Я не сдамся (СИ) - Вольская Виктория

Я думал поменяться с Ваней, но он, так удачно в этом году попал в смену с собственной любовницей, то точно не согласится. Просить Коршунова даже не пытался, мой последний шанс — Стас. Он человек семейный и с радостью останется на Новый год с женой и детьми, и я встречу Новый год не в одиночестве, кроме меня в больнице достаточно народу, чтобы забыть о своих «тараканах». Как я и предполагал, Станислав согласился сразу, даже спрашивать не стал о причинах. У меня получилось!!! Дежурство со Светой, прекрасная альтернатива. Светлану я уважал и искренне восхищался, как женщиной.

Когда увидел Настю в ординаторской, разозлился. Ведь у меня был просто идеальный план, ну, как она могла все испортить? Хотя, только она и способна на это. Бубнил сам себе под нос, когда нервно надевал больничный халат. Переоделся и ушел на обход, мысленно обзывая ее всеми неприличными словами. Через пару часов остыл и понял, что Настя, тоже не просто так, поменялась со Светой. Она не хотела дежурить со мной. Вот это поворот. И ради этого она пожертвовала Новым годом в кругу семьи или своего мужчины? А, может, у нее нет мужчины? Ее никто не ждет за праздничным столом? Почему она одна? Все эти вопросы заняли мою голову так, что я не мог сосредоточиться на пациентах, диагнозах и лечении, просто ходил из палаты в палату и делал вид, что меня интересует треп пациентов. Пару часов провел в своем кабинете, даже попытался заснуть, но ничего не вышло, перед глазами она. Ближе к полуночи спустился перекусить, зашел в ординаторскую и снова увидел ее, она тихонько разговаривала с мамой по телефону, у меня чуть не вырвалось: «Передай своим привет от меня», но я вовремя опомнился. Я прошел мимо, налил чаю, взял тарелку бутербродов и присел напротив.

- Как день? — спрашиваю, вижу, что она расстроена, скучает по родственникам. Знаю, как она привязана к семье. Почему же тогда, к нашей не было такого отношения?

— Спокойно — отвечает она и откладывает телефон в сторону. Нелепое движение возвращает меня на несколько лет назад. Помнит, что я не люблю, когда сидя за столом, Настя отвлекалась на телефон, мне всегда хотелось ее внимания. Я любил разговаривать с ней во время завтрака, обеда или ужина. Минуты душевного единения тогда были бесценны.

Сам не замечаю, как под влиянием воспоминаний, молча, ставлю перед ней кружку, наливаю чай и кладу два кусочка сахара.

— Спасибо — слышу я в ответ.

— Не за что — отвечаю и протягиваю бутерброд. Знаю, что она голодная. Точно знаю.

Потом Новый год, бой курантов, веселье и поздравления. Все радуются, только в наших глазах грусть. Я вижу, как старательно она прячет ее за улыбкой, только я не верю этим натянутым губам, Настя улыбается в первую очередь глазами, а сейчас там пусто.

Так и хочется подойти и спросить прямо: «Этого ты добивалась? Этого хотела, когда совершала самый ужасный поступок в нашей жизни? Почему же ты сейчас не веселишься? Отчего тебе грустно?». Но вместо этих вопросов я пригласил ее на танец.

Я не вслушивался в текст песни, я растворился в своих ощущениях. Мне было мало ее. Я будто не мог надышаться. Хотелось прижать посильнее, ближе, вдохнуть аромат волос, пройтись пальцами по каждому позвонку, как на первой дискотеке в медицинском. Захотелось так же, как тогда, увести ее с танцпола и целовать в коридоре, прижав к первой же попавшейся стене. Моя ненависть к этой женщине видимо тоже сегодня празднует и ушла от меня к «подругам», потому что ничего кроме нежности я сейчас не испытывал.

Я не соображал ничего, когда шел за ней. Она сбегала, и меня это бесило. Я чувствовал во время танца, как она тянулась ко мне, как хотела того же, что и я. Я пытался бороться с собственными желаниями, но до тех пор, пока она не бросилась в мои объятия. Мне сорвало крышу, и вовсе не поцелуй был этому причиной. Нет. Ее взгляд. Такой, которым она смотрела на меня тогда, в прошлой жизни. Оказывается, я скучал. Безумно скучал. Поцелуи, ласки, нелепые слова: все перемешалось, как в тумане. Усадил ее на стол, встал между стройных ножек и накрыл собой. Опомнился я лишь тогда, когда в кармане зазвонил телефон, а мы рвано дышали, отходя от безумия.

