Дип-склероз - Олег Кулагин

Ох, не нравится мне эта серьезность! Из всей нашей группы Череп один имеет хотя бы смутное представление о „Лабиринте Мудрости“. И похоже, то, что ему известно – не особенно его радует… Не знаю, может он и неплохой парень. А все эти дурацкие ужимки – такой же нарочитый имидж, как и ушанка Падлы? Не знаю…

Я рассказываю про телеграмму Дибенко и замечаю, как тают улыбки на лицах Падлы и Жирдяя. Дос озабоченно сопит. Маньяк вздыхает и ковыряет носком зукиного тапка стыки гранитных плит, которыми покрыта площадь.

О первой телеграмме я упомянул вскользь и Шурка не пытается меня дополнять. Конечно, он догадывается. Но тему дип-склероза не поднимает. И я чертовски благодарен ему за это…

– Ну что ж, – подводит итог Падла, – Планов наших это не меняет. Наоборот, дорога каждая минута… Старые „думеры“ говорят: пуля – не воробей, вылетит – не поймаешь. Вперед, мои орлы и!.. – бородач запинается, разводя руками, – Даже и не знаю, Жирдяй – к какой орнитологической категории тебя отнести?..

– Упс-с, – издает Дос нечленораздельный шипящий звук, когда спустя минут десять, мы оказываемся на окраине Диптауна перед вывеской „Лабиринт Мудрости“.

Да уж. Можно было ожидать чего угодно. Только не этого…

Пока добирались, воображение рисовало мне что-то вроде гигантской арки, упирающейся в небеса. За аркой – обязательно, клубящийся, будто оживший туман. И где-то вдали, сквозь языки тумана – проблески молний. Чей-то тоскливый, леденящий душу вой…

– Однако, – Падла озадаченно сдвигает на затылок ушанку.

Реальность оказалось куда смелее самых рискованных фантазий. Поляна посреди дремучего леса. Посреди поляны – некое ветхое сооружение, более всего подходящее под расхожий термин „избушка на курьих ножках“. Гордая, хотя слегка покосившаяся вывеска аршинными буквами: „ЛАБИРИНТ МУДРОСТИ“.

Приблизившись к избушке, мы обнаруживаем на вывеске добавление мелким шрифтом: „Рекомендовано Министерством Высшего и Среднего Образования Российской Федерации“.

– Ну знаете ли, – бормочет Жирдяй.

И только Маньяк не теряется:

– Избушка, избушка! Стань к лесу задом, ко мне передом!

– И где ты видишь у нее зад? – меланхолично замечает Жирдяй.

Однако волшебная фраза все-таки оказывается действенной. Сооружение начинает двигаться с жутким треском и скрипом. И мы торопливо отскакиваем назад. „Куриные ножки“ заплетаются как от злостного перепоя и хлипкая конструкция грозит рухнуть на головы докучливых посетителей.

Впрочем всё заканчивается благополучно. Перед нами – небольшое крылечко, нависающее над землей, и запертая дверь.

– Ну, и что дальше? – иронически щурится Дос.

Долго ждать не приходится. Низкая дверца распахивается и на пороге… Нет, увы, не Дибенко. Хотя, кого же еще можно обнаружить в этакой избушке?

– Ох, чую, чую русским духом запахло!

– Шолом, бабушка, – вежливо здоровается Жирдяй.

Старая карга замолкает, видимо слегка потрясенная таким приветствием. Наконец вновь обретает дар речи:

– С чем пожаловали, добры молодцы? Хотите познать Мудрость великую?

– Это уж точно, бабуля, – кивает Падла.

– Тогда ждут вас испытания тяжкие, испытания суровые…

– Короче, Склифосовский! – нетерпеливо перебивает Жирдяй. И Яга бросает на него свирепый взгляд. Наверное колеблется – сразу обратить наглеца в камень или все же приготовить его в собственном соку, чтоб добро не пропадало.

– Ступайте, за мной, молодцы, – сквозь зубы бормочет ведьма.

Поднимаемся на покрытое зеленым мхом крыльцо, входим…

Слабый свет, едва проникает сквозь затянутое паутиной грязное окошко. Внутри – сумрак… Вдоль стен – полки с непонятным, должно быть колдовским инвентарем. Маньяк спотыкается и опрокидывает ступу, торопливо извиняется. Он косится на главную деталь внутреннего интерьера – печку с огромным зевом. Ту самую… М-да, что-то мрачновато здесь…

И только на Жирдяя здешняя обстановка никак не действует:

– Бог, ты мой, что за халтура! – искренне удивляется он, разводя руками, – Честно говоря, я был о Дибенко лучшего мнения!

Толстяк хозяйски прохаживается по комнате, щупает магический инвентарь и презрительно морщится:

– Китч! Дешевка!

Яга наблюдает за ним, мрачно насупившись, и вдруг говорит – спокойно так, почти ласково:

– Знаешь, что, добрый молодец… А полезай-ка ты в печь!

Жирдяй хихикает:

– И это всё, на что хватает фантазии у дибенковских программистов?

Он наклоняется и пытается заглянуть под длинную ведьмину юбку:

– А нога – действительно костяная?

Определить он не успевает, потому что Яга вдруг топает этой самой ногой и в печке вспыхивает жаркое пламя.

– Полезай в печь! – сурово повторяет ведьма, тыкая в Жирдяя крючковатым пальцем.

Толстяк отступает, иронически щурясь:

– Виноват, не умею. Покажите как… тогда и я с удовольствием…

– Не умеешь – научим, не хочешь – заставим, – бормочет Яга и щелкает пальцами.

Жирдяй ухмыляется, но уже через мгновенье его ухмылка тает:

– Ой…

Неведомая сила приподымает толстяка над полом и неудержимо тащит в огнедышащий зев печки.

– Э-э! А как же мудрость? Я еще слишком молод!

– Умного учить – только портить, – зловеще улыбается Яга, снова щелкает пальцами и Жирдяй с воплем влетает в раскаленное нутро печки. Дос успевает схватить его за ноги, но не удерживает и сам проваливается следом, прямиком в гудящее пламя…

– Ну, добры молодцы, кто следующий? – ухмыляется ведьма, окидывая нас пронзительным взглядом.

В горле у меня пересыхает. То ли от жара печки, то ли еще от чего… Вот значит, как он решил с нами разобраться. Дешево и сердито… Я вспоминаю, что всего полчаса назад собирался посчитаться с Дибенко за эту дурацкую телеграмму… Господи, какие мы наивные дураки. Пикнуть не успели, а уже нет двоих… Главное правило, когда имеешь дело с шулером – не садись играть…

– В чем заминка? – щурится Яга, – Не можете решить, кто? Тогда полезай ты! – и черный, обгрызенный ноготь пронзает воздух. В мою сторону.

Глубина-глубина… Нет! Нельзя бросать товарищей…

Я слабо улыбаюсь ведьме и пытаюсь незаметно извлечь пистолет, заряженный новейшими шуркиными вирусами. Вообще-то, крайне сомнительно, что здесь он будет действовать. Я с надеждой оглядываюсь на своих спутников: должны же быть у них еще „домашние заготовки“…

Маньяк озабоченно хмурится и что-то шепчет себе под нос, физиономия Черепа напоминает неподвижную маску и только Падла удивительно спокоен и даже не смотрит на Ягу. Я прослеживаю его взгляд и замечаю на колченогом столике пухлый том. Что это? Сборник заклинаний? „Сто рецептов блюд из Иванушек“? Я присматриваюсь и вдруг несмотря, на сумрак, разбираю буквы на корешке книги „Кудрявцев. Демидович. Краткий курс высшей математики“.