Fata Morgana - Дмитрий Магула

Двенадцать строк

Albo lapillo notare diem…

Нашел свои стихи… над старою тетрадкойСтою, задумавшись. Страницы там и туи,Полуистлевшие, отмечены закладкой,Чтоб отыскать следы всех памятных минут.

Тетрадь раскрылась… Да! Сама… сама собою!Посвящено тебе… Всего двенадцать строк;Но в них живой порыв запечатлен СудьбоюИ сохранен живым на долгий, долгий срок!

Был нашей встречи день так радостен и весел…И мне запомнились твой неподдельный смех,Уют настольных ламп, обивка мягких кресел…Цветы и, на полу, медведя белый мех…

В последок дней моих переживаю встречу,Незабываемый, неповторимый час….Я знаю: не сбылось… Но — спросишь, я отвечу:Я помню о тебе. Я думаю о нас!..

Я отложил тетрадь. Теперь в коей каморкеВитают надо мной твой образ призрак, тень…Мы вновь наедине… По римской поговорке,Я белым камешком отмечу этот день!

Благодарность

Какой нам с юности дарован был простор:Смеясь, решать с плеча вопросы мировые,Осознавать себя и чувствовать впервыеПорыв живой души к вершинам снежных гор!

Потом заря любви и орифламмы страсти:Весь мир — одна любовь, и в нем лишь мы вдвоем!И, опаленная, душа горит огнем,А власть любви в те дни сильнее всякой власти…

Но годы мчатся в даль… Угаснет сердца пыл,Уйдет медлительно поблекшее былое,И серый пепел грез в своем остывшем слоеНе сохранит следов всех тех, кто молод был…

Пусть жизнь идет вперед, на смерть нас обрекая, —Я благодарность шлю за прошлое Судьбе,И хочется сказать от всей души тебе:Благодарю тебя за то, что ты такая!

Последний сонет

Петрарка и Ронсар хранят из века в векВ отточенных стихах заслуженную славу,Создав из музыки волшебную оправуДля грез, что бережет на сердце человек…

Отцом гекзаметра был признан древний грек;Строфы изысканной — они творцы по праву:Подобные, на звон, серебряному сплаву,Слова еще звучат в пыли библиотек!

Пусть форму строгих строк, канон исконных правил,На время жалкий мир презрительно оставил, —Но я хочу служить заветной красоте;

И вновь душой в былом, где все потусторонне,Последний свой сонет я посвящу мечте —Несуществующей, пленительной мадонне…

Фата Моргана*

«A red-rose City half as old as Time.»

J.W.Burgon

Как лап, в лучах зари над морем город рдел,В вечернем зареве, как полувечность, древен…Он был, как строгий храм. Где Путник, я не СмелКощунственно искать притонов и харчевен.Внизу — широкий порт: как мысли, кораблиСтекались к пристаням, спеша из синей дали,Несли за вестью весть со всех концов землиИ вновь в простор морской, как мысли, улетали.Так много лет прошло… С тех пор не раз ветрамВверяя парус свой, напрасно я, усталый,По берегам морей искал мой светлый храм,Мой город сказочный, мой древний город алый…

СТИХОТВОРЕНИЯ, НЕ ВОШЕДШИЕ В ИЗДАНИЕ 1963 ГОДА

Из сборника «Свет вечерний» (Париж, 1931)

«Гаснут мысли, точно звезды в дальнем небе поутру…»

Гаснут мысли, точно звезды в дальнем небе поутру,Пропадая и теряясь, будто искры на ветру…Вот еще одна погасла… гаснет эта… гаснет та…А на смену проступает голубая пустота…

Смерть ли это? Или только в тихий сон готов я впасть?Будет жаль мне, если кто-то у меня отнимет власть,Эту грань меж сном и смертью, чуть заметную, стереть:Так легко сейчас и просто, так не страшно умереть…

«Здесь, в чужом краю, одинок и брошен…» (Сапфический стих)

Здесь, в чужом краю, одинок и брошен,Я живу мечтой, ожидая чуда:Жду, что станет явь — сновиденьем, грезой,Грезы же — явью…

Душу грезы те, дорогие сердцу,Манят в светлый мир, оплетая сетьюТонких, как лучи, золотистых нитей,Крепких, как цепи.

