Эпоха лишних смыслов - Александра Гардт

Мне решительно не нравились ни тон, ни смысл сказанного.

– Я не эмигрант, – выдавила наконец я. – Родители – может, а я нет. Я вообще здесь живу. В России.

– Послушай меня, несчастье. Эйдан рассчитал вероятный всплеск, потому что по всей Великобритании – или как там, Соединенному Королевству? – русскоязычных хватает. Переводчик зачитал ему текст. Он пошел закрывать, напоролся на тебя, прилетел сюда сразу после выхода.

– Зачем? – скривилась я. – Прилетать зачем было?

– Затем, что мы с ним кое о чем не договорили на Конгрессе. Понимаешь? Я его знаю сто лет. И еще, вот скажи мне, кто-то когда-то персонажей вытаскивал? Он – похож на персонажа?

Все вопросы неслись мне в спину. Перенервничала, бывает. Надо было еще вчера сообразить, когда он по имени назвал, что за фрукт. Никакой не персонаж, конечно, и инородный объект сразу выделил. Кто мне только удостоверение выдал, я же боюсь всего до одури.

Сделав самый глубокий вдох за последние сутки, я отперла входную дверь и уставилась на мгновенно обернувшегося парня.

– Без поцелуя в этот раз? – буднично уточнил он, опуская ворот куртки и заходя внутрь.

Я слегка рассмеялась в ответ.

– Мы с Максом так долго спорили насчет твоего имени, что я на секунду решил, будто ты персонаж книги, представляешь? Он мне все твердил и твердил, что никакой Оливии у вас нет.

Дверь с шумом захлопнулась. Красавчик протянул мне руку:

– Эйдан.

– Долгая история. – Я потрясла его заледеневшую ладонь.

Глава 9

– И… как Лондон? – наконец-то выдавила я.

Вопрос мучил меня последние два с половиной часа. С одной стороны, задавать его и расписываться в собственной слабости не хотелось, с другой… Черт возьми, как же я соскучилась по этому странному городу.

Эйдан, живописно расположившийся у окна, медленно повернулся ко мне, и я едва удержалась от восхищенной улыбки: красавчик, каких поискать.

– Я правильно понимаю, что ты не была дома пять лет? Сколько ни рылся, так ничего и не смог найти по твоим прилетам в Великобританию.

Я помолчала мгновение, вслушиваясь в обрывки туровского телефонного разговора и стараясь отвлечься от ломоты в висках, всегда обрушивавшейся на отсутствие сна и пустой желудок. Посчитала годы. Действительно пять лет. Целая жизнь.

– Да, не была ни разу.

Эйдан помялся мгновение, устраиваясь на подоконнике поудобнее.

– Сильно. Даже спрашивать не буду. Рискну предположить только, что это как-то связано с разводом твоих родителей?

Я раздраженно хмыкнула. Гамов должен был вернуться с минуты на минуту, а красавчик Эйдан Ноулз все никак не переходил к сути.

– Ах да, Лондон! – Он на мгновение опустил взгляд. – А ты приезжай, сама посмотри, что я тебе рассказывать буду.

– Ну как, соскучились? – На пороге появился сияющий Гамов. – Оливия, есть контакт, Арлинова дала «добро».

Непривычное имя резануло слух, и я поморщилась.

– У меня новый паспорт.

– У тебя раздвоение личности. – Гамов обнял меня за плечи и поцеловал в лоб.

Если бы не находившийся в кабинете Эйдан, я бы, наверное, устроила скандал.

– Что?

– Раздвоение личности. Эйдан, прости меня за отвратительный английский, я жутко комплексую говорить в вашем с мисс Розен присутствии.

Тот улыбнулся и мотнул головой. Гамов взял со стола телефон, бросил его в карман джинсов и с довольным видом посмотрел на меня:

– Идем закрывать недельный план.

Услышав такие слова прежде, я бы вскочила с места и понеслась вперед, как радостная собачонка, но сегодня мне хотелось спать, у меня ломило виски, чертов красавчик не сказал, что с Лондоном, да и в целом жизнь напоминала весьма дурной фильм.

– А Геру мы с собой не берем? – нашлась я.

Гамов уставился на меня изумленно.

– Пускай тоже полюбуется, пообщается с Эйданом, дел-то. Да и в книги пусть заглянет с нами. Посмотрит на то, как настоящие деконструкторы работают. Ему пригодится.

– Хорошо, возьмем Геру. И пойдем уже. Нам надо закрыть план и повезти коллегу ужинать в какое-нибудь приличное место.

– Не стоит, – Эйдан поднял руки, как будто капитулируя. – Я прилетел договорить, Макс, потому что на Конгрессе, судя по всему, мои идеи воспринял только ты.

– Традиции русского гостеприимства, – оскалила зубы я. – Не отвертишься. А говорить нам можно в любом месте и на любые темы. Все равно услышавший разве только в «Скорую» позвонит.

– Пошли. – Гамов нетерпеливо дернул плечом. – Оливия, бери своего ненаглядного Геру, и пошли.

Отчаянно захотелось врезать ему по щеке, чтобы остался красный след. Я вздрогнула, возвращаясь из этой прекрасной вероятностной ветки, и отметила про себя, что стала испытывать слишком много эмоций.

Отметив – вышла из кабинета и стукнулась к Турову.

– Открыто, – грубо брякнул он.

Чертыхнувшись про себя, я заглянула внутрь. Туров сидел, уставившись в экран ноутбука, не иначе, нашел что-то интересное.

– Пойдем с нами, – сказала я. – Собрались перед Эйданом хвастаться, и Арлинова…

– Да я слышал, думаешь, совсем тут погряз в очередном шизофреническом шедевре, Оливин?

– Ну и пошли.

Я кашлянула и подумала, что трачу непозволительно много времени на излишне короткие фразы.

– Еще чего, – Туров оторвался от ноутбука и нахмурился.

– Пошли. Потом в какой-нибудь ресторан.

– Оливин, – протянул он как-то чересчур сладко, и под ложечкой засосало. – А это правда, что ты поцеловала агента Ноулза, пока он был в книге вместе с тобой?

Под землю я не провалилась только по чистой случайности. Дьявол нынче ловил совсем других людей.

– Решила заставить Гамова ревновать, поцеловав персонаж? Это поистине умное, а главное – нестандартное решение!

Я шваркнула дверью уже за спиной, не дослушав тираду до конца, и двинулась по направлению к стоявшим у выхода Гамову и Эйдану; медленно сосчитала до пяти. Ровно на «шесть» Турова вынесло из кабинета, как пробку из бутылки шампанского, он догнал меня и схватил за плечо, правда, совсем не больно.

– Не трожь, – прошипела я, старательно улыбаясь.

Гамов кивнул – видимо, нам обоим – и открыл дверь магнитной картой.

– Вниз? – поинтересовался Туров.

– Нет, на крышу пойдем! – Я чуть было не схватилась за лоб от возмущения, а потом вспомнила, что мне не полагается чувствовать. Жизнь ведь скучна и предсказуема.

– Плечо пусти!

– А вот и не пущу! – Он мотнул головой, и мы пошли по ступенькам в сцепке.

– Тактильные маньяки, – проворчала я себе под нос, но он услышал.

– Да ты же сейчас унесешься к своему Гамову ненаглядному, а мне что делать? Я вообще по-английски ни гугу.

Даже в отсутствие света было видно, как он покраснел. Я дернула плечом и наконец-то освободилась:

– Во-первых, ты явно проецируешь свои чувства к Гамову на меня.

Под ногами мелькали ступеньки. Через мгновение мы оба взорвались хохотом, да так, что пришлось останавливаться на пролете. У меня аж слезы из глаз брызнули, а Туров заливался, как мальчишка.

– Я боюсь предположить, что в таком случае… – его голос трясся и ходил ходуном, – что в таком случае во-вторых.

Странно, но я и не думала испытывать досады из-за неудавшейся защиты.

– Во-вторых, ты нормально говоришь по-английски, я слышала.

– Нет. – Туров был убийственно серьезен.

– В таком случае я действительно проецирую на тебя свои чувства к Гамову.

– Где вы там? – нетерпеливо поинтересовался последний откуда-то снизу.

– Идем! – прокричала я и действительно сделала шаг, оглядываясь на Турова.

– Просто он мне нравится больше, чем ты. – Я пожала плечами. – И неудивительно. А по-английски ты говоришь сносно, что уж там, любопытствовала.

– В дни, когда собирала на меня компромат? – Туров ссутулился и наконец зашагал следом.

– Я всегда собираю на тебя компромат, Герман. Так что отвянь уже.

Вяло переругиваясь, мы добрались до открытых дверей подвала, в котором Гамов усаживал Эйдана поудобнее. Догадался воды взять, надо же. Мы с Туровым, в свою очередь, не принесли вообще ничего. С другой стороны, если все пойдет как по маслу…

– Сколько книг прочитала? – резко спросил Гамов.

Я вздрогнула. Память забросила меня на истфак – и зачет по истории Отечества. Про источники нас спрашивали примерно в таком же тоне. На этот раз, правда, у меня все было в порядке.

– Семь.

Туров упал на стул, вытянул ноги и с удовольствием на нас уставился.

– На две больше, чем нужно, значит?

Я кивнула.

– Твое счастье, что я тоже прочитал семь. А то неудобно как-то вышло бы перед дорогим гостем. – Гамов ухмыльнулся.

Эйдан только и делал, что переводил взгляд с меня на него. Туров порылся в кармане, достал телефон и включил какую-то развесистую мелодию.

– Это что за цыганщина? – бросила я, потирая ладони и подпрыгивая на месте.

– Это The Horrors, между прочим, деревня! – обиженно отозвался Туров.