Лондон бульвар - Бруен Кен

Напротив «Бургер Кинг» парень продавал «Биг Ишью». Я купил один экземпляр, сказал:

— Сегодня вечером хоронят одного продавца «Биг Ишью».

— Да?.. Где?

— В Пэкхеме.

— Я пас, приятель, слишком опасный район.

— Думаю, он оценил бы, если бы ты пришел.

— Он умер, ему уже нечего оценивать.

Через двадцать минут я был дома, принял

душ

пиво

болеутоляющее.

Не болит.

Примерил костюм из «Оксфама». Рукава пиджака были коротки, брюки длинноваты, но в остальном сидел он на мне как перчатка. Я достал из шкафа хрустящую белую боссовскую рубаху. Она подошла как молитва.

Позвонили в дверь.

Бриони. Она была великолепна в черном костюме. Я сказал:

— Бри, ты великолепна.

— Я знаю.

Вошла, критически меня осмотрела, говорит:

— Выглядишь как гробовщик.

— Спасибо, Бри.

Она порылась в сумке, извлекла свежую розу и спросила:

— Подойдет?

— То, что надо.

— Выпить можно?

— Что хочешь?

— Что-нибудь смертельное, а то я только пару колес заглотила.

— «Блэк Буш»?

— Отлично.

Чокнулась с моим пивом, сказала:

— За Майкла.

— За кого?

— Твоего друга.

— Он Джои.

— Ты уверен?

— Я точно знаю.

— О'кей, за Джои.

Мы выпили. Я вызвал такси, машина прибыла через минуту.

Водила оказался растаман, в салоне воняло марихуаной. Я сказал: «Пэкхем», и таксист кивнул:

— Отпад.

Кладбище находилось на задворках автобусной станции. Через дорогу был игровой зал. Я подумал, что Джои будет приятно услышать:

ФУЛ-ХАУС! [22]

Служащий похоронного бюро нас уже ждал. Могила была готова, над ней стояли двое. Священника не было. Несколько минут спустя подошел еще один человек.

— Доктор Пател, — сказал я, — как хорошо, что вы пришли.

Представил его Бри. Она не отпускала его руку дольше, чем следовало. Служащий спросил:

— Кто-нибудь скажет прощальное слово?

Я покачал головой. Он дал сигнал могильщикам; они опустили гроб в могилу. Я бросил на гроб «Биг Ишью», Бри бросила розу. Внезапно в воротах появился мужчина в килте, при всех шотландских делах, с волынкой, и заиграл «Одинокого лодочника».

Я не разбираюсь в красоте, но волынщик был великолепен.

Бри сказала:

— Сюрприз напоследок.

— Как ты его нашла?

— Рядом с «Селфриджиз», он там всегда играет.

— Спасибо, Бри.

Она таинственно улыбнулась, проговорила:

— Тебе спасибо за доктора.

О-хо-хо.

Я сунул могильщикам немного денег. Один сказал:

— А вы знаете, что Род Стюарт работал могильщиком?

Что на это сказать? Я спросил:

— А сам-то ты поешь?

— Не, я только танцую, — ответил он.

И смеются во всю глотку.

Потом я заплатил волынщику. Взял на себя, так сказать, все расходы.

Доктор Пател о чем-то очень серьезно разговаривал с Бри. Я сказал:

— Как водится, после похорон нужно освежиться. Можно вас угостить?

— Да, — ответили они. Оба.

Надо было сваливать к черту из Пэкхема, и мы поехали в бар «Чарли Чаплин». Самое лучшее, что можно сказать об этом заведении, — это что оно очень большое.

Бри и доктор сели за столик, я пошел сделать заказ.

Бармен пританцовывал над своей винной картой, с чувством произнес:

— Мне нравится твой костюмчик.

— У нас в семье он передается по наследству У него глаза загорелись, подумал, наверное, что я игрок Добавил:

— Смотри, не потеряй его.

— Ни в жизнь.

Мое остроумие истощилось, я заказал

поджаренные сэндвичи

горячий пунш

закуски к пиву

чипсы

орешки.

Бармен наконец принес заказ, сказал:

— Voilà! [23]

Мы набросились на еду. Доктор вел себя как надо. Опрокинул горячий пунш, запил пивом, прилично откусил от сэндвича. Бри пошла зарядить музыкальный аппарат, и вскоре раздалось:

— «Хей, если видел ты самую красивую девчонку…»

Даже я так петь могу. Говорю доктору:

— Док, так здорово, что ты пришел.

