Неучтенная пешка - Aнmapec

– Два лемилл.

А я по-прежнему не знал, что такое этот “лемилл”, и по-прежнему надеялся, что в одном золотом этих леминллов несколько.

– Сейчас, – согласился, поспешно залезая в кошелек. Но все же к таким кошелька я не привык! И к таким деньгам. Всегда не любил мелочь! Достать то достал, однако этот кругляш буквально из пальцев выпал. “Вот блин!”. Я поспешно бросился за ним, и тут над головой что-то просвистело. А затем раздался треск и стол, за которым совсем недавно мирно ел, развалился на две части.

Все еще сидя на полу, с монетой в руках, ошалело наблюдал за тем, как неизвестный мне громила поднимает огромный топор, которым только что разрубил мой стол, и надвигается на меня.

“Мне конец!”, – отчетливо понял. И за этой первой, упаднической мыслью, на меня нахлынула такая жажда жизни. Такая злость на все это несправедливое проведение, которое выкинуло в дикий мир и посылает людей, без всякой причины нападающих на меня.

“Да чтоб ты сдооох!!!”, – мысленно заорал, вкладывая в этот вопль все свое отчаяние, всю ярость и страх, все неимоверное желание жить.

Громила взорвался. Просто взял и разлетелся на маленькие, кровавые ошметки. Меня окатило водопадом крови, кишками, мелкими частями тел, кажется даже мозгами – а все, о чем мог думать, это что костюм у меня единственный.

Где-то там вдалеке кричали, кто-то что-то говорил – я не слышал, честно. В каком-то забытьи поднялся на ноги, бессмысленным взглядом уставился на служанку и сказал:

– Чистая одежда есть?

Немного помолчав, добавил:

– И ванна.

А дальше мир куда-то исчез.

Очнулся я в незнакомой маленькой комнатенке, пол у которой был залит. Неподалеку стояла лоханка, заполненная красной водой. На мне самом же оказались потрепанные, но чистые и незнакомые штаны да длинная рубашка.

– Еще чего-нибудь желаете, мристе?

Удивленно посмотрел на миленькую девчушку, присевшую передо мной в неумелом книксене. По крайней мере, у актрис из фильмов получалось лучше.

– Нет, ничего, благодарю.

Я медленно вышел из комнаты, спустился в общий зал, пересек его, ни на кого не глядя, вышел во двор, отвязал коня, вскочил в седло и пустил его в галоп.

А минут через десять меня накрыло.

Резко дернув поводья, остановил коня и только и успел скатиться с него да вылететь на обочину, как меня буквально вывернуло наизнанку. Меня рвало, по щекам текли слезы, а перед глазами стояли картины то взрывающегося человека, то летящего на меня топора, то валящихся на землю тел и падающих, падающих в свете огня золотых монет. Я отплевывался и ревел. Потом отполз немного дальше, ревел и орал в небо:

– Почему, почему, почему?!!!!

“Почему все это дерьмо валиться на меня?!”.

Мне было плохо.

Мне было страшно.

Мне очень-очень-очень хотелось домой.

В общем, у меня случилась форменная истерика.

Когда немного успокоился, то почувствовал себя таким уставшим, что, свернувшись калачиком, уснул прямо там, на обочине дороги.

Взгляд со стороны.

Придорожный трактир за городом. Эврин, трактирщица.

Эврин не сразу поняла, кем именно является этот посетитель. Одет был не так, как рассказывали “беглецы”, а словно сеньор какой, да и шел со столь величественным видом, будто весь мир принадлежит ему. Вот и не признала. И только после того, как спросила, чего желает, а тот, отвечая, поднял взгляд, увидела алые глаза и поняла – тот самый. Тот, кто убил её брата. Её великого непобедимого брата.

“Мяса тебе, (нецензурщина)?! Будет тебе мясо, хоргов выкормыш!”.

В отличие от брата Эврин старалась не использовать силовые методы при решении проблем, а действовала тонко и изящно.

Каждый знает, что грибы ядовиты и никто добровольно их есть не станет. Но не каждый знает, что есть определенный вид, который при должной обработке по вкусу напоминает пережаренное мясо берпута*. Правда Эрвин все равно подстраховывалась и подавала грибы с гарниром. Но и блюдо, в котором использовались эта редкая “приправа” значительно дорожало. “Два лемилл” – именно столько стоила ядовитая порция. Эрвин любила сначала подать блюдо с мясом, а затем подойти и на вопрос о счете ответить: “Два лемилл”. А затем наблюдать за изменяющимся выражением лица человека, который понимает, что его отравили.

Её любимая шутка. Много раз опробованная схема, в которой не было сбоев. Но в этот раз произошла досадная накладка.

