Наполеон Бонапарт - Альберт Манфред

Бонапарту удалось установить тесный союз — он оказался недолговечным — с молодым человеком, пользовавшимся также немалым влиянием в Аяччо. То был Карло-Андреа Поццо ди Борго. В дни первого приезда Бонапарта на Корсику в 1786–1787 годах почти столь же юный Поццо ди Борго был его ближайшим другом и конфидентом. Их соединяло тогда родство душ, пылкость чувств, так им по крайней мере казалось. Оба были тогда поклонниками Жан-Жака Руссо и философии просветителей, оба были готовы при первом призывном зове трубы ринуться в бой за великие идеи, за Корсику[57]. Встретившись вновь в 1789 году, они не могли не заметить происшедшие с ними перемены: былая восторженность улетучилась, оба стали старше и рассудительнее.

Бонапарту было нетрудно договориться со своим былым другом о совместных действиях в качестве союзников. До поры до времени цели их совпадали, почему же не идти вместе?

Лукавый, вероломный, изворотливый Поццо ди Борго еще не раз встретится на жизненном пути Бонапарта — всегда как злобный противник. Бонапарт затмил своей славой всех остальных, и этого не мог простить честолюбивый корсиканец, в начале жизненного пути опережавший застрявшего в младших лейтенантах Буонапарте. Всю жизнь Поццо ди Борго вел против былого друга юности мстительную войну: мы увидим его позже на службе царя Александра 1, на службе всех врагов наполеоновской Франции. Он будет торжествовать в дни падения могущественного соперника в 1814 году и снова появится в Париже как посол русского императора при дворе короля Людовика XVIII, вызывая возмущение передовых русских людей[58].

Но все это будет много лет спустя.

А осенью 1789 года Карло-Андреа Поццо ди Борго еще считал выгодным блокироваться с молодым Бонапартом. Два влиятельных клана в городе — клан Буонапарте и клан Поццо ди Борго — объединили свои силы. Для маленького Аяччо это было много.

Политическая линия, избранная Бонапартом, была ясна: Корсику надо приобщить к революции. Это означало, иными словами, что революцию, совершившуюся во Франции, надо было распространить и на этот затерявшийся в Средиземном море остров. Начинать приходилось с самого необходимого: надо было прежде всего рассказать о великих переменах, совершившихся во Франции, убедить корсиканцев, что давно пора сменить белую кокарду на трехцветную, старые белые знамена короля на молодое сине-бело-красное знамя революционной Франции. Лейтенанту Буонапарте надлежало взять на себя роль провозвестника революции на Корсике.

31 октября стараниями братьев Буонапарте и приверженцев Поццо ди Борго в Аяччо в церкви Сан Франческо состоялось собрание сторонников нового порядка. Героем дня был Наполеон Бонапарт[59]. Он выступил с речью и предложил всем присутствовавшим подписать адрес Национальному собранию от имени народа Корсики. Текст был написан заранее: это был составленный в энергичных выражениях документ, гневно осуждавший действия коменданта Корсики Баррена. От имени народа Корсики подписавшие просили Национальное собрание оказать помощь и «восстановить корсиканцев в правах, которые природа дала их стране»[60]. Выступление и адрес были встречены горячими аплодисментами. Первый политический дебют Бонапарта прошел с несомненным успехом.

Несколькими днями позже, 5 ноября, в Бастиа, в то время столице Корсики, произошло вооруженное выступление народа. То была поздняя, опоздавшая на три с половиной месяца, рефлекторная реакция на взятие Бастилии в Париже. Комендант Баррен, видя скопление народа, приказал полковнику Рюлли вывести на улицу солдат. Эффект этой меры оказался прямо противоположным: народ окружил солдат, затем овладел городской крепостью, раздобыл там оружие и стал хозяином города. Баррен поспешил пойти на уступки: злополучный полковник был выслан во Францию[61].

30 ноября 1789 года Учредительное собрание посвятило свое заседание вопросу о Корсике. Адрес, составленный. Бонапартом и подписанный гражданами Аяччо, достиг цели. Он привлек внимание высшего представительного органа Франции к судьбе маленького острова. На заседании выступали знаменитые ораторы Мирабо, Барер. По предложению депутата от Корсики Саличетти — о нем речь пойдет впереди — Национальное собрание единодушно приняло декрет, уравнивающий ее во всех правах с остальными частями королевства. Стремясь к тому, чтобы Корсика полностью слилась со всей Францией, по предложению Мирабо Собрание декретировало амнистию всем, кто сражался в свое время за независимость острова, начиная с Паскуале Паоли, которого приглашали вернуться на родную землю.

В торжественный день, когда Аяччо молитвами в церкви и вечерней иллюминацией праздновало декрет 30 ноября, на стене дома семьи Буонапарте, принаряженного, ярко освещенного, появился большой транспарант: «Да здравствует нация! Да здравствует Паоли! Да здравствует Мирабