Но-шпа на троих - Дарья Донцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет, – пробормотала я. – Всегда хотела вырваться на свободу.
– Так не повторяй ошибок своих родителей, – закончила Катя и снова уткнулась в записи.
Я хотела было заглянуть к Лизе и приказать ей гасить свет, но тут перед моим взором возникла мамочка, укоризненно говорящая:
– Котеночек мой! Уже девять! Все.
Память услужливо утащила меня в прошлое.
Подойдя решительным шагом к кровати дочери, мама выдергивает из моих рук книгу, дверь хлопает, наступает тишина. Я натягиваю одеяло на голову и тихо плачу. Ну почему жизнь так несправедлива? Спать мне совершенно не хочется, сказку отобрали на самом интересном месте, теперь мне предстоит долго ворочаться в жаркой постели…
Лиза высунулась в коридор:
– Эй, Лампа, ты чего?
Я потрясла головой, прогоняя воспоминания:
– Задумалась.
– Я сейчас лягу.
– Не надо, – вздохнула я, – сиди в компьютере.
Лиза разинула рот:
– Лампудель, ты заболела?
– Нет.
– Разрешаешь мне бродить в Инете? Между прочим, уже полночь, – возмутилась Лиза.
– Поступай как хочешь!
– Ты обиделась?
– Вовсе нет. Просто пересмотрела свои позиции. В конце концов, зачем заставлять взрослого человека ложиться спать?
Лизавета ошарашенно поморгала, потом ткнула в меня пальцем, украшенным зеленым ногтем.
– Вот! Я всегда знала, что ты меня не любишь! Значит, бедный ребенок будет сидеть ночью в сети, портить себе глаза, завтра не пойдет в школу, а Лампе плевать на него?
– Ну… ты же уже выросла, сама решишь свои проблемы.
– Полное безобразие, – возмутилась Лиза. – Нет уж, прямо сейчас назло тебе я отправлюсь в кровать.
Сердито фыркнув, она исчезла в комнате. Я удивилась, однако странные люди подростки, ей-богу, иногда их трудно понять!
Утром, дождавшись, пока все уйдут, я позвонила Карену.
– Слушаю, – пропищала его дочка Нана.
– Это Лампа.
– Ой, здрассти.
– Родители дома?
– Нет, конечно, на работе.
– А ты почему не в школе?
– Воды холодной попила и бронхит подцепила, – демонстративно закашлялась Нана.
– По-моему, у тебя воспаление хитрости.
– Есть немного, – захихикала девочка. – У нас сегодня годовая контрольная по математике, лучше ее пропустить!
– Скажи, ты знаешь, где у вас лежат фотографии?
– Конечно.
– Если я сейчас подъеду, дашь посмотреть?
– Пожалуйста, только зачем?
– Понимаешь, я хочу сделать твоему папе подарок к дню рождения, заказать футболку с его снимком.
– Классно, – одобрила Нана, – весь день дома просижу!
Я пошла в ванную, умылась, причесалась, а потом, решив немного накрасить лицо, стала искать косметичку. Но голубенького мешочка с пудрой и губной помадой нигде не было. Я сначала порылась в сумочке, затем пошарила в ящиках комода, потом не поленилась сбегать к «Жигулям» и заглянуть в «бардачок». Но тщетно, мазилки словно сквозь землю провалились. Я сначала расстроилась, но потом сказала себе:
– Спокойствие, Лампа, только спокойствие. Ну-ка припомни, когда ты в последний раз держала в руках помаду.
В голове мелькнула молния озарения. Так у Раисы. Я увидела, что к Каретниковой прибыла подруга Аня, пошла в ванную, слегка оживила макияж и уехала, а голубенький мешочек забыла на стиральной машине. Надо позвонить Рае. Я пошла было к телефону, но потом остановилась. Нет, сейчас неприлично беспокоить вдову. Ей предстоят похороны, поминки, а тут я с идиотским разговором про губную помаду. Дня через три, когда скорбные процедуры закончатся, съезжу за потерей, надеюсь, Раиса не вышвырнет косметичку, а я пока воспользуюсь Катиными запасами.
Нана радостно встретила меня на пороге:
– Лампа, смотри, что мне купили!
– Очень красивая морская свинка, – одобрила я.
– Его зовут Хрюндель, – сообщила Нана. – Хрюндель, знакомься, это Лампа. Лампа, знакомься – это Хрюндель.
– Давай фото, болтушка, – велела я, проходя на кухню.
Нана притащила целую стопку разноцветных переплетов. Я стала рассматривать снимки. Нужный нашелся в третьем по счету альбоме. Он был совершенно целый.
– Все? – удивилась Нана, увидав, что я отодвигаю альбомы. – Уже нашла?
Я спохватилась, вытащила первый попавшийся под руку снимок Карена и сказала:
– Подойдет для майки?
– Классно, – одобрила Нана. – Никому не скажу, не переживай, не испорчу сюрприз.
– Ну спасибо тебе, – улыбнулась я и ушла, унося с собой совершенно не нужное изображение Амбарцумова.
