Сувенир любви - Элизабет Кейли

– Конечно! – Мартин вернул ей улыбку. – Обещаю, что ты не успеешь и глазом моргнуть, как я уже буду рядом. К тому же мне нужно взять кое-какие вещи из дому! Ты же не хочешь, чтобы я отращивал бороду?

Мелани весело рассмеялась. Она поцеловала Мартина и домашним жестом, растрогавшим его чуть ли не до слез, поправила галстук.

– Мне нравится жизнь рядом с тобой, – заявил Мартин. – Буду через два – два с половиной часа! Если, конечно, не застряну где-нибудь в пробке.

– Если что, ты мне позвонишь?

– Да, конечно.

– Тогда до встречи. – Мелани еще раз поцеловала его.

– До встречи!

Мартин развернулся и вышел из магазина.

Странно. Я не могу расстаться с ней на пару часов. А от мысли, что мне придется ехать к Бакстеру и говорить с ним о Мелани, хочется повеситься! Я уже знаю почти все, остались некоторые детали. Скоро все это закончится. Вот только не закончатся ли наши с Мелани отношения? Может быть, мне стоит поторопить ее со свадьбой? Мартин сам себя остановил: какие глупости порой приходят в голову! Я ни за что не смогу заставить Мелани сделать то, что ей не хочется. Как, впрочем, и любой другой человек. Нет, я должен доказать ей, что у меня просто не было другого выхода! А еще я должен доказать ей, что действительно люблю ее.

Мартин хмуро осмотрелся. Буквально за считанные часы Лондон преобразился в радостный и светлый город. И Мартин невольно улыбнулся солнцу и теплому ветру.

А кольцо я все же куплю. Я буду чувствовать себя спокойнее, зная, что оно у Мелани на пальчике.

6

– Ну наконец-то ты появился! – воскликнул Доминик Бакстер, когда Мартин вошел к нему в кабинет. – Мы уже не знали, где тебя искать!

Мартин усмехнулся. Уж он-то знал, что постоянно находится под колпаком. Даже он, профессионал высочайшего класса, часто не замечал слежку, но что она есть – знал точно.

– Присаживайся. – Бакстер с радушной улыбкой указал ему на кресло. – Что тебе удалось узнать? Кстати, поздравляю, твоя победа была очень и очень впечатляющей.

– Ты о чем? – не понял Мартин.

– Об этой рыжей крошке, конечно! Ты сделал невозможное: окрутил девицу за какие-то сутки. Должен признать, мы все поражены твоим обаянием!

– Прекрати! – сердито потребовал Мартин. – Я не хочу об этом говорить.

– Что-то не так? – настороженно спросил Бакстер.

– Все не так. Я не должен был этого делать!

– Но кто-то же должен был? Ты сделал все как нельзя лучше. Теперь мы почти у цели! Ты все узнал о ее связях?

– Нет у нее никаких связей, – отмахнулся Мартин. – Она просто пешка.

– Не может быть, – категорично заявил Бакстер. – Ты же сам убеждал меня, что она в курсе происходящего!

– Значит, я ошибался.

– Подожди-ка, а не влюбился ли ты часом?

– Это было бы непрофессионально.

– Слушай, Мартин, я знаю тебя слишком давно, чтобы сделать вид, что все в порядке. Я был бы тебе очень благодарен, если бы ты меня просветил, в чем, собственно, дело.

– Все просто, Доминик, я – мерзавец. Я использовал ее, как последний подлец! А эта женщина заслуживает только любви и обожания, уж никак не подозрений!

– Ты же понимаешь, что у нас не было другого выхода!

– Понимаю, но мне от этого не легче. Наоборот, становится только хуже при мысли, что Мелани может пострадать.

– Мартин, она преступница!

– Пока это не установил суд, ты не имеешь право так говорить. Я уверен в невиновности Мелани.

Бакстер стукнул кулаком по столу:

– Ты все же влюбился!

– Слушай, у меня нет времени на исповедь. Следующая партия товара придет через две недели. Покупатель появится на следующий день. Его зовут Джек.

– А фамилия?

– Он не настолько глуп, чтобы называть свою фамилию.

– Понятно. Что еще?

– Вы этого Джека легко возьмете: он высокий, в нем около семи футов, очень худой, такое ощущение, что он давно и сильно болел. Темные волосы, серо-зеленые глаза. Да, он коренной лондонец, некоторые словечки у него из диалекта кокни.

– Может быть, он просто нахватался где-нибудь…

– Нет, он употребляет их очень правильно, прекрасно понимая все оттенки смысла. Он родился в зоне слышимости Биг-Бена.

– Ну что ж, это тоже не мало. Мы проверим свою картотеку. Ты отлично потрудился, Мартин. Но, боюсь, тебе придется еще немного пожить с мисс Гефес.

– Да, я понимаю. – Голос Мартина звучал расстроенно, но в глазах светилась радость.

– Не пойму, как ты к этому относишься…

– Тебе и не нужно понимать это, Доминик. Знаешь, я думаю, что, когда все это закончится, я уйду. Мне до черта надоела эта работа. И я уже не вижу в ней никакого смысла.

– Как только мы закончим это дело, ты поймешь, что все было не напрасно. Но, наверное, тебе бы стоило отдохнуть пару месяцев. Когда ты в последний раз брал отпуск?

– Несколько лет назад, когда Джаннет уговорила меня съездить на Канарские острова.

– У тебя скопилось просто до невозможности много отпусков! Как только ты закончишь работу, я тебя отправлю принудительно отдыхать. Потерпи еще две недели, Мартин.

– Почему две недели?

– Потому что после облавы ты нам уже не нужен.

– То есть ты хочешь отстранить меня от этого дела?!

– Мартин, мне кажется, для тебя же будет лучше! Ты стал слишком эмоционален. Ты уже ничего не видишь и не замечаешь. Я не знаю, что у вас там с мисс Гефес случилось, но ты вычеркнул ее из списка подозреваемых только потому, что испытываешь к ней сильные чувства. Это не профессионально. Ты сам только что это говорил! Прости, но ты должен будешь уйти.

– Нет уж, Бакстер, так просто ты от меня не избавишься. Я твой лучший сотрудник, и только я буду решать, продолжать мне заниматься этим делом или нет!

– Ты забываешь о том, что я твой начальник!

– А ты забываешь о том, что я профессионал. И я знаю, когда во мне говорят чувства, а когда разум и чутье. Так вот я говорю тебе: Мелани невиновна!

– Черт, Мартин…

– Мы не будем больше обсуждать эту тему. Ты же не хочешь, чтобы мисс Гефес узнала обо всем?

– Пытаешься шантажировать меня?

Мартин пожал плечами.

– Зачем? Я просто тебя предупреждаю, что все может пойти псу под хвост, если ты попытаешься отстранить меня. Это мое дело, и я его доведу до конца. Хочешь ты того или нет! – Он встал и вышел из кабинета не прощаясь.

Еще несколько минут ошеломленный Бакстер не мог прийти в себя. Мартин всегда соблюдал субординацию – и вдруг эта выходка!

Ладно, дам им шанс, подумал Бакстер. Если Мартин сможет найти объективные доказательства невиновности мисс Гефес, я охотно их приму. Но если нет – мне придется уволить его по профнепригодности. Кто бы мог подумать!

Мартин брел по улице без всякой цели. Он был так погружен в себя, что с трудом понимал, куда и зачем он идет.