Хищный аленький цветочек - Дарья Донцова

– Знаю, – подтвердила шатенка. – Просто повторяю рассказ мебельщика. Подозреваю, что он считает Китай и Монголию единым государством. Некоторые люди, чтобы выделиться из толпы, придумывают себе интересную биографию, в которой очень часто мало правды. Уверена, Шаповалов не имеет ни малейшего отношения к тем, кто живет за Великой Стеной. Он просто воспользовался любовью Елены Львовны к Востоку, вот и приврал чуток. Но Петр умеет мастерить оригинальные штучки. Сун мо – кресло-ловушка. Если в твой дом приходит плохой человек, усади его с ласковой улыбкой в западню и беги за оружием – без посторонней помощи недруг не сможет встать. Уж не знаю, как дизайнер этого добивается, но сун мо обладает гипнотическим даром – едва видишь пуф, сразу хочешь на него плюхнуться.

– Зачем Елена Львовна установила его в холле? – пропищала я. – К ней часто заглядывают враги?

– Сначала сун мо располагался в гостиной. Несведущие люди на него садились и оказывались в том же положении, что ты сейчас, – пояснила девушка. – Правда, я и здесь, в холле, плененных нахожу. Ладно, попытаюсь тебя выковырнуть.

Я протянула шатенке руки.

– Спасибо. Дергайте сильней.

Но та отказалась от моего предложения.

– Нет, так не получится. У меня не хватит сил тебя вытащить. Зато я сама умею вылезать из сун мо. Поэтому нам остается единственный вариант. Не пугайся, сейчас тебя подбросит вверх. Тогда быстро сгибайся в пояснице, вытягивай вперед руки и очутишься на полу. Готова?

Не дождавшись ответа, девушка отошла в глубь коридора, крикнула:

– Внимание! – и побежала к «пончику», со всего размаха рухнув на него спиной.

Меня подкинуло, завалив на бок. Затем я вновь приземлилась на пуф, но на сей раз животом и оказалась лицом вниз, уткнувшись носом в мягкую обивку.

– Ты упустила момент, – констатировала шатенка. – Предупреждала же, что надо успеть, пока находишься в воздухе, переломиться в спине и вытянуть руки. И что теперь делать?

– Попробуйте еще раз, – предложила я. – Очень постараюсь принять нужную позицию. Вот только мне до гимнастки Канаевой далеко, могу опять оказаться в объятиях «пончика».

– Аврора, – вдруг сказала шатенка. – Это меня так зовут.

– Степанида, – представилась я.

– Имечко суперское, – одобрила девушка. – В школе Степашкой дразнили? Или Степаном?

– Заяц из программы «Спокойной ночи, малыши» был моим личным врагом, – усмехнулась я.

Аврора сдула со лба челку.

– Наша училка музыки обожала советские песни, заставляла нас их хором петь. Садилась за пианино и заводила: «Что тебе снится, крейсер Аврора…» Поэтому меня с первого класса звали Крейсер. Или Авва, как собаку в бессмертном произведении про доктора Айболита. Ты вообще кто?

– Невеста модельера, который собрался шить Елене Львовне платье на юбилей, – объяснила я. – Хотела туалет найти, но не смогла пройти мимо пуфика, присела – и все.

– А я тут живу, Елена Львовна – моя мама, – пробормотала новая знакомая.

Я чуть было не ляпнула: «Знаю. Как только услышала имя Аврора, сразу поняла, кто лежит рядом». Но вовремя спохватилась и вслух произнесла:

– Вы же говорили, что научились выбираться из сун мо.

– Но не тогда, когда арестованных двое, – вздохнула девушка. – Кстати, лучше обращайся ко мне Рори.

– Ладно, – согласилась я. – И что делать?

– Ждать, когда кто-нибудь пойдет мимо, – поморщилась дочь Козиной.

– Шаги! – обрадовалась я. – Слышите? Мне не очень удобно головой шевелить. Вам видно человека?

– Это Федя, – разочарованно произнесла девушка.

– Сейчас он нас вызволит отсюда! – заликовала я.

– Не стоит надеяться на моего брата, – протянула Рори.

Шаги стали совсем громкими, потом начали удаляться.

– Он не остановился? – поразилась я. – Неужели не заметил нас? Почему вы не окликнули брата?

– Федор очень занят, – пробормотала Рори. – Он пишет картину, весь в своих мыслях, ничего вокруг не замечает.

Я удивилась. От того же Вадима Олеговича мне было известно, что у владелицы галереи есть только один ребенок – дочь. Откуда взялся Федя? До ушей донеслось бодрое цоканье.

– Не смейте этого делать! – вдруг заорала моя товарка по плену. – Не прыгайте! Фу! Ноу!

Я не успела удивиться странному поведению Авроры, потому что на затылок шмякнулся плотно набитый то ли мешок, то ли пакет и принялся царапаться. Нос учуял неприятный запах.