— Пожалуйста, называй меня Санджи.

— Я попробую.

Он засмеялся, сказал:

— Ужасно будет, если я скажу, что мне очень весело?

— Это просто необходимо, чтобы тебе было очень весело.

Вернулась Бри, сказала:

— Этот музыкальный автомат просто какой-то импровизатор.

Повернулась к Санджи, спросила:

— Ты родился в Индии?

— Да, я из Гоа. Кроме рейвов и хиппи у нас там есть еще мощи святого Франциска Ксаверия.

Бри и я, должно быть, выглядели озадаченными. Он спросил:

— Вы не католики?

— Даже не атеисты.

Он похрустел орешками, сообщил:

— Его тело остается нетленным, и это считается чудом.

Сказать на это было нечего, и я промолчал. Он продолжил:

— А кто-то украл большой палец его ноги.

— Что?

— Правда. В нашем мире есть почитатель святого Франциска, укравший большой палец его ноги.

Черт бы побрал этот горячий пунш, но я не мог придумать ничего толкового. Сказал:

— Это, наверное, добрая католическая традиция — равняться по носкам.

Он улыбнулся, но, я полагаю, его это не очень развеселило. Бри извинилась и ушла попудрить нос. Санджи оценивающе на меня посмотрел, спросил:

— Могу я… встречаться с твоей сестрой?

Черт!

— Я бы тебе отсоветовал.

— Тем не менее….

— …ты будешь. Санджи, ты хороший парень, ты мне очень нравишься. Но она не для тебя.

— Ты позволишь мне сделать попытку?

— А я могу тебя остановить?

— Нет.

Пришла Бри, Санджи сказал, что следующий заказ сделает он, и спросил:

— Всё то же самое?

Я сказал:

— Почему бы и нет.

И он ушел.

Бри наклонилась ко мне, сказала:

— Я его люблю.

— Господи.

— Нет… правда, Митч, он как будто мой двойник по духу.

Я постарался не злиться и отвлечь ее. Спрашиваю:

— А как же Фрэнк?

В ответ — испепеляющий презрительный взгляд.

— Фрэнк умер, Митч. И чем быстрее ты с этим свыкнешься, тем будет лучше для нас всех.

Вернулся Санджи, и я понял, что мне пора уходить. Пожал ему руку, сказал:

— Уверен, что мы с тобой еще встретимся.

Он сосредоточенно на меня посмотрел, не то как врач, не то как индус, заверил:

— Я буду вести себя с ней как джентльмен.

— Это ты так думаешь.

На выходе бармен мне говорит:

— Эй ты, мрачняга, тебе еще рано уходить.

— Уже отвеселился.

Он руку на бедро положил, глаза закатил и произнес:

— Уммм… крутой парень.

На улице я поймал такси, решил, что на следующей неделе куплю себе машину.

Приехал домой, хотелось только одного — упасть и отрубиться.

Включил ящик. Вы не поверите, только начался «В упор».

А когда появился Ли Марвин [24]— и почти в таком костюме, как у меня, — я сказал:

— Вот это крутой парень.

~~~

В СРЕДУ ВЕСЬ ДЕНЬ ШЕЛ ДОЖДЬ. Но на работу я пошел. Джордан был на кухне, оценивающе меня оглядел, сказал:

— Ваши раны заживают.

— Вы так думаете?

— Они так выглядят.

Прямо дзен-буддизм какой-то.

Несколько водопроводных труб засорились, он спросил, могу ли я с ними что-нибудь сделать.

Я сказал:

— Конечно.

Вот ублюдок. Я целый день провозился, чтобы их прочистить.

К четырем часам я, распластавшись, лежу под водопроводной трубой, грязная вода капает на лицо, и тут появляется она. В красном джерси, которое просто прилипло к ее формам. Говорит:

— Вот то, что мне нравится: мужчина на спине.

Я закончил проклятую работу, поднялся. Она подошла, ростом мне по плечо. Опять с этой хитренькой улыбочкой на лице. И я не знаю, из-за чего — то ли из-за похорон Джои, или из-за того, что меня избили, или из-за каких-то флюидов, или просто крыша съехала?..