Бесстыдники (сборник) - Даниил Хармс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Петр Павлович —
Кто-то тут в потьмах уснулшарю, чую, стол и стулнатыкаюсь на камодвижу древо бергамотя спешу, Срываю грушичто за дьявол! Это уши!Я боюсь бегу на правопредо мной стоит дубравая обратно так и сякнатыкаюсь на косякноги гнутся, тянут лечьдумал двери – это печьпрыгнул в лево – там кроватьПомогите!..
Профессор (просыпаясь) – Ать?
Андрей Семенович (вскакивая): Ффу! Ну и сон-же видел, буд-то нам все уши пообрывали. (Зажигает свет).
Оказывается, что, пока все спали, приходили Петр Павлович и обрезали всем уши.
Замечание миллиционера Сережи – Сон в руку!
Март – апрель 1929«Елена Ивановна – Ну вот, Фадей Иванович, всё дожди идут…»
Елена Ивановна – Ну вот, Фадей Иванович, всё дожди идут.
Папаша – Да, не говорите, Елена Ивановна, покосы гибнут.
Е. И. – Хорошо нам под крышей сидеть, а вот какого, если кто в поле? А?
П. – Плохо бездомному страннику.
Е. И. – Вам ещё чаю налить?
Папаша – Плесни ещё черепушечку.
(Пауза. Папаша попил чаю и задремал)
Елена Ивановна – И Ольга чего-то не пишет.
Папаша – (Бормочет)
Елена Иванов. – Не пишет и не пишет.
Папаша – Как не пишет?
Е. И. – Ольга говорю не пишет.
П. – То есть как Ольга?
Е. И. – Да Ольга, что-ты, не знаешь Ольгу?
П. – Ах Ольга? Ну и что-же она?
Е. И. – Да вот не пишет говорю.
П. – Ай ай ай.
Рахтанов (проходя) – А Сергей сделал Ольге предложение. (уходит)
Е. И. – Сергей, да что он! А она? (Папаше) – Слышал?
П. – Что?
Е. И. – Предложение?
П. – Ну а он?
Е.И. – Ольги.
П. – Что не пишет?
Е.И. – Вступить в брак.
П. – Ай ай ай.
Е.И. – Какая перетурбация.
Рахтанов – Коля продовил металический диван. Вот.
Е.И. – Постой постой как же это?
П. (скоро) – Ужасно ужасно какая катастрофа они продавили металический диван.
Е.И. – Вот доверь металический диван, так тот час и продавить наровят.
Рахтанов (проходит и хлопает до и после) – А Коля во вторник съел дом.
Е. И. – Ну так и есть. Он
<Май 1929>«Тетерник, входя и здороваясь: Здраствуйте! Здраствуйте!..»
Тетерник, входя и здороваясь: Здраствуйте! Здраствуйте! Здраствуйте! Здраствуйте!
Камушков – Вы однако не очень точны. Мы ждём вас уже порядочно.
Грек – Да да да. Мы вас поджидаем.
Лампов – Ну говори: чего опоздал?
Тетерник, смотря на часы: – Да разве я опоздал? Да вообще-то есть… ну ладно!
Камушков – Хорошо. Я продолжаю.
Грек – Да да да. Давайте правдо.
Все рассаживаются по своим местам и замолкают.
Камушков – Не говоря по нескольку раз об одном и том же, скажу: мы должны выдумать название.
Грек и Лампов – Слышали!
Камушков (передразнивая) – Слышали! Вот и нужно название выдумать. Грек!
(Грек встаёт)
Камушков – Какое ты выдумал название?
Грек – Ныпырсытет.
Камушков – Не годится. Ну подумай сам что-же это за название такое? Не звучит, ничего не значит, глупое. – Да встань ты как следует! – Ну теперь говори: почему ты предложил это глупое название.
Грек – Да да да. Название, верно, не годится.
Камушков – Сам понимаешь. Садись. – Люди, надо выдумать хорошее название. Лампов! (Лампов встает). Какое название ты предлогаешь?
Лампов – Предлагаю: «Краковяк», или «Студень», или «Мой Савок». Что? Не нравится? Ну тогда: «Вершина всего», «Глицириновый отец», «Мортира и свеча».
Камушков (махая руками) – Садись! Садись!