– Вот безобразницы… – простонала Аврора.

Тюк довольно больно укусил меня за лопатку. Я взвизгнула и переменила положение. Теперь я повернулась на бок, увидела Рори и небольшую, размером с кошку, светло-бежевую собачку, сидевшую у лица дочери Львовой. Пакет, лежавший на моей голове, свалился, но через мгновение вскарабкался снова. Песик вытянул передние лапы и залаял басом. Некто, нагло устроившийся на моей макушке, зафыркал, потом тоже затявкал.

– Фифа, Перла, убирайтесь отсюда! – потребовала Рори.

Тюк с моей головы куда-то испарился, через мгновение я увидела другую чихуахуа, на этот раз черную. Она, недолго думая, цапнула бежевую малютку за торчащее вверх ухо.

– Фифа, не лезь к Перле! Фу! Нельзя! – попыталась остановить боевые действия Аврора.

Куда там! Перла решила ответить агрессору и смело вцепилась Фифе в ногу. Та оказалась проворной, резво отпрыгнула. Перла еще раз щелкнула зубами и, промахнувшись, ухватила меня за палец.

– Ой-ой-ой! – взвизгнула я. – Кусается!

Аврора забила руками по пуфику, собаки начали подпрыгивать, как пинг-понговые шарики, но всякий раз, упав на пуф, бросались друг на друга. Я поняла, что задумала моя подруга по несчастью, и тоже принялась молотить кулаками по пуфику, но Фифа с Перлой никак не могли улететь за пределы «пончика».

– Держись, братва! – прогремел вдруг густой бас.

И в ту же секунду я ощутила сильный тычок снизу, взлетела вверх, преодолела некоторое расстояние по воздуху, шлепнулась на пол и вскрикнула. Хотела сесть, но не успела – на голову мне рухнула Фифа. Через секунду прямо перед моим лицом очутилась гневно гавкающая Перла.

Глава 10

– Ваня, ты идиот… – простонала Аврора. – Весишь же две тонны! Разве можно так на сун мо прыгать? А если б мы в стену врезались?

Я стянула с макушки обалдевшую Фифу, села, положила собачку около безостановочно лающей Перлы, увидела в противоположной части холла стоявшую на четвереньках Аврору, а в центре пуфика-западни кудрявого парня с круглыми, как у совы, глазами. В ноздри ударил удушливо-едкий запах мужского парфюма.

Одеколон выпустил пять лет назад злейший конкурент фирмы «Бак», склонный к глупым экспериментам. Новинку позиционировали как революцию в мире ароматов, но успехом она не пользовалась, потому что основную часть женщин тошнило от тяжелого аромата. Я думала, что товар под милым названием «Любовь обезьян» снят с производства – мне давно не попадались люди, пользующиеся им. Ан нет, убийственная кёльнская вода еще в продаже, передо мной сейчас фанат жуткого парфюма.

Аврора чихнула.

– Опять опрыскался дезодорантом для туалета? Выкинь его, пожалуйста!

– Вот вам женская благодарность во всей своей красе, – заржал юноша. – Спас девиц из плена и что слышу? Недовольство способом освобождения из капкана и критику моего любимого лосьона. Где поцелуй Ивану-царевичу?

– Придется тебе подождать, пока я превращусь в лягушку, – ответила Рори. – Вот тогда с удовольствием облобызаю Ивана-дурака.

Ваня легко, безо всяких усилий встал.

– Лады. Пойду машину заправлю. В твою бензина плеснуть?

– Сделай одолжение, – прокряхтела, поднимаясь с пола, дочь Елены Львовны.

Наш спаситель быстро ушел. Фифа и Перла начали нежно облизывать друг друга.

– Ты жива? – поинтересовалась Аврора. – Сильно приложилась? Ваня хороший, но в голове у него солома, причем давно сгнившая.

Я, наконец, смогла принять вертикальное положение.

– Немного испугалась, когда меня из «пончика» выкинуло. И еще подумала, что вернулся тот сумасшедший. Как это парень так ловко вскочил с пуфа?

– Ваня мамин шофер, – пустилась в объяснения Рори, – он бывший спецназовец, ему сун мо не преграда.

– Понятно, – кивнула я и опасливо покосилась на коварный предмет мебели. – Скажите, в вашем доме еще нечто подобное есть?

– Нет, – заверила Аврора, – спокойно садись на любой диван. Найдешь дорогу в главную гостиную?

– Налево и прямо? – предположила я.

– Направо, – поправила Аврора. – В противоположном направлении находится студия, в ней под руководством китайского гуру Гуанга проходят занятия по живописи.

– Того, что сконструировал западню? – развеселилась я.

– Ловушку сварганил Пер Шап, – ответила Рори. – А Гуанг монах, и он на самом деле великий рисовальщик миниатюр.

– Можно посмотреть ваши работы? – обрадовалась я. И соврала: – Моя бабушка обожает «ладошки». Вероятно, вы о них слышали.