Кремль 2222. Кронштадт - Андрей Посняков

– Это ночью-то? – хихикнул за камнем Ники. – В незнакомой-то местности? Ноги переломать. Вон какие тут буераки, заросли.

– Сам ты буерак! – рыжий Рэм тот час же подал голос. – А ночь… Да что им ночь? Они ж мутанты. Вполне могут и ночью, как днем, видеть.

– Рэм прав, – спокойно поддержал парня Кирилл. – Чего от мутантов ждать – никогда не знаешь.

– Ничего хорошего от них не ждать!

– А вот это, парни, верно.

Большое, как у быка, сердце сержанта Джареда Хорга билось в предвкушении кровавой забавы. Какая там крепость, форт… Лезть под пулеметы – дураков нет. Иное дело – беззащитные хутора. На месте рыбаков Хорг на ночь бы там не оставался – до крепости недалеко, не так уж и велик остров. Однако прав был Одноглазый властелин Новоселок, утверждая, что кто-нибудь обязательно останется ночевать в своей избенке. Кто-то – чтобы чувствовать себя хозяином: все-таки какой-никакой, а свой дом, свое хозяйство. Кто-то – чтоб неспешно завершить недоделанные за день дела: подкоптить рыбу, сети починить, досмолить лодку, да мало ли? Кое-кто может и с девчонкой завалить, симпатичной или не очень – зато сговорчивой. Большинство же останется просто от лени. Ну чего каждый день туда-сюда ходить? Вечером – в Крепость или форт, утром – обратно. Зачем это надо-то? Тем более – осень уже, штормит, шквал внезапный налететь может.

Да, может. Бывали случаи – переворачивались лодки с уже захваченной добычею! Сержант об этом хорошо знал. Но шел на риск – ибо считал, что в данной ситуации он оправдан. В случае заварушки Рранг, конечно, ждать не будет. Поднимет парус да уйдет на своей большой лодке обратно в Койвисто. Но это в случае неожиданностей, которых вроде бы не должно быть… А коли будут – так у Хорга есть и запасной вариант. Только для себя… для избранных… а не для этих поганых вормов! Впрочем, и недавно нанятых дампов было не очень-то жаль, ведь с ними пока не связывало ничего, кроме алчности, общей жажды добычи и – чуть-чуть, слегка – воинской славы. Хотя, если честно, – какая тут, к чертям собачьим, слава? Обычный разбойничий рейд. Напал, схватил, сбежал. После Последней войны все мелкие бродячие шайки так и жили. Или нанимались к кому-нибудь… но тогда уж – прощай, свобода.

Ла-адно… Это все потом. А сейчас где-то здесь, совсем-совсем рядом, быть может, вот за тем кустом, ждала долгожданная добыча! Спящее мясо, лодки, которые можно выгодно продать, – в том же Койвисто в голодный год за хорошую лодку можно было взять десяток молодых финских рабынь, услужливых и работящих. Ну и что с того, что у кого-то из этих девчонок две головы или три груди… по пятнадцать пальцев на руках или глаз не хватает. И что? Так даже веселее! Кому что нравится, правильно в старину говорили – на вкус да цвет товарищей нет.

Чу! Что-то вдруг заставило сержанта насторожиться. Казалось бы, ничего не произошло, не изменилось, – шли, как шли, в темноте, беззвучно ступая след в след по узенькой тропке. Темнота – она для хомо, дампы и в темноте видят не хуже кошек. По крайней мере, те, которые нынче у Джареда Хорга в «семерке». Идеальные воины! Жаль будет таких потерять: поди потом, набери. Этих-то – почти случайно… Однако что ж такое тревожит-то? Вроде все тихо… Так это и тревожит – тишина! Ладно, собак не слыхать: есть ли они на хуторах, нет ли – еще вопрос. Так ведь ни ворона не каркнет, ни кукушка не закукует, ни ночная птица не пролетит. Ни зверь не прошмыгнет… Словно вымерло все. Или… или есть здесь что-то такое, что всю живность местную уничтожило-распугало?

Несмотря на внешнее страхолюдство и врожденную шепелявость, – плод генных мутаций, – Джаред Хорг был далеко не прост, иначе бы не выжил. Вот и сейчас насторожился не зря, и не зря пустил вперед вормов, разрешив бить да жрать на хуторе всех без разбора. Этим только разреши, да-а… Ишь, как ринулись! Храбрецы…

Что-то прожужжало в воздухе. Послышался сдавленный крик, и сержант с удивленьем увидел, как голова идущего впереди «черного ворма» Дастина словно сама собой отделилась от тела и, упав в грязь, запрыгала по кочкам, весело скалясь. Будто срубили бедолаге башку невидимой саблей.

Да не-ет, не саблей, – тут дела похуже. Метательный диск – такими вооружали боевых роботов. Ах ты ж мать моя атомная – вот это влипли! А не тот ли это робот, с которым уже приходилось недавно встречаться? Но как он, сержант Хорг, снова в этих местах оказался? Каким образом? Ах да… Рранг! Его рук дело! Вот тебе и опытнейший кормщик. Прямо под био завез… Может, они в сговоре? Пищу роботу доставляет проклятый дикарь?