Нет, страшный посетитель с удовольствием съел и кашу и грибы. Однако когда Эрвин спросила о впечатлениях, выдал:

– Спасибо, было очень вкусно! Но знаете, каша с грибами это конечно замечательно, однако я по-прежнему хотел бы съесть чего-нибудь мясного. Может у вас есть пожаренный поросенок, птица какая, окорок, отбивная, может котлетки?

“Он знал? – с бешеной скоростью пронеслось в голове Эрвин. – Заранее припас противоядие? Он действительно так опасен, как о нем говорят!”. Но больше её испугали последние слова жуткого посетителя. “Котлетки” – так в их среде называли останки тех безумцев, кому Гильдия по тем или иным причинам мстила. А мстить она могла очень жестоко.

“Предупреждение?”.

Когда красноглазый чужак заказал вместо вина или эля просто кипяченую воду, Эрвин убедилась – предупреждение. Она принесла требуемое и даже назвала плату в те самые два лемилл, впрочем не испытывая обычного удовольствия. А потом случилось неожиданное. Один из тех, кто вчера был в том злополучном трактире и потерял дорогого человека в черном огне, как раз спустился вниз. И увидел виновника своих бед. И решил отомстить – также грубо, как это только и могут мужчины. А Эрвин убедилась в том, что предупреждение Красноглазого не было пустым звуком – расправился с он нападавшим кроваво. И что действительно маг, как предполагали некоторые, тоже убедилась. Причем сильный маг.

Эта картина навсегда останется в её память как самое страшное воспоминание: окровавленный, испачканный внутренностями жестоко убитого им человека красноглазый демон безразлично смотрит на неё и равнодушно спрашивает:

– Чистая одежда есть? И ванная.

Все на что хватило Эрвин – это приказать слугам натаскать воды в одну из свободных комнат и найти любой чистый костюм. И стоило только страшному незнакомцу скрыться на верхнем этаже, как её вырвало прямо на пол собственного трактира.

Так страшно Эрвин не было никогда.

Аркрмриртрырврурфроргрэрлрярдрурнрербрюр-Рр, джер.

Он ненавидел вызовы в плоскость срединных. Как, впрочем, и большинство его соплеменников, да и асуров* вообще, за исключением редких извращенцев. Но если другие племена мирились ради возможной платы, то джеры пытались избежать призыва всеми возможными способами. Однако даже среди них он отличался ярой нетерпимостью к подобным “развлечениям”. Пережив в раннем детстве парочку не самых легких от не самых умных магов, он стал одержим идеей получения силы достаточной, чтобы суметь противостоять любому вызову. И добился своего! Теперь вызывающий должен оказаться не только достаточно сильным, но и настолько же безрассудным, чтобы высвободить всю свою магию. А остаться без сил рядом со страшным демоном не каждый безумец решится. Хотя ничего опасного как раз нет – вызванный демон не может причинить вред вызывающему без согласия последнего. Однако те жалкие недоучки об этом даже не знают! Они не понимают, что делают и как это функционирует. Просто пользуются чужими наработками, повторяя их слово в слово, символ в символ, словно попугаи. Жалкие существа! Но устарелость формул не мешает их эффективности – если тебя захватило, а сил противостоять нету, попадешь в Ворота Вызова как миленький. А, проходя через них, автоматически соглашаешься с контрактом, по которому обязан выполнить один приказ вызывающего взамен оговоренной платы. Плата у этих консерваторов также, кстати, разнообразием не блистает. А уж задание некоторые от большого ума дадут такое, что без вреда для них самих его никак не выполнишь. Чем, кстати, многие асуры и пользовались, дабы проредить число вызывальщиков и запугать остальных. Помогало! Но в случае с джерами, которых в силу их особенностей и возможностей использовали как наемных убийц, такая халява не грозила. И именно в силу тех же особенностей их пребывание на плоскости срединных было столь мучительно, что никакая, даже самая щедрая плата не прельщала, да зачастую и не покрывала затрат. Однако ж контракт, Хора его побери! Не обойдешь и не объедешь – остается только делать все, чтоб не попасть в Ворота. И надо сказать пока что он отлично справлялся с этой задачей.

До сего дня.

В общем, ему просто не повезло. В вызывающих оказался редкий недоучка и умудрился вбухать уйму сатла*, в результате ворота, проявившиеся прямо перед его носом, оказались такого размера, что уйти не успел. Вот и стоит посредине круга призыва, сожалея, что долбанный вызывальщик оказался достаточно шустрым, чтобы исчезнуть из круга вовремя и закрывающимися воротами его не разорвало в клочья – такие случаи довольно часты.