Ястреб с холмов - Роберт Говард

В глазах Гордона снова сверкало темное пламя, и Уиллоуби, почувствовав непоколебимую решимость этого человека, вздрогнул, словно прикоснулся к электрическому проводу. Нет, он сам положит конец этой бойне. Своими методами, и так, что Афдаль-хан останется в живых. Правда, пока англичанин не представлял, как это сделать.

Гордон посмотрел на него и мотнул головой.

— Вам не помешало бы выспаться. Насколько я знаю Бабера-Али, он пойдет по моим следам прямо сюда. И попытается разгрызть его, даже рискуя обломать зубы. С ним будут, думаю, человек сто. Настоящие волки, которые больше не слушаются никого, даже самого Афдаль-хана — никого, кроме своего вожака. Когда начнется стрельба, поспать уже не удастся. А вы, кажется, немного утомились.

Черт возьми, он был прав. На пепельно-серых вершинах уже появились первые блики зари. В такое время Уиллоуби обычно еще спал. Он чувствовал, что глаза начинают слипаться, и уже не мог преодолеть желания провалиться в дремоту. Ноги заплетались, и он сам не помнил, как оказался в пещере. Ноздрей коснулся аромат жареного мяса, но Уиллоуби было все равно. Кто-то подвел англичанина к груде одеял, он рухнул прямо на них и мгновенно заснул.

Вскоре в пещере появился Гордон. Некоторое время он стоял и задумчиво смотрел на спящего человека, на губах американца застыла странная полуулыбка. Потом к нему бесшумно и спокойно, как полярный волк, подошел Яр Али-хан. С трудом верилось, что несколько минут назад этот человек бушевал, как тайфун.

— Это твой друг, Аль-Борак?

Улыбка Гордона стала таинственной.

— Да. Очень хороший друг, хотя еще сам об этом не догадывается. Думаю, Афдаль-хан и его люди проклянут тот день, когда Джеффри Уиллоуби появился в холмах.

Глава 14

КОРОТКАЯ ПЕРЕДЫШКА

Уиллоуби проснулся от яростного треска винтовок. Англичанин сел, недоуменно озираясь. С минуту он тщетно пытался понять, где находится и как сюда попал. Затем вспомнились события прошлой ночи. Итак, он в крепости вожака мятежных дикарей, которого скоро объявят вне закона. А эта пальба означает, что осада, которую предсказывал Гордон, началась. Он был один, если не считать лошадей, жующих корм в стойлах в дальнем конце пещеры.

Дверь была приоткрыта, и Уиллоуби увидел крупного белого жеребца, прежде принадлежавшего Баберу-Али. Костер превратился в груду углей. Сквозь «замочную скважину» и еще одно полукруглое отверстие, проникал дневной свет. Однако этого было недостаточно, чтобы осветить пещеру, и на стенах горело несколько бронзовых ламп, похожих на античные светильники.

Над углями булькал котел с тушеной бараниной, а рядом, на блюде, возвышалась горка купатов. Внезапно Уиллоуби осознал, что нестерпимо голоден, и незамедлительно принялся за еду. Запив завтрак восхитительно прохладной водой из огромной бутыли, сделанной из сушеной тыквы, он встал и направился к выходу.

Первое, что он увидел на галерее — это… Трудно представить, что могло бы смотреться здесь более неуместно. Это был телескоп на треноге, явно современный и дорогой. Несколько воинов уже сидело вдоль парапета с винтовками на коленях. Посмотрев на каменную ленту, служащую мостом через глубокое ущелье, Уиллоуби вспомнил, как шел по ней ночью, и содрогнулся. В некоторых местах ширина моста не превышала фута. Уиллоуби повернулся, пересек пещеру и прошел в арку, которая тоже выходила на галерею.

Здесь он остановился, но наружу выходить не стал. Вдоль стены, ограждавшей утес, у бойниц лежали воины африди. Они не стреляли. Гордон, шагавший по галерее, заметил Уиллоуби, остановился прямо напротив бронзовых ворот и приветствовал его, ничуть не заботясь, что прекрасно виден всем в долине.

Итак… он снова оказался среди осажденных, хотя на этот раз преимущество на их стороне.

Уиллоуби рискнул подойти к парапету и поглядеть вниз. По долине, с винтовками наперевес, очень медленно шагали оракзаи. Они растянулись длинной цепью и время от времени стреляли на ходу. Отсюда долина напоминала песочный макет. Вдалеке, под охраной оловянных солдатиков, расположившихся в тени утеса, паслись игрушечные кони. Судя по солнцу, давно перевалило за полдень.

— А я, оказывается, проспал дольше, чем думал, — заметил Уиллоуби. — Как долго продолжается бой?

— С самого полудня. Вы только полюбуйтесь, как они разбазаривают русские патроны!.. Вы спали, как убитый. Бабер-Али добирался сюда дольше, чем я думал, — очевидно, набирал пополнение. Их явно больше сотни.

Уиллоуби откровенно не понимал, зачем было затевать эту атаку. Африди не надо даже прятаться за парапет: пули их противников едва долетают сюда. Прежде чем оракзаи подойдут на расстояние прицельного выстрела, их положат, как в тире. Приглядевшись, англичанин разглядел еще несколько человек, ползущих по склону среди валунов, но их положение было немногим лучше.

— На что же надеется Бабер-Али?

— Ни на что. Он знает, что у него один шанс против тысячи, — так же хорошо, как и то, что вы тут. Он попусту тратит время. У меня достаточно снаряжения и еды, чтобы выдержать шестимесячную осаду, вдобавок в пещере есть источник.

— Почему бы Афдаль-хану не оставить здесь часть своих людей, а самому не отправиться на штурм Куррама?

— Куррам тоже неплохо укреплен и охраняется. К тому же он боится, что я ударю ему в тыл. Слишком велик риск. Прежде чем нанести удар по Курраму, он должен уничтожить меня или сделать так, чтобы я не смог отсюда и носа высунуть.

— Дьявол! — раздраженно выругался Уиллоуби. — Я пришел покончить с этой враждой, а теперь заперт здесь вместе с вами. Я должен выбраться отсюда и вернуться в Газраэль!

— Поверьте, я хочу этого не меньше вас. Причем хочу, чтобы вы добрались туда живым. Если вас убьют, в этом обвинят меня. Если меня объявят вне закона за то, что я сделал, — ради бога. Но отвечать за чужие грехи я не намерен.

— А если мне выбраться отсюда по мосту? Скажем, ночью…

— Даже ночью не выйдет. Поверьте, на другом конце тропы сидят человек пять с винтовками и следят, чтобы отсюда даже мышь не убежала. Если кто и намерен закрыть вам рот, то это Бабер-Али.

— Если бы Афдаль-хан знал, что происходит, он бы пришел сам и заставил этого старого разбойника оставить меня в покое, — проворчал Уиллоуби. — Кому-кому, а ему от моей гибели не будет толку. Но Бабер-хан, конечно, позаботится, чтобы его племянничек ничего не узнал. Если бы я мог отправить ему письмо… Нет, наверно, это невозможно.

— Почему? — возразил Гордон. — Можно хотя бы попытаться. Напишите Афдаль-хану записку. Ваш почерк он знает, не так ли? Вот и славно. Сегодня вечером я выберусь отсюда и доставлю вашу записку на его аванпост — это в нескольких милях от Колодца Джегунгира.