— Слушаю — отвечаю я, отворачиваясь от Насти. Застегиваю ширинку и поправляю халат.

— Олег Евгеньевич, пройдите в приемное отделение.

— Иду.

Разворачиваюсь и осознаю неловкость ситуации. Мы не знаем, что сказать друг другу сейчас. Пока я разговаривал по телефону, Настя уже слезла со стола и наспех оделась. Она не смотрит на меня, не ждет объяснений, она уткнулась в какую — то бумагу на столе, а мне и сказать нечего.

Я ухожу.

Пациенты ждут.

— Маргарита, что у нас? — спрашиваю, входя в смотровую комнату.

— Петров Иван Геннадьевич, двадцать три года, оторвало палец петардой.

— Палец привезли? — надеваю перчатки и подхожу к парню.

— Да. Положила на лед.

— Операционную готовьте, пока я осматриваю этого пиротехника.

— Анастасия Николаевна — кричит Марго куда — то в сторону, а я непроизвольно поднимаю взгляд и вижу, как Настя идет по коридору в противоположном направлении, но из — за Марго ей приходится подойти к нам — С пострадавшим приехала его девушка. У нее истерика.

— Поняла — она быстро разворачивается и уходит.

Я провожаю взглядом удаляющуюся девушку, и возвращаюсь к работе.

Нет времени думать о нас.

А дальше, как в цейтноте, пациент за пациентом. Некогда было передохнуть, мы больше не виделись. Настя принимала пациентов в приемном отделении, я встречал их в хирургии. Так, уж мне повезло, что все в эту ночь решили стать пациентами именно моего отделения. В семь утра привезли пострадавшего в автомобильной аварии, и я ушел оперировать. Освободился после десяти часов дня, на смену уже заступили Юля и Станислав.

— Доброе утро — устало приветствую коллег, входя в ординаторскую.

— Доброе — отвечает мужчина и пожимает руку.

Я лениво снимаю халат, а Юля забирает его из моих рук и сама вешает на плечики.

— С Новым годом — она чмокает меня в щеку и стирает отпечаток помады — Досталось вам сегодня. Настя рассказала, какой аврал этой ночью был.

— С Новым годом — отвечаю я, одевая, ботинки — Да, уж поработали мы на славу. Настя ушла?

— Да, сдала смену и ушла — отвечает Юля, присаживаясь на диван рядом со Станиславом.

Вот и хорошо. Я боялся, что она будет меня дожидаться. А искать слова объяснения совсем не хочется сейчас, слишком устал. Но девочка все поняла правильно: как говориться, секс не повод для знакомства, в нашем случае, не повод возобновлять отношения.

Мимолетная слабость и только.

Больше этого не повторится.

Глава 9

Праздники закончились. На дворе четвертый день нового года, на улице свежо и легкая метель. На работу я прихожу первой, пересекаться с Олегом не хочется. Я еще не готова к нашей встрече. Я все поняла за эти дни, если бы он хотел продолжения, то нашел бы способ встретиться. А тут полная тишина. Значит, просто секс, как с медсестрой в той палате, когда я случайно помешала им. Больно от того, что мной просто воспользовались. Хотя, винить его я не имею права, не сильно — то сопротивлялась, сама на шею бросилась. Стыдно, как раз за это, за слабину. По телу проходит нервная дрожь, когда я открываю дверь в ординаторскую и облегченно вздыхаю, от того, что там никого не оказывается. Я собираю нужные мне документы и ухожу в свой кабинет. Надеюсь, что не будет новых пациентов, и я смогу хотя бы сегодня тихо просидеть в своей норке. А завтра? Завтра мне будет легче.

— От кого прячешься? — в кабинет входит Света, прикрывая за собой дверь.

— Прячусь? — делаю вид, что удивлена ее вопросом.

— Ну, да. Уже третий час дня, а ты даже на обед не выходила — Света присаживается на кресло и вопросительно смотрит на меня.

— Работы много. Да и кушать не хочу, на выходных наелась. Как ты Новый год встретила? Встречалась с Димой?

— Нет, он увез детей на праздники к родителям, а они живут в Германии. Но он мне звонил, прямо в сам Новый год, мы разговаривали по телефону под бой курантов.