Священный меч Будды - Эмилио Сальгари

Невысокого роста человек в огромных очках и с квей-шеу, или веером, из пальмовых листьев в руке вышел навстречу прибывшим, поминутно кланяясь и бормоча:

— Изин! Изин! (Приветствую вас!)

Мин Си вступил с ним в переговоры и спросил, могут ли путешественники рассчитывать на хороший обед и отдельные комнаты.

Хозяин гостиницы после бесчисленного количества новых поклонов провел их во вторую комнату и подал обед, который американец нашел бесподобным.

Чай, поданный в чашечках минга цвета зеленой морской воды, и несколько чашек довольно крепкого пива окончательно их развеселили.

Солнце начинало уже садиться, когда, вооруженные ножами и револьверами, они покидали гостиницу с намерением распить бутылочку ликера в каком-нибудь кабачке.

К их великому удивлению и гневу, внизу у лестницы стояла группа китайцев, которые, по-видимому, их поджидали. Один из этих любопытных осмелился взглянуть американцу прямо в глаза.

— Эй, любезный, что ты на меня так смотришь? — спросил сэр Джеймс, давая ему здоровенный толчок. Китаец грубо рассмеялся и присоединился к своим товарищам.

— Черт возьми! Дело плохо! — проворчал поляк, напяливая себе ударом кулака hong—roi—mo на самые глаза. — Поплывем вперед! Вон я вижу одного из тех, что следили за нами сегодня утром.

Выйдя из гостиницы, путешественники направились разыскивать кабачок, не замечая того, что двое из числа преследовавших их китайцев пошли по их следам. Американец, внимательно смотревший по обеим сторонам, не замедлил разыскать маленький кабачок.

— Клянусь честью! — сказал он, останавливаясь перед дверьми. — Скверновато там, однако, внутри, но это ничего не значит и не помешает нам выпить за здоровье представителей трех славных наций: Италии, Америки и Польши.

В кабачке стоял дым коромыслом. До полсотни пьяниц, одуревших от оргий, оборванных, грязных, стояли, сидели или лежали на полу, пропуская в горло адские напитки при тусклом освещении полудюжины фонарей, повешенных на черных от грязи стенах.

Некоторые из них, бледные, изнуренные, ослабевшие, курили опиум, по временам хохоча без меры или шевеля губами, как будто отпивая из воображаемого кубка. Волны маслянистого, вонючего и удушливо-ядовитого дыма наполняли атмосферу комнаты, куда вошли наши искатели приключений, усевшись в конце грязного хромоногого стола.

Грубый толстый кабатчик с косой, обернутой вокруг головы, вышел вперед спросить, чего они желают.

— Виски, милейший, но настоящего американского виски! — сказал Джеймс, вертя таэлем у него перед глазами.

— Какого еще вам виски? — грубо спросил кабатчик. — Этот напиток неизвестен в Чжаоцине.

— Ну, так давай джину, — сказал капитан.

Американец бросил на стол деньги, и ему подали две бутылки. Поляк стал откупоривать одну из них, когда шесть или семь китайцев вошли в комнату и уселись прямо напротив наших искателей приключений.

— О! — воскликнул капитан. — Опять эти шпионы!

— О! — подтянул ему в тон американец, потрясая кулаком. — Эти негодяи начинают мне надоедать.

— Осторожней, Джеймс.

— Пока они нас не тронут, Джорджио. А затем… О! Мы поразвлечемся.

Американец наполнил чашки и залпом опорожнил свою.

— Кабатчик обманул нас! — крикнул он.

— Это не джин, — сказал капитан. — Это сам-шиу, смешанный еще с чем-то.

— Мошенник кабатчик! — проворчал поляк. — А между тем этот напиток недурен и я уверен, что эти шпионы охотно опорожнили бы наши бутылки, если бы они попали им в руки. Посмотрите, с каким восторгом они на них смотрят.

— Ты ошибаешься, мальчик, — сказал американец, — они смотрят на нас.

Действительно, эти шесть или семь китайцев внимательно рассматривали иностранцев и оживленно разговаривали между собой. Сначала они уничтожили несколько посудин сам-шиу, а потом, не довольствуясь разглядыванием и болтовней, стали дерзко хохотать, причем некоторые даже грозили ножами.

— Пахнет грозой, друзья мои, — сказал капитан.

— Я это прекрасно вижу, — отвечал американец, ерзая на стуле. — Уберемся-ка подобру-поздорову, пока буря еще не разразилась,

— посоветовал осторожный Мин Си.

— Еще полчасика, а там уж и пойдем, — сказал американец.

— Пойдемте! — скомандовал капитан. — Здесь что-то затевается. Допив чашки, они собрались уходить, но внезапно остановились,

увидев шесть или семь лодочников, притаившихся позади чайных растений, украшавших вход в кабачок.

— Вот как! — вскричал американец, подпирая руками бока. — Дело принимает забавный оборот.

— Станьте все сзади меня! — крикнул капитан.

Он направился прямо к первому лодочнику, загораживавшему проход, и отшвырнул его с криком:

— Дай дорогу!

Лодочник стал смеяться. Американец налетел на него как вихрь и нанес прямо в лицо такой страшный удар кулаком, что тот заболтал ногами в воздухе.

— Вперед! — крикнул он.

Таким же образом они отделались и от остальных лодочников, прибежавших на помощь своему товарищу, и уже направились было в гостиницу, но, пройдя шагов десять, снова остановились.

— Китайцы! — воскликнул поляк.

Внушительная группа людей, вооруженных палками, с фонарями в руках, занимала конец улицы. Резкими криками они приветствовали появление иностранцев.

— Что делать? — спросил американец.

— Пойдемте вперед, — отвечал капитан.

— Но ведь придется пустить в дело кулаки, — заметил поляк, — а затем произойдет побоище и прибегут солдаты.

— Ты прав, Казимир, — сказал капитан. — Повернем направо. Они завернули за угол и пошли по небольшой улочке, но, пройдя метров пятьдесят, очутились перед второй шайкой китайцев, которые стали кричать:

— Фан-квей-вейло! Вейло!19

— Мы попались! — воскликнул капитан.

— Атакуем их, — предложил американец.

— Но ведь дело дойдет до свалки.

— А тогда?…

— Лучше вернемся.

— Чтобы снова очутиться перед третьей такой же шайкой негодяев?…

— Сэр Джеймс прав, — сказал коротенький китаец.

— Ну, так пойдем на них в атаку! — скомандовал капитан. — Вынимай оружие и марш вперед!

Они зарядили револьверы и храбро напали на толпу. Капитан оттолкнул одного из китайцев, с криком загораживавшего ему дорогу, и, поднеся пистолет к самому его носу, крикнул:

— Дорогу! Дорогу!

Последний в испуге быстро ретировался к своим товарищам, которые поспешили очистить проход.

Наши путешественники завернули за угол улицы и пошли вперед по настоящему лабиринту переулков. Полчаса спустя, утомленные долгой ходьбой, они остановились перед гостиницей, в то время как человек семь китайцев бежали через улицу, преследуемые почти по пятам отрядом солдат.