Кристина. Забвение огнем - Виктория Фед

– В последний раз, когда я лежала в клинике, то видела там парня примерно нашего возраста. На первый взгляд обычный псих, если бы не странные ночные кошмары. Однажды во время утреннего обхода его обнаружили на полу, всего залитого собственной кровью. Представляешь? Вопрос в том, как он мог себя всего изрезать, да и чем? Ведь там даже шнурков ни у кого нет. Его палата была перевернута полностью, но ничего не нашли. После того как все немного успокоилось и его начали выпускать на прогулки с остальными психами, я подошла к нему и подумала: «Чем ты себя порезал?». Парень пристально посмотрел мне в глаза и еле слышно прошептал: «Ничем, это был не я». Он боялся, что его услышат. Этот случай впечатался в мою память!

Кристина удивилась откровению подруги. Инна не относилась к числу людей, любящих изливать душу. В первый раз она заговорила о пребывании в психиатрической клинике.

– Возможно лишь совпадение, его все об этом спрашивали, вот он и повторял одно и то же. – Предположила Кристина. – Но вот зачем ты это делаешь? – девушка непонимающе посмотрела на Инну. – Ведь ты всегда была разумна! Ты здорова, но хочешь, чтобы все удостоверились в обратном. Инна, зачем?

– Хм, Кристина, в этом ты вся! Как бы тебя жизнь ни пинала, все равно оборачиваешься по сторонам в страхе, что скажут остальные! Не хочу расстраивать бабушку! – вторила Инна, повторяя частую фразу подруги.

– Не хочу ее убить, – уточнила Кристина. – Если придется и с этим жить, то смысла в моем существовании не останется вовсе. А что с тобой, я даже не знаю. Ты давно перешла черту подросткового бешенства, когда хочется противоречить всем и всему! Неужели не мечтаешь о другой жизни, всем девочкам хочется влюбиться и повзрослеть, как ты не поймешь, твоя идеология противоречит нормальной жизни! Все вокруг пятятся в стороны, как будто ты можешь их заразить своим образом жизни!

– Ничего не могу поделать, эта мысль червем жрет мне мозг. Я просыпаюсь и засыпаю с этой мыслью. И никакие психотропные препараты и гипнозы не могут вывести меня из этого состояния! Возможно, я не отсюда и жить среди людей для меня противоестественно! Разве тебе никогда не хотелось стать другой? Сделать то, что от тебя никто не ожидает?

– Зачем? Я такая, какая есть, если стану другой, это точно буду не я! – Кристина ужаснулась ее словам, так как знала, о чем она говорит. – Да, я не хочу расстраивать бабушку, потому что как ни стараюсь, но она страдает каждый день, видя меня и думая о маме!

– У каждого своя философия, – сказала Инна.

– Твоя философия разрушает жизни других людей! Ты давно обращала внимание на собственную мать? – Кристина решила действовать прямо.

– Ах, да, вы виделись, я в курсе. Она ничего не может скрыть от меня. Честно говоря, я решила, что ты испугаешься и даже говорить со мной не захочешь.

Инна достала из рюкзака сигарету, закурив, блаженно закрыла глаза. Кристина всматривалась в шторм, он передавал все, что творилось в ее душе. Внутри бушевала стихия, с которой не совладать. Она даже не могла контролировать собственное тело, то ее прошибал холод и била дрожь, то просыпалась в синяках и ожогах.

– Вчера на кладбище видела очередную неприкаянную душу. Может, как-нибудь сходим вместе? Как раньше? – Инна с интересом смотрела на нее.

Все, что девушка говорила, словно не доходило до ее ушей. Тамара Ивановна оказалась права, Инна была уже не в себе.

– Нет, мне хватает собственных призраков. Инна, пора заканчивать с этим занятием. Скоро экзамены и выпускной. Нам пора подумать о реальной жизни!

– Ты права, ничего хорошего из этого бы не вышло, – задумчиво согласилась Инна, делая очередную затяжку.

– Ты сама не своя. Что-то случилось?

– Я встретила парня, такого же, как и я, родители пытались его лечить, в итоге он сбежал. Никогда не видела такого чокнутого! – восхищенно ответила девушка.

– Ты имеешь в виду, что у вас отношения? Романтические? – недоверчиво спросила Кристина.

– Я имею в виду, что у нас образовалась группа, где можно говорить о чем угодно и делать практически все, на что у многих не хватит смелости и мозгов. И уж точно тема экзаменов у нас не обсуждается, – поддернула подругу Инна. – Нам не хватает одного важного элемента – тебя. Может быть, в следующий раз пойдем вместе? Например, сегодня?

