Дочь опальной герцогини - Айлин Лин

поставил жаровню на место, и я со спокойной душой забралась в карету, плотно прикрыв за собой дверцу.

Тронулись. И снова потянулись бесконечные минуты, что сливались в томительные часы. Меха матери я таки достала, но положила их на плоскую, широкую крышку сундука, на который и взгромоздилась. Свернулась калачиком и попыталась уснуть. Каша камнем упала в желудок и там, кажется, решила застрять. Хорошо, что не стала пихать ещё и булку, иначе сейчас мне было бы совсем плохо. Трапезу закончила горьким травяным взваром на том и остановилась.

О том, что мы куда-то приехали, я узнала, лишь когда карета резко дёрнувшись, встала. Я разлепила сонные веки. Полежала немного, ни о чём не думая, а потом первым делом посмотрела в щель между полом и дверью – солнечная полоска исчезла. Неужели опустилась ночь?

В дверь постучали:

– Леди, прибыли.

С трудом выбравшись из вороха меховых одежд, поёжилась: было холодно, и это притом, что я не снимала свою шубку.

Натянула на голову шапку, взяла в руки муфту и, отомкнув задвижку, толкнула дверцу. Тут же в лицо полетели белоснежные колкие хлопья – поднялся ветер и пошёл снег.

Рядом с экипажем стоял мужчина, один из гвардейцев сопровождения. Он подал мне руку и помог выбраться.

Спустившись на землю, замерла подле него и осмотрелась: мы "припарковались" напротив большого сруба с широким крыльцом и остроконечной крышей, тонувшей во мгле ночи, за завесой плотного снегопада. Мои сопровождающие сновали туда-сюда, что-то делая, в руках они держали ярко горящие факелы, тем самым освещая территорию двора.

– Сундук выньте и занесите в дом, поставьте в комнате, что выделили леди, – раздалось рядом, я, подозрительно прищурившись, повернула голову к лорду Кенсингтонскому: та-ак, значит, выходит, он в курсе, что хранится в моём ларе?

– Да, господин, – воин, быстро поклонившись, отправился выполнять поручение.

– Леди Йорк, мы прибыли в Вулпи – первую деревню на пути. Следуйте за мной, – велел он мне.

Я пристроилась позади широкоплечей спины Лиама, мы поднялись по лестнице и вошли в дом.

На нас тут же пахнуло сеном не первой свежести, ароматами навоза и жареного мяса. Окна в доме были узкими, с запертыми ставнями – оттого никакого притока свежего воздуха. Я будто из родниковой воды нырнула в болото.

По центру стояла печь, зрительно делившая большое помещение на два поменьше. Никогда раньше я не видела подобной конструкции, она была гораздо совершеннее, нежели те печурки, что я видела в деревушках в родном мире. Справа в огороженном жердями углу, копошились куры, рядом с ними расхаживала парочка симпатичных, но грязных козочек. Первые деловито квохтали, роясь в слежавшейся подстилке, а вторые мекали и с любопытством на нас поглядывали.

Внутри дома было душно, через минуту мне стало жарко.

Пока я осматривалась, к нам подошёл худощавый мужичок:

– Проходите, господин-маг, рады вас снова видеть. Моя комната в вашем распоряжении.

– Леди Йорк, знакомьтесь, староста Фред и его жена Гарта.

Женщина оторвалась от печи, в которую укладывала какой-то казанок и вежливо поклонилась. Вполне умело, вывод очевиден: эти люди часто привечают знатных господ. Также за занавеской на печи я заметила любопытные глазёнки минимум троих детей. Малыши сидели тихо, видать, им наказали не высовываться, чтобы не надоедать высокородным гостям.

– Фред, разместите леди в комнате, сегодня я переночую со своими людьми на сеновале.

– Как скажете, господин-маг, – подобострастно поклонился староста. Тут дверь позади нас открылась снова и внутрь вошли два воина, тащившие мой сундук.

– Сюда несите, – подала голос Гарта.

– Ужин принесу на сеновал, скоро всё будет готово. Не ждали гостей, – будто извиняясь, говорил Фред.

– Хорошо. Леди Йорк, пойдёмте, поговорим? – не поворачиваясь, сказал мне Лиам и пересёк помещение, скрывшись за монструозной печью.

– О чём вы хотели спросить? – стоило нам оказаться в выделенном мне закутке, тут же спросил мужчина, скрестив мощные руки на груди. Я быстро оценила и широкую кровать-лавку, на которой лежал соломенный матрас, и деревянный сундук, обитый железными полосами, и ведро, от которого тянуло мочой. Что же, провести ночь в карете лютой ночью всё же хуже, чем в таких условиях.

– Скажите, кто оплачивает еду гвардейцам? Выделили средства из казны?

Я видела, что мужчина колеблется и не хочет отвечать, потому просто молвила:

– Наше знакомство не задалось с самого начала. Если я вас чем-то обидела, прошу меня простить. Слишком много на меня в последнее время навалилось, едва стою, – криво усмехнулась я, и, сняв шубу, подошла к трёхногой табуретке. Села, прижавшись спиной к тёплой стене.

Что-то в глазах собеседника поменялось, лорд-маг будто чуть оттаял, он ещё пару мгновений смотрел на меня сверху вниз, после чего, расстегнув пуговицы на подбитом мехом плаще, сбросил его, перекинул через сгиб локтя и, подтянув к себе такой же, как у меня, стул, сел напротив.

– Меня приставили к вам одного. Дюжина гвардейцев – наняты мной. Естественно, оружие, питание и оплата их труда – на мне.

– Хмм, – я нахмурилась, что-то не сходилось. – Сегодня после обеда вы так уверенно мне сказали, что нападений не будет… А теперь утверждаете, что наняли охрану.

– Я просто не хотел вас пугать. Юные барышни в основном весьма впечатлительны, а истерика в пути мне не нужна. Но вы оказались на удивление рассудительны… И да, на вас станут покушаться, – понизив голос, ответил мужчина. – Все, кто был на площади во время казни вашей матери, прекрасно слышали, что именно она попросила перед смертью. А когда людей не прельщало золото? Драгоценные камни?

Он драматически помолчал и добавил:

– Артефакты…

– Но вы были так уверены: могучий маг-разрушитель, то да сё, – я старалась не ёрничать, но выходило плохо.

– Мои силы тоже не безграничны, у них есть определённый предел. И помощь, нанятых мной воинов, когда мой магоисточник иссякнет, будет весьма кстати.

– Я мало что понимаю во всех этих сверхъестественных делах, но спасибо за ответ. Теперь по деньгам. Вот этого, – я вынула из кармана своего дорожного платья оба кошеля, и протянула Лиаму, – на что хватит?

Брови мужчины подскочили вверх:

– Вы вообще не приспособлены