26 декабря 1929 года.Баронесса и чернильница
Бобров (указывая на Христофора Колумба) – Христофор Колумб.
Хр. Колумб (указывая на Боброва) – Бобров.
Бобров – Если вас интересует моё воспитание, то я скажу. Я скажу.
Христофор Колумб – Да да, скажите пожалуйста.
Бобров – Вот я и говорю. Что мне скрывать.
Христофор Колумб – Очень, очень интересно!
Бобров – Ну вот я скажу так: моё воспитание было како? Приютское.
Хр. Колумб – Приютское.
Бобров – Да вы не даёте мне говорить.
Христофор Колумб – Ах, пожалуйста, пожалуйста.
Бобров – Меня отец отдал в приют. А. (держит рот открытым. Христофор становится на ципочки и заглядывает в рот Боброву).
Бобров – впрочем, я торговец (Христофор отскакивает).
Христофор Колумб – Мне мне было интересно только посмотреть что у вас там… м… м…
Бобров – Так с. Я значит учился в приюте и влюбился в баронессу и в чернильницу.
Христофор Колумб – Неужели вы влюбились!
Бобров – Не мешай. Да влюбился!
Христофор Колумб – Чудеса.
Бобров – Не мешай. Да чудеса.
Христофор Колумб – Как это странно.
Бобров – Не мешай. Да это странно.
Христофор Колумб – Скажите пожалуйсто!
Бобров – Если ты, Христофор Колумб, ещё что ни будь скажешь…
Сцена быстро меняется.
Бобров сидит и ест суп.
Входит его жена в одной рубашке и с зонтом.
Бобров – Ты куда?
Жена – Туда.
Бобров – Куда туда?
Жена – да вон туда.
Бобров – Туда или туда?
Жена — Нет, не туда, а туда.
Бобров – А что?
Жена – Как что?
Бобров — Куда ты идешь?
Жена – Я влюбилась в Баронессу и Чернильницу.
Бобров – Это хорошо.
Жена – Это хорошо, но вот Христовор Колумб засунул в нашу кухарку велосипед.
Бобров – Бэдная кюхаркю.
Жена – Она бедная сидит на кухне и пишет в деревню письмо, а велосипед так и торчит из неё.
Бобров — Да да. Вот это случай. Я помню у нас в приюте в 1887 году был тоже. Был у нас учитель Так мы ему натерли лицо скипидаром и положили в кухне под стол.
Жена – Боже, да к чему-же ты это говориш?
Бобров – А то ещё был случай.
Выходит Колбасный Человек.
<11–30 ноября 1930>Математик и Андрей Семенович
Математик
(вынимая из головы шар):
Я вынул из головы шар.Я вынул из головы шар.Я вынул из головы шар.Я вынул из головы шар.
Андрей Семенович:
Положь его обратно.Положь его обратно.Положь его обратно.Положь его обратно.
Математик:
Нет, не положу!Нет, не положу!Нет, не положу!Нет, не положу!
Андрей Семен.:
Ну и не клади.Ну и не клади.Ну и не клади.
Математик:
Вот и не положу!Вот и не положу!Вот и не положу!
Андр. Семен.:
Ну и ладно.Ну и ладно.Ну и ладно.
Математик:
Вот я и победил!Вот я и победил!Вот я и победил!
Андр. Семен.:
Ну победил и успокойся!
Математик:
Нет, не успокоюсь!Нет, не успокоюсь!Нет, не успокоюсь!
Андр. Семен.:
Хоть ты и математик, а честное слово, ты не умён.
Математик:
Нет, умён и знаю очень много!Нет, умён и знаю очень много!Нет, умён и знаю очень много!
Андр. Семен.:
Много, да только всё ерунду.
Математик:
Нет, не ерунду!Нет, не ерунду!Нет, не ерунду!
Андр. Семен.:
Надоело мне с тобой препираться!
Математик:
Нет, не надоело!Нет, не надоело!Нет, не надоело!
(Андрей Семенович досадливо машет рукой и уходит. Математик, постояв минуту, уходит вслед за Андреем Семеновичем).
Занавес
11 апреля 1933 годаЧетыре иллюстрации того, как новая идея огорашивает человека, к ней не подготовленного
IПисатель: Я писатель.
Читатель: А по-моему, ты г…о!
(Писатель стоит несколько минут потрясенный этой новой идеей и падает замертво. Его выносят).