Значит, Тина… Или ее любовник Женя. Впрочем, предположение легко проверить. К Тине можно заявиться без звонка. Она сломала ногу и уже целый месяц безвылазно сидит дома.
Глава 8
Увидав меня, Тина обрадовалась:
– Лампуша? Какими судьбами?
– Да вот, просто ехала мимо и решила заглянуть, не помешаю?
– Господи, – воскликнула Тина, – я тут совсем от тоски загнулась! От телика одурела. Лежу, читаю книги и офигеваю потихоньку. А ну пошли чай пить.
И она бодро двинулась по коридору, стуча костылями.
– Нога болит? – с сочувствием спросила я.
– Чтоб ей сгореть, – выкрикнула Тина, – просто сил больше нет!
– Так плохо? Ты обезболивающее прими.
– Она даже не ноет, – пояснила Тина, – зато чешется до умопомрачения. А как под гипс залезть?
– Спицу возьми, – посоветовала я, – длинную.
Тина на секунду замерла, а потом воскликнула:
– Лампуша, ты гений! И как только додумалась! Лично я пыталась зубочисткой орудовать, но она-то короткая.
Поболтав о том о сем и напившись чаю, я решила наконец приступить к делу: – Слышь, Тин, нет ли у тебя фотографии Леньки Сорокина?
Тинка удивленно заморгала:
– Можно поискать, а тебе зачем?
– Секрет.
– Ну скажи, – заныла Тина.
– У него же день рождения в июле.
– И что?
– Я задумала ему подарок сделать, очень оригинальная идея в голову пришла, но нужен снимок.
– Кружку, что ли, с фоткой?
– Нет.
– Майку?
– Лучше поройся у себя в альбоме. Помнишь, на его прошлые именины нас снимали всех вместе. Мой снимок испорчен, я на него какао горячее пролила, а твой жив?
Тина схватила костыль, я налила себе еще чаю и положила варенье. Сейчас такой огромный выбор джемов, каких только нет, от клубничного до ананасового, но ничто не может сравниться с домашними заготовками.
Раздался мерный стук, Тина притопала назад, держа довольно толстый том в ярко-красном переплете.
– В самом конце, – деловито сообщила она, перелистывая толстые страницы, – во, нашлись.
Я принялась внимательно изучать карточки. Правильно, все они имеют отношение к Ленькиному празднику. Вот он получает из рук Тины коробку, вот изображение огромного, «трехэтажного» торта, а это я, как всегда, взлохмаченная, с бокалом шампанского в правой руке и куском соленого огурца в другой. Большой, общей фотографии, сделанной перед входом в ресторан, не нашлось.
– Слушай, а тебе разве не дали снимок, где все вместе маячат на крыльце? – тихо спросила я.
– Был такой, – кивнула Тина, – дальше смотри.
Я перевернула лист. Глаза наткнулись на пустое место, потом переместились чуть ниже. Тинка в красном купальнике стоит на большом камне, вокруг плещется море. Серия «Веселый день рождения» закончилась.
– Где же фотка? – поинтересовалась я.
Тинка недоуменно пожала плечами:
– Так здесь была.
– Нету.
– Ага.
– А куда она подевалась?
– Фиг ее знает. Возьми другую, ту, где Ленька со мной снят.
– Не пойдет.
– Почему?
– Он там в профиль. Кто же мог взять снимок?
– Понятия не имею.
– Ну подумай, может, сама кому дала?
– Да зачем бы? – справедливо заметила Тина. – Кому он, кроме нас, интересен?
– Вспомни, с кем ты альбом смотрела в последний раз?
– С тобой.
– Это сейчас, а раньше?
Тина призадумалась:
– А ни с кем. Женька туда фотки с нашего отдыха доложил, мы на Гоа отдыхали, в Индии, с тех пор никто альбом не трогал. Ой, на Гоа так классно! Прикинь, песок белый-белый, мелкий, словно пыль, вода тридцать пять градусов…
С горящими глазами Тина принялась живописать красоты индийского штата, живущего за счет туристов. Я слушала ее вполуха, старательно изображая на лице интерес, но в голове крутились совершенно посторонние мысли, поверьте, они не имели никакого отношения к Индии.
– Ой! – вдруг остановилась Тина. – Женька то фото с Ленькиного праздника взял! Точно! Ему там интерьер понравился. Он где интересную мебель или антураж видит – тут же хватает…
Значит, Женя. И зачем это ему понадобилось, а? К чему было вырезать лицо Галки?
– Скажи, – весьма невежливо перебила я Тинку, – твой муж по-прежнему работает дизайнером?
Тина прищурилась:
– Ценю твою деликатность, но Женька никогда не был моим законным супругом, и мы, кстати, разбежались! Ты забыла? – А мне никто не говорил про ваш разрыв! – удивилась я.
Тина ухмыльнулась:
– Встречаемся-то раз в год, все некогда поговорить по-человечески. Мы, кстати, остались друзьями, делить нечего было. Женька милый, но мне не подошел.