Хозяйка волшебного дома. Книга 1 (СИ) - Риш Мартиша

Рот закрыть так не получилось, даже когда я опустила глаза. Пол изумляет. Мозаичное полотно, все исчерчено золотыми линиями. Они разбегаются и сливаются в символы совсем как живые. Будто по полу перетекают ручейки золота . Смотришь в первый раз, кажется, символы лишены смысла. Чуть отводишь глаза в сторону, и они начинают складываться в текст, как иероглифы. Каждый знак здесь – целое слово.

"Волшебный дом рад новой хозяйке".

Золотые линии на полу заискрились, змеями заструились по полу, образуя новое предложение.

"Добро пожаловать, обречённая!"

Я протёрла глаза. Ничего не исчезло. Все так же мерцает золотом на полу странная надпись. Поют в саду, - очевидно, в моем саду! - птицы.

Неужели мне все это просто-напросто снится? – в ужасе подумала я. Присела на корточки и коснулась пальцами пола. Теплая мозаичная плитка из тысяч фрагментов самая что ни есть настоящая. Обернулась.

Моя спальня все так же тонет во тьме ночи. Холодом несёт от плохо заделанного окна. Разобранная постель, наверное, ещё теплая.

- Поиидеум проверрриим, что схоронилось в кладовой! - ткнулась голова Несчастья мне под колено.

- В кладовой?

- Ты думала, мы будем жить здесь, в прихожей? Стесняюсь спросить? Наш дом довольно вместительный.

- Наш?

- Ну а чей? - зверь нырнул под подол ночной рубашки и потерся теплым бочком о мои голые ноги, - я твой, дом твой, значит и мой тоже. Кроме содержимого кладовой. Оно только мое! Кроме орехов. Ненавижу грызть содержимое скорлупок. Фыр!

- Ошалеть! Честно! - я прошла вперед. И ведь это все правда. Этот дом, мой зверёк, изумрудно-зеленые стены, дверь впереди. Неужели так бывает на самом деле?

И почему тогда все это случилось со мной? Кем была моя мать? И откуда о ней стало известно Карлу? Может быть, есть какие-то фамильные черты или что-то ещё? Или он знал мою маму? Знал кто я?

Потом, когда вернусь в квартиру, перечитаю письмо. Вдруг все же что-нибудь и пойму.

Вот только обратно в квартиру возвращаться совсем не хочется, в тот полный предрассветного холода мир. Ноги сами несут меня вперед, к двери.

Несчастье беззаботно крутиться под ногами.

- Нас там никто не укусит? - взялась я за медное кольцо. Мой чупокабр фыркнул вместо ответа, - И почему ты здесь так хорошо говоришь? В квартире ты издавал только мявканье, похожее на слова.

- Лучше спроси, почему ТЫ меня теперь так хорошо понимаешь!

- И почему?

- Магия. Ты позволила ей наполнить себя, дочь Морриган. Хозяин был прав, когда решил, что ты – это ты! Прежний хозяин, я имею в виду, - хвост забрался под ночную рубашку и ласково оплел мою ногу, лишь слегка поцарапав, - Открывай скорее! Кладовая не может ждать долго!

Потянула на себя дверь за кольцо, она неожиданно легко распахнулась. Несчастье скользнуло вперёд, смешно переваливаясь с боку на бок на кривых лапках.

Кругом пыль, будто в доме давно никто не жил. Мебель закрыта чехлами, окна задернуты бархатом зеленых портьер. Воздух спертый, таким и дышать невозможно.

Оглянулась по сторонам. Невероятно! Потемневшие от времени балки разрезают светлый потолок. Держат на весу огромную люстру с плафонами в форме цветов. Стены до середины одеты в благородное дерево. Электричества здесь, похоже, нет. Вместо лампочек люстре служат украшением толстые восковые свечи. Выключатель на стене искать бесполезно.

Несмело прокралась к окну, отвела в сторону штору и припала к стеклу. Мне открылся новый мир. Небольшой палисадник заполонили цветущие розы, сирень, сотни неизвестных ярких растений. Высокие деревья сгибаются под весом янтарных плодов. Ими усыпан весь двор. И все в точности так, как на той гравюре, что я нашла в конверте с наследством.

За низким заборчиком вымощенная брусчаткой дорога. По ней, цокая копытами, идёт лошадь, впряженная в экипаж. Высокие ободья колес, неспешно вертятся длинные спицы. Темно-зелёная карета украшена листочком на двери. Я перевела взгляд на возницу, он меня, кажется, тоже заметил и даже повернул голову.

