.