Убейте меня - Велор Сильвер

Он схватил ее за шиворот и потащил в спальню. Швырнул на кровать и, захлопнув дверь, повернул ключ.

Я слышал, как она долбилась с той стороны, умоляя открыть дверь. Но он ее не слышал. Сейчас его интересовал только я.

Когда он подошел ко мне, то поднял газету с пола и оторвал кусок бумаги с моим почерком. Свернул в маленький шарик и, схватив меня одной рукой, стал заталкивать бумажный шарик мне в рот.

— Если ты еще раз, гаденыш, попытаешься влезть в наши с ней отношения, я убью тебя и закопаю в огороде. Сверху посажу яблоню как напоминание о тебе.

Я проглотил бумажку, и он ударил меня по лицу. В следующее мгновение схватил за ноги и потащил в чулан.

Наверное, стоило упираться и орать, но я оставался неподвижен. Если сопротивляться отцу, то это пробуждало в нем еще большего зверя. Он не выносил истерик и соплей.

Он затащил меня в темный чулан. Рассыпал на весь пол горох и заставил меня стащить штаны. Пока я выполнял приказ, он заслонил собой дверной проем, орал:

— Я выбью из тебя всю дурь. Сутки будешь здесь стоять, пока я не отпущу. Наказание тебе такое, за интриги, что плетешь за моей спиной. Хочу, чтобы ты зарубил себе на носу. Я никогда не откажусь от твоей матери. Это женщина моя. Никто не смеет ее у меня отнимать. Никто.

Он вырвал из моих рук стянутые штаны.

— Вставай на колени!

Мне не оставалось ничего другого, как повиноваться. Медленно я опустился коленями на твердый горох. Это было мучительно больно. Колени сразу же заболели.

— Посиди и подумай над своим поступком, мразь!

Он громко хлопнул дверью и выключил свет. Я оказался в кромешной тьме. Естественно, сразу смахнул с пола горох и сел нормально.

Ничего, ничего, пусть злится, а заодно знает, что я не люблю его. Что мать для меня — это мое все, а он абсолютно чужой человек.

Несмотря на то, что в чулане было темно, но также было сухо и тепло, я расслабился и откинулся на стену спиной.

В животе продолжало урчать. Сейчас я пожалел, что не съел хотя бы карамель. Где-то здесь хранилась картошка, морковь и капуста. Я поискал их руками. Кочан нашел тут же на полу, под полкой.

Оторвал широкий лист и стал есть. Даже не знаю, был ли он чистым. Мне было все равно, очень хотелось есть.

Где-то в глубине дома послышался женский плач. Мать плакала, продолжая биться о закрытую дверь. Мне тоже захотелось заплакать, но я сдержался. Продолжая жевать капустный лист, думал только о том, как сбегу из этого дома, когда придет время.

Что и говорить, а я все еще был жив. Что может быть хуже?

17 июня 1989 года

Мать вернулась к вечеру. В этот момент я сидел у окна и видел, как ее привезла старуха Элл на своей колымаге. Мама вышла из машины и направилась к калитке. В руках у нее была огромная сумка, которую она едва тащила за собой.

Конечно, я поспешил к ней на помощь. Но не успел выскочить во двор, как заметил, что отец опередил меня.

Он забрал из ее рук багаж и направился в дом. Когда мама увидела меня, то улыбнулась и помахала рукой.

— Сыночек, здравствуй! У меня хорошие новости для тебя.

Я вернулся в дом, и, выбрав самый дальний стул, сел за кухонный стол. В этот момент из детской выбежали братишка и сестра. Вместе они прыгали вокруг отца, пытаясь заглянуть внутрь сумки.

— Что там? Ты купила нам что-нибудь вкусненькое?

В ответ мама повесила на крючок дорожный плащ и отправилась к умывальнику вымыть руки.

— Да, я купила вам конфет и еще много чего вкусного. Помогите отцу разобрать сумку.

Их не стоило просить дважды. Они стали тянуть руки внутрь сумки, извлекая всевозможные пакеты с едой.

Я же сидел за столом и ждал новости, о которых говорила мать. Она вернулась на кухню, вытирая руки полотенцем.

— Итак, мои дорогие, — она поставила стул у плиты и села, — у меня для вас новость. Как вам известно, я ездила на ярмарку, чтобы показать работы моего сына Тома. Старая Элл расположилась в соседней лавчонке почти рядом с фонтаном. Это самый центр ярмарки. Так вот, я развернула покрывало и постелила на скамью. Сверху в ряд поставила спичечные замки, один за другим. Люди ходили мимо и заглядывали ко мне в лавку. Кто-то с интересом, кто-то без. В общем, народу было много. Я сидела подле и отвечала на вопросы, типа кто сделал и сколько стоит.

В этот момент отец отошел к двери:

— Пойду за водой схожу. Давно надо было принести, — и вышел за дверь.

Ему было неинтересно, что произошло дальше. Но мать это не огорчило, она продолжила свой рассказ. А вот меня очень задело его равнодушие. Но я не подал виду.

— На ярмарку приехала очень модная красивая барышня. Сразу было видно, горожанка. Блондинка в красном плаще и модных замшевых туфельках. Некоторое время она бродила по рядам, разглядывая товар. Несколько раз я теряла ее из виду. Но все-таки она появилась снова, подошла ко мне и стала разглядывать спичечные замки.

Я слышала ее возгласы: «Невероятно, просто потрясающе». Она не находила слов, чтобы выразить свои эмоции. В общем, она положила свой взгляд на твой замок в виде короны. Просила меня назвать цену. Естественно, я сказала ей, что экспонаты не продаются. Но она не унималась. Предлагала разные суммы за замок. Я была категорична. Тогда она стала расспрашивать, кто является автором и много ли еще таких работ.

Конечно, испытывая гордость за тебя, Том, я рассказала о твоем таланте. О том, как кропотливо ты сидишь над спичечными башнями и замками в своей комнате. Кроме этого, поведала ей о твоем таланте изображать работы на эскизе.

В общем, дамочка достала из кармана фотоаппарат и стала фотографировать твои замки. Потом сказала, что была бы не прочь сделать у тебя заказ. Но я отказала ей. Она была страшно расстроена. Тихо попрощалась и направилась к лавочке, где продавались кружевные платки. В какой-то момент я очень пожалела, что мы решили замки не продавать, ведь женщина предлагала огромные деньги.

В какой-то момент я отвернулась, чтобы налить себе чаю из термоса. Когда повернулась к прилавку, то увидела, что твой замок исчез. На его месте лежала пухлая пачка денег.

Мама достала из кармана ту самую пачку и бросила на середину стола.

— Здесь хватит на то, чтобы купить новый дом, отстроить сарай и приобрести еще пару коров. Даже еще останется.

Она посмотрела на меня странным взглядом. Что-то вроде сожаления и радости. Я достал из кармана блокнот и написал: «Мне очень жаль, что замок моей мечты был продан». Потом, немного подумав, добавил: «Но раз так случилось, купи мне маленький дом, где я стану жить один».

Сразу оторвал листок и протянул его матери. Прочитав строки, она скомкала и выбросила бумагу в мусорное ведро.