Рада жить душа, отдаваясь чарам,И боится вновь пробудиться к жизни:Жить опять, как все, повседневной жизнью —Ей не под силу.

День идет за днем… Одинок и брошен,Я живу мечтой, ожидая чуда.Только, знаю сам, ожидать напрасно:Чуда — не будет…

Из сборника «Последние лучи» (Нью-Йорк, 1943)

Пилигримы (Рондель)

Мы в этом мире, — пилигримы…Мы по стопам других идем,И так же с верой чуда ждем,И любим мир необозримый.

Надежды свет неугасимыйДля нас, усталых, был вождем:Мы в этом мире — пилигримы,Мы по стопам других идем.

В пустынях, жаждою томимы,В горах — под снегом и дождем,Мы, может быть, свой путь найдемК святыням, что издревле чтимы:Мы в этом мире — пилигримы…

Сказка (сонет)

Тревожный день, спеша, проходить мимо.В тисках тоски душ изнемогла:Устала ждать, когда ночная мглаОпять придет неслышно и незримо…

Все то, что в сердце бережно хранимо,И то, что память тайно сберегла —Былые чувства, мысли и дела, —При свете солнца ранит нестерпимо.

Но трепет звезд, забытых наяву,Разгонят вновь тревоги и печали…И в поздний час я Грезу позову.

Мечты слетят, как встарь они слетали,И, лунных чар, отдавшись колдовству,Я стану слушать сказку синей дали.

Инфанта (Ноны)

Mon Ame est une Infante…

Albert Samain

Плывет над парком скорбная Луна.Дворец молчит. В лиловой дымке горы.Откинув тихо синий бархат шторы,Инфанта грезит, стоя у окна.Она одна, но в далях видят взорыБылых героев рыцарских новеллИ новый мир, где ждут конквистадоры:Ей грезятся безбрежные просторыИ паруса отважных каравелл.

Нерадостно, как в пышных казематах,Влачит досуг свой королевский двор:По гулким залам вновь идет дозор,В урочный час сменяя стражу в латах…Но и в плену, тоске наперекор,Душа живет, как стебель амаранта…Опять прикован к синей дали взор.Луна над парком. В дымке очерк гор…И грезить вновь печальная Инфанта.

«С горы отсюда видно море…» (Обратный полусонет)

С горы отсюда видно море,Утесы с белым маякомИ красный дом на косогоре…

Еще приветлив и знакомВечерний отблеск солнца в окнах.И небо — в перистых волокнах…Но день уйдет, как жизнь, — тайком.

Человек

Не объясняй и не ищиЗаконов мира, ты, законник;Но падай ниц и трепещи,Как пред костром огнепоклонник.

Рожден в пыли, за чей-то грехТы обречен от века праху:И пирамида, и кромлех —Лишь дань наследственному страху.

Твое чело несет печатьЗакона кары и возмездий,И тщетно будешь ты считатьПески морей и пыль созвездий…

Ревность (Сонет)

Нам горечь жизни выпить суждено,И на пирах, средь музыки и пенья,Бывают часто страшны я мгновенья,Когда в глазах становится темно…

Весь мир тогда сливается в одно,Плывут куда-то шаткие виденья,И Кто-то в маске, сеющий сомненья,Проходить мимо в желтом домино:

— «Не верь Любимой! Рви оковы пленаИ не склоняй пред женщиной колена!Верна ль Она твоей святой любви?»

Так шепчет Ревность, черная сирена…Отрава слов течет в живой крови,И сердцу мнится тайная измена…

Волна (Вольный перевод со шведского)