Неужели эльф? Они что, тоже существуют? Острые уши озорно выглядывают из-под светлых волос, собранных в длинную косу. Я поспешила задернуть окно, будто впечатлительная юная скромница. Уф! Может, мне это просто-напросто снится? Да нет, вряд ли. Для сна все уж слишком реально!

Ноги заледенели. Шторы бы раздернуть, чтоб запустить в зал солнечный свет, но мне вдруг стало страшно, что меня заметят здесь посреди чужого дома, ставшего внезапно моим. Может быть, случилась ошибка? Но не мог же Карл Бересклет допустить промах? Нет, это было бы слишком жестоко!

- Сыр! Настя! Тут есть сыр! Помпезан! Помпезный, как мое пузо после встречи с твоей ледяной кладовочкой! - донесся со стороны темного проема голос обжоры.

По полу мимо меня скользнула серебристая змейка. Кажется, та самая, что жила на браслете. Торопится. Уж не мыши ли здесь завелись? При этой мысли мои пальчики на ногах мгновенно поджались.

Змей я не боюсь с самого детства, даже, наоборот, меня по-настоящему завораживает их природная красота, переливы чешуи, гибкость. Но вот ко встрече с мышами я не готова.

Прошла вперёд, силясь угадать под чехлами силуэты мебели. Сколько же ее тут? Диваны, кресла, комоды и тумбы, видимо, буфет и, кажется, даже шкаф с книгами. Их силуэты легко угадать под суровой тканью.

Обернулась, почувствовав лёгкое дуновение. Напротив широкой лестницы во всю стену расположился камин невероятных размеров. Пожалуй, в него можно войти целиком. И даже сгибаться не придется. Шагнула в самое жерло и задрала голову. Пахнет синим небом и сажей. Вздрогнула от птичьего писка. Ничего себе, трубе на выступе умостилось гнёздышко, ласточки поселились. Говорят, это к счастью.

Потрясающе! Разве все это волшебство может случиться на самом деле? Разве бывают в мире волшебные дома и картины, которые способны открыть проход в другой мир? Но если все действительно так, как писал Карл, то и мне грозит смертельная опасность. Или грозила? Зря я не поверила сразу во все!

Выглянула обратно в зал. Из-за лестницы засияла полосочка света. Похоже, это дверной проем или арка, я устремилась туда, стряхивая сажу с белой рубашки. И зачем только залезала в пасть камина?

Огромная кухня выходит окнами в сад. Ситцевые шторы в оборках прикрывают переплет окон. Чугунная плита с духовкой устроилась на изогнутых ножках, под ней уютно примостились вязанки колотых поленьев, огниво и бумага. Неужели здесь придется готовить на настоящем огне?

Медные кастрюли и формы для выпечки золотым блеском украсили каменную стену. И видно, что камень не бутафория как в кафе, а самый что ни на есть натуральный круглый булыжник.

Деревянный стол без скатерти кажется обнаженным. Несколько кованых подсвечников сгрудились посередине. Тарелки сверкают румянцем узора, выглядывая из-за ограждения полок. Пузатые кружки, круглые бокалы и графины выстроились в ряд.

- Пропало! Все пропало! Хозяйка! Это конец! - распахнулась дверца в стене, которую я не заметила.

Чупокабр выглянул, крепко стоя на задних лапах, передними он во что-то вцепился. Может быть, это кошка была? Ой!

- Что пропало?

- Все! Это конец! Мой зайчик весил два пуда! И посмотри, что с ним стало! - потряс он зеленой пушистой шкуркой.

- Давай похороним. Тут есть лопата?

- Кого? - отступил на шаг зверь.

- Того, кого ты держишь в руках. Ты его любил?

- Невероятно! Это был вяленый окорок. Лучший! И теперь его осталось только сварить. Сколько трудов напрасно. И хоронить я его не позволю! – чупокабр прижал к сердцу или, скорее, к желудку находку.

- Он такой зеленый от плесени?

- Это благородное покрытие! НЕ отдам!

- Имей совесть! Ты же отравишься! Сколько ты всего сегодня уже сожрал!

- Это было вчера! - попятился зверь к окну все так же на задних лапах, - Мое сокровище! Моя скромная радость!

- Дай сюда эту дрянь! Ты уже слопал скворчащего жиром куренка, а до этого консервную банку!