Алые паруса Синей бороды - Дарья Донцова

с веревки рубашку Павлика сдернула. Четыре утра! Еще никто не встал, но вот-вот проснутся. Прокралась я на огород!

Катя затряслась.

– Вова сказал: «Сына убил». Вот я и решила, что он Мишу спьяну пырнул. А на грядке лежал Никитка, племянник, сын брата моего Романа, семь лет ему было. Ох! Я чуть в обморок не упала. Малыш весь в крови, горло перерезано.

Рассказчица начала тереть ладони о юбку.

– Понимаю, что вы думаете сейчас… Мужик убил дитя, племянника моего, а я давай следы заметать. Но я Вову люблю, люблю! Какой есть, такого и люблю. Взяла нож, мячик еще чей-то прихватила, на него кровь попала. Вернулась домой, Володи нет. Вымыла все, завернула в рубашку Павлика, в коробку положила и закрыла. На следующую ночь в лес подалась. Решила, что лучший схрон – в овраге, люди побоятся там ходить, изба Аполлинарии рядом. Дайте попить, в горле пересохло.

Агата принесла рассказчице воды из кулера. Павлова стала жадно глотать.

– Почему местные боятся оврага? – удивилась я. – Мне он не показался страшным, там просто грязно.

– Там Аполлинария жила и погибла Влада – няня Насти и Коли, – объяснил Петр, – скромная девушка, дети ее любили. Жила у нас постоянно, имела один выходной на неделе. В свободный день всегда гуляла по окрестностям. Как-то раз не вернулась к ужину, мы стали ее искать, сразу не обнаружили. Я сгоряча попросил маму проверить, все ли ее драгоценности на месте и как обстоит дело с экспонатами коллекции. Анна Сергеевна собирает старинный фарфор, у нее очень дорогие статуэтки. Все находилось на месте, зря я заподозрил девушку в воровстве. Судя по тому, что в ее комнате не было камеры, няня пошла побродить. Она наблюдала за птицами, ежами, белками, делала снимки, потом в соцсеть выставляла. Зарплата, которую ей накануне наличкой выдали, вся была в тумбочке. Паспорт тоже там, одежда на вешалках в шкафу, в ванной всякое разное расставлено. Не похоже на побег. Нашли Владу потом в овраге. Полиция установила причину ее смерти – инфаркт. А неподалеку от няни обнаружили тело Раисы, местной юродивой. Никто ее не боялся, жалели бедолагу, кормили, вещи ей давали. Откуда она взялась, никто не знал. При моем отце появилась. Овраг длинный, а Влада и Раиса умерли почти в одном месте. Народ соединил два случая, и пополз слух, будто в канаве живет леший, он убивает тех, кто его покой нарушает. Люди к оврагу и без того редко ходили, Аполлинарии боялись, а после того как Влада и Рая умерли, в ту сторону леса даже не глядят.

– От ужаса, когда я Никиту мертвым увидела, чуть сознание не потеряла, – зашептала Катя, – но ради Вовы и не на такое соглашусь. Сериалы люблю, детективные. Все смотрю, знаю, что улики надо спрятать! Вот и заховала нож с мячиком.

– Владимир получил по заслугам, – остановил ее Петр, – человек, который совершил такое преступление, на мой взгляд, должен сесть пожизненно! Но суд оказался гуманен. Мерзавец за смерть ребенка просто большой срок получил. Отсидит, выйдет, а малыша не вернуть.

– Он не виноват, – вскинула голову Катя. – Клава о муже не заботится, писем ему не отправляет, передач не возит. А еще женой называется!

Фокина встала.

– Екатерина! Я давно поняла, что муж от меня гуляет, но зачем выяснять, к кому он бегает за секс-услугами? Развестись я давно хотела, да отец не давал. Он старой закалки был, по его мнению, если дочь брак разбила, это позор на весь род. Хорошо, что ты сейчас правду выложила. Да, я к пьяному уроду, которым Владимир быстро после нашей свадьбы стал, все расположение потеряла. Можешь сама к нему кататься на свиданки. Мне безразлично, с кем мой бывший женихается. Или ты не знала, что я с ним давно развелась? Сразу заявление отнесла после его ареста. Нож можешь себе оставить. И мячик тоже. Петр Миронович, вы мне кой-чего обещали. Но при Екатерине разговоров вести не хочу. Где можно спокойно побеседовать?

– Все собрались? – закричал с улицы мужской голос.

Агата открыла окно.

– Ух ты! Народу море!

– Отлично, – продолжил ведущий, – игра завершена, победителей объявят завтра. Жюри должно тщательно проверить все видеозаписи. Наберитесь терпения. И завтра же к вам выйдет замечательная писательница Арина Виолова. Она не только автор криминальных романов, а самый настоящий сыщик. Арина – детектив агентства, которое создал ее муж, господин Дмитриев. Еще в советские времена Степан Валерьевич по ложному обвинению попал в колонию для несовершеннолетних. По счастью, подростку встретился адвокат, который смог доказать его невиновность. Сейчас Дмитриев успешный бизнесмен, он организовал благотворительное агентство, куда может обратиться любой невинно осужденный человек, который не совершал преступления, но отбывает наказание. Дмитриеву помогает его супруга, писательница Арина.

Глава тринадцатая

– Как дела? – спросил по телефону Степа.

– Выкупалась в грязи, случайно откопала ящик с уликами убийства, которое не вчера произошло, узнала кучу местных легенд, – затараторила я.

– Вот это жизнь, – засмеялся муж, – все кипит, горит, дымит. Не то что у меня, целый день сидел в офисе, сейчас поужинать в кафе зашел, только за суп принялся, и тут Варвара звонит: – Степан Валерьевич, вы сегодня в агентство заедете? Приехала Екатерина Павлова. Она знакомая Виолы, ваша жена ей посоветовала к вам обратиться.

Знаешь такую?

– Ну и ну! – удивилась я. – Сегодня впервые увидела Катю. К тебе ее не отправляла и об агентстве не рассказывала. Информацию она получила от ведущего мероприятия. Тот во все горло кричал о тебе. Вот же быстроногая какая! О тебе говорили пару часов назад. Я потом вернулась в дом мэра и немного отдохнула. А Екатерина сразу в Москву кинулась. Павлова определенно хочет, чтобы ты доказал невиновность Владимира. Сейчас объясню, в чем дело.

Когда разговор со Степаном завершился, я посмотрела на часы и увидела, что еще совсем не поздно. Гулять по Кустову, сидеть в доме мэра или бродить по саду мне не хотелось. Лучше съездить в торговый центр на шоссе. Похожу по разным магазинчикам, покупать ничего не буду, просто получу удовольствие.

Когда я после прогулки по лесу и разговора в штабе приехала в особняк, меня встретила сама хозяйка, она увидела, что я снимаю кроссовки, и произнесла:

– Душенька! У меня есть пунктик. Ненавижу домашние тапки. Меня переклинивает, когда кто-то из гостей их из сумки вытаскивает. Идите в обуви.

– Она уличная, – напомнила я.

– Прекрасно, – сказала мать мэра, – я часто летаю по разным странам и ни в одной людям не предлагают переобуваться, если они в