Все эти тревожные мысли пронеслись в облезлой голове сержанта за какие-то секунды. Сам он в это время летел в грязь, – там и застыл, затаился, а потом медленно, бочком пополз в сторону, в заросли пожухлого чертополоха. Правда, про своих не забыл:

– Вше живо на жемлю, парррни!

Вовремя, между прочим, распорядился. Из-за ближних кустов забил пулемет, судя по звуку – стационарный, тяжелый. А потом в небе что-то гнусно завыло… взрыв!

Миномет! У этой металлической образины еще и миномет… и заряды к нему! Ах ты ж… Ну, что уж теперь причитать…

– Парррни! Уходшим шлева… Вштреча на пляжже у больших камшней.

Пулеметные очереди разорвали на куски сразу нескольких в панике бегущих вормов. Поганых трупоедов охватил страх. Они больше не слушали своего командира, не падали в траву, в кусты, в грязь – они тупо бежали, сами не зная, куда. Ну и попадали, конечно, под очереди. Еще и мины косили…

Парни выстрелили разом – все трое. Как им и было приказано, на звук. Туда, где внезапно затрещали кусты. И сразу услышали стон: попали.

– Попали! – не выдержав, радостно завопил Рэм. – Так вам, ага. А ну-ка, суньтесь-ка еще, проклятые муты!

Дружно передернули затворы. Застыли. Снова треск… и снова выстрелы. И жалобный крик.

Враги бежали, похоже, совсем не глядя по сторонам, словно загнанные охотниками лоси в старинных книгах. Видать, Спайдер их здорово напугал. Еще бы! Вон канонада какая – целая война! Что ж, у био мощности хватит. Для себя старается – мертвяки ему в топку пойдут. Нет, ну здорово как! Вот это победа так победа. Показали всей береговой сволочи!

– Эй, вы там! Не расслабляться! – махнув «Макаровым», громко предупредил десятник. – Стрелять парами… Вернее – Рэм с Ники вместе, а ты, Симотра, – один.

Только сказал, как прямо на него внезапно выскочили сразу три существа с уродливыми приплюснутыми головами. Трупоеды-вормы… видали кронштадтцы и таких…

Пистолет Макарова – не особо прицелистый, зато пуля – девять грамм, убойная. И останавливающее действие очень даже неплохое! Кир быстро, навскидку, выстрелил сразу три раза подряд. Бегущий первым мутант словно наткнулся с разбега на невидимую пружинящую стену, не просто остановившую бег, но и откинувшую бедолагу далеко в кусты. Тот, что бежал следом, схватился за правый бок; третий же зигзагами бросился к морю… прямо под выстрел рыжего Рэма.

Промазал рыжий, ах ты ж, не повезло. Да и патроны кончились, а винтовку Мосина перезарядить – это не обойму в «Макаров» вставить: время требуется. Потому-то Кирилл и приказал парням стрелять отдельно. Рыжему не повезло, зато повезло Симотре. Нагнала мутанта злая винтовочная пуля, пронзила насквозь, ломая ребра и порвав на клочки легкие, да унеслась далеко в море. Там и упала. Где-то. И заглотила ее глупая рыбина.

– У нашего друга Спайдера, похоже, сегодня праздник, – внимательно осматривая убитых, десятник скривился. – Ох и редкостные же уродцы!

– Командир, и чего они к нам лезут? – выглянул из-за камня Рэм.

– Жрать хотят, вот и лезут, – отозвался вместо Кира Симотра, ловко перезаряжая винтовку.

– И еще Поле наше хотят, синее, – подал голос Ники-Николенька. – И оружие… хотя с Полем-то они оружия много наделают.

На востоке, за разрушенной дамбой, струился меж редкими палевыми облаками рассвет, а над далекими крышами Санкт-Петербурга показался сияющий краешек солнца.

Сержант Джаред Хорг вместе со своим капралом, парой легкораненых копьеносцев, давно лишившихся копий, и тремя трупоедами, уцелевшими случайно, до рассвета не предпринимал никаких действий. Просто приказал всем лежать. Прямо здесь, за кустами, в чертополохе, в холодной и грязной луже, чуть ли не в болотине. Лежать. И не трепать языками. Не шевелиться даже и почти не дышать, пока не скажут.

Дампы, тренированные воины, исполняли приказ с легкостью, а вот трупоеды-вормы ворочались и глухо стенали. Видать, затея сержанта им не очень-то нравилась, однако приходилось терпеть. И не потому вовсе, что вормы не могли сбежать – могли бы запросто. Только теперь не знали – куда. А потому и решили держаться существа опытного, невозмутимого и явно имевшего какой-то план. Иначе с чего б такое спокойствие-то?

Один из трупоедов, приподняв уродливую башку, все же попытался что-то сказать или спросить… Вместо ответа Хорг вытащил из-за пояса кинжал. Несмотря на косноязычие и шепелявость, дампы, когда хотели, могли быть весьма красноречивыми. Пусть даже с помощью жестов.