Оранжевый блюз - Светослов

— Фирма «Альянс». Все дела — от бикини до суперкомпьютеров. Плюс поставки… э…

Он замялся, чтобы не сболтнуть лишнего и наспех добавил:

— Ну, в общем, полно всяких дел. Скоро в командировку — в Гонконг. Потом — в Америку. Так что забот хватает…

— Гитару-то вспоминаешь?

— Да некогда. Сам как гитара стал, нервы — струнами… Хорошо хоть машина спасает; в тачку сядешь — и отходишь как-то.

— А у тебя какая?

— «Бэ-эм-вэ», — вон, за углом стоит, в переулке; хочешь — прокатимся.

Сергей улыбнулся и осмотрелся.

— Да нет, я спешу, — домой надо, — ответил Маэстро.

— Ну, смотри, а то рванём сейчас куда-нибудь… Правда, мне ещё надо в одну фирму заехать, тоже срочно, чуть не забыл…

— Серёга, да ладно, ещё наездимся. Пойдём потихоньку, провожу тебя до машины.

— Да, пошли.

Тут у Сергея зазвонил мобильный телефон. Он включил связь и лаконично ответил:

— Да, сейчас еду. Всё нормально. Жди.

Сергей убрал мобильник и, вздохнув, улыбнулся другу. И в этой его печальной улыбке Маэстро вдруг уловил какую-то странную, душераздирающую тоску, граничащую с космической бездной, ужасающей своей неизвестностью и бесконечностью…

Они двинулись в узкий переулок, выводящий к Новому Арбату… Подойдя к своему автомобилю, Сергей произнёс:

— Вот моя тачка.

Маэстро окинул взором изящный автомобиль «BMW» и оценил:

— Да, хорошая машина.

— Что ты, — с места взлетает, — удовлетворённо выпалил Сергей.

— Ну, в общем, созвонимся, Сергей, не забывай, — с печальной ноткой произнёс Маэстро.

— Да, конечно…

Сергей вдруг задумался, затем с какой-то надеждой выпалил:

— Слушай, может, тебе что-нибудь нужно? Ну, инструмент новый, или из шмоток что-нибудь, а?.. Я вмиг доставлю…

— Да нет, я пока в порядке. Спасибо, Серёга, если что — сообщу. Ну… давай…

Маэстро улыбнулся, протянув руку Сергею.

Они обменялись рукопожатием.

— Ну, бывай здоров. До встречи! — произнёс Введенский. Он ностальгически добавил:

— Где наша не пропадала…

Сергей сел в машину, включил зажигание и мягко вырулил на трассу. «BMW» быстро выскочил вперёд… Маэстро задумчиво пошёл по тротуару — вслед уезжавшей машине…

Опустошающий визг тормозов, сопровождавшийся глухими ударами, заставил Маэстро застыть на месте… На его глазах грузовик-фургон со страшным скрежетом таранил «BMW»… Мелко разбитые стёкла раскуроченного «BMW» осыпали асфальт, боковая часть его была вдавлена в салон. Трудно было разобрать, что внутри исковерканной машины. В несколько мгновений толпа народу, хлынувшая непонятно откуда, плотно обступила место аварии. Откуда-то пронзительно завывала автомобильная сирена, ей вторила другая, этот тревожный вой нарастал… Маэстро не мог двинуться с места… Откуда взялся этот сумасшедший грузовик? И почему так случилось, что машина Сергея фатально выскочила поперёк, приняв на себя трагический боковой удар? Как же быстро может всё измениться… Боже мой… Вот уже и «скорая»… Маэстро с холодком в сердце втиснулся в толпу. Он с горечью посмотрел в сторону искорёженной машины, но толком ничего не понял. Стражи порядка отстраняли людей, суетились врачи… Из «BMW» с трудом извлекли тело пострадавшего водителя и, уложив на носилки, погрузили в скорую. Под вой сирены скорая сорвалась с места и исчезла в глубине проспекта… У Маэстро потемнело в глазах, он осторожно отошёл в сторону. Всё в голове смешалось… Он боялся поверить в случившееся. С минуту он стоял растерянно и безучастно, постигая мир жестокой реальности; затем прошёл по переулку и свернул к коммерческой палатке…

— Бутылку водки, — угрюмо произнёс Маэстро и протянул деньги в окошко.

Получив водку, он сунул её в карман, неуклюже держа розы в левой руке.

— А сдачу мне оставляете? — услышал он за спиной.

Он повернулся, забрал сдачу и побрёл прочь. Он шёл отрешённо и тупо вперёд, не разбирая дороги и ни на кого не обращая внимания…

Перед его взором вдруг возникла марионетка, в неуклюжем прыжке отрывающаяся от кукловода в сторону цилиндра с деньгами…

Видение рассеялось, и голову Маэстро стали пронизывать обрывки фраз:

«Куда нас несёт?..Заблудшие дети распятых идей…Ослепшие души — в чуме вакханалий…Кто герой в бою за место?..Последний завтра будет первым…Как долго мы партизанили…У каждого — свой полёт…Мы, наверное, ближних возлюбим,Если сердцем почуем тупик…»

Внезапно Маэстро остановился, осмотрелся и, поняв, что он находится уже около ресторана «Прага», решил остановить попутную машину, что удалось ему весьма быстро…

Тем временем Юлиана внимательно изучала лист со стихами-посланием. На кухне всё было сделано, и она ждала своего ангела, сидя в кресле с тетрадным листком в руках. Она вслух произносила отдельные фразы:

«Любовь прорастает сквозь камниЗвезда — это сила мечты…Страх превращается в пепел…Путь — меж трясиной и пеклом…Битва — внутри человека…Жажда выводит к истокам…Солнце души воссияет…Дважды в судьбу не войти…Птица всегда знает путь…Выйди из сна обновлённым…»

Юна аккуратно положила лист с информацией на стол и задумалась, расслабившись в кресле… И привиделось ей вдруг, что она идёт по просторной светящейся зале с высокими сводами, и они, как и стены, полупрозрачные, и, кажется, нет конца этой феерии… Откуда-то плывёт чистый колокольный звон, и она идёт, повинуясь этому капризу, не в силах остановиться… Она идёт вперёд, не оглядываясь, влекомая каким-то непостижимым, чарующим магнетизмом…

Резкий телефонный звонок оборвал её грёзы. Юна вздрогнула, подскочила к аппарату.

— Алё!..

На том конце молчали.

— Алё! Я вас слушаю!.. Алё! — ещё раз громко произнесла Юна и, не услышав ответа, положила трубку.

Она опять погрузилась в кресло. Квартиру огласил щелчок дверного замка… Юна метнулась в коридор, перед ней стоял Маэстро с цветами. Она припала к его груди и выдохнула:

— Наконец-то…

Затем она посмотрела на цветы и вся озарилась, залепетав:

— Боже мой, какое чудо! Ты мой ангел любимый!

Она целовала любимого, обвив руками его шею. Затем Маэстро вручил ей букет роз и, сняв ветровку, прошёл в комнату. Он был задумчив. Они присели на диван, и Юна, держа в руках розы, вдохновенно произнесла:

— Ты знаешь, я, кажется, расшифровала эти стихи, — вот, послушай: люди должны вернуться к истоку мировосприятия, осознав свою изначальную неотделимость от Божественной ипостаси. Но осознание это будет происходить через великие муки и потрясения… Вот.