– Нет, это не для меня, – внезапно Кристине стало не по себе рядом с подругой, ее будто подменили, рядом сидела не Инна. Она вспомнила о коллекции на подоконнике, и девушку передернуло от отвращения. – Ты изменилась, не припомню такого фанатизма прежде! Я знаю человека, задавшегося вопросом после смерти отца, которым задается каждый! Но после всех твоих выходок я сомневаюсь в адекватности твоего поведения! Ты одержима! Ты уже не ты! Неужели не видишь сама, какую боль причиняешь всем тем, кто тебя любит? Ты же не задумала очередную глупость? Инна, опомнись, пока не поздно! – Кристина коснулась холодной руки.

– Хватит из себя разыгрывать дурочку! – выкрикнула Инна, пытаясь заглушить шторм. – Можешь претворяться нормальной и дальше, да только себя не обманешь! Пойдем со мной, то, что ты увидишь, будет самым важным событием в твоей никчемной жизни! У каждого есть миссия, мы рождены для чего-то нового, и ты поможешь положить ему начало!

– О чем ты? О каком новом начале ты говоришь? – прошептала Кристина, со страхом наблюдая, как Инна самозабвенно и в то же время отрешенно пророчит ей великую миссию на Земле. – Я не хочу знать ни кто эти парни, ни чем вы занимаетесь под покровом ночи, неужели ты не понимаешь, во что ввязалась и кем стала? Ты заигралась, и боишься сознаться в этом. Инна, ты говоришь, словно посторонний человек, будто это делает кто-то за тебя. Я чувствую холод смерти, – прошептала она, по щеке скатилась единственная слеза бессилия, Кристина была вынуждена опустить руки. – Инна, послушай, я не шучу, у меня дурное предчувствие, не встречайся больше с этими ребятами, с ними что-то не так…

– Я лишь нашла себя, чего желаю и тебе, – ответила Инна, поднимаясь, чтобы уйти. – Напоследок лишь хочу пожелать тебе удачи. Несмотря на все твое скучнейшее занудство, ты моя подруга и я желаю тебе только добра. Возможно, ты права, но проблема в том, что мы не в силах изменить предначертанное, потому что для тебя «сейчас» – это сейчас, а на самом деле «сейчас» – для кого-то уже давно в прошлом, а будущее не сокрыто!

Девушка ушла, оставив Кристину наедине с ее мыслями и страхами. Одиночество больше не пугало, оно было единственной постоянной во множестве переменных, из которых состояла ее жизнь. Волны швыряли щепки и обломки деревьев, то унося дальше в море, то возвращая на берег. Кристина посмотрела на забинтованную руку. Она испробовала все: убирала предметы, при помощи которых можно было обжечь себя, запирала двери в спальню на ночь и прятала ключ в ящики с бельем. Ее первая мысль была – лунатизм, она решила, что все делает во сне. Мама умерла в огне, ее мучает чувство вины, и поэтому по ночам в бессознательном состоянии девушка наносит себе увечья, а потом забывает об этом. Но все попытки выяснить правду только толкали к еще более нереальным предположениям. Утром ключ от двери лежал на том же месте, стопки с бельем не тронуты, ни зажигалок, ни спичек, ничего. Дошло до того, что она установила регистратор, который странным образом выключался в полночь, имея достаточный заряд батареи.

В итоге Кристине стало страшно засыпать по ночам, потому что периодически появлялись царапины, синяки либо ожоги. Доведя себя до истерического состояния, она начала вздрагивать от малейшего шороха, что не осталось без внимания бабушки. Женщина забеспокоилась и повезла внучку к психотерапевтам. Конечно, правду Кристина не сказала никому, иначе ее оставили бы в клинике надолго, так же, как Инну после признания, что она видит призраков. Врач составил заключение, что все отклонения и страхи – это последствия перенесенной утраты и угарного газа, который все-таки нанес вред мозгу. Этого было достаточно, чтобы девушка начала считать себя сумасшедшей.

Однажды Инна предложила сходить вместе на кладбище, Кристина долго упиралась, но в итоге пошла. Поначалу ничего особенного девушка не заметила, но Инна помогла ей сосредоточиться. И Кристина услышала шепот, такой же, который был в сгоревшем доме. Затем увидела блики, слабые очертания силуэта. Инна начала описывать свои видения, и оказалось, что она видит то же, что и Кристина, но более четко. Именно тогда девушка впервые задумалась о том, что, может быть, с ней все нормально и никакими галлюцинациями она не страдает. Вот только признать такую правду оказалось еще труднее, ей стало страшно, Кристина начала видеть ужасные вещи. Людей, которые людьми не являлись. Намного проще было считать себя ненормальной, чем видеть ненормальный мир. Ведь поверь она в обратное, то, возможно, в ту роковую ночь не несчастный случай отобрал бы маму девушки, а тварь, что хочет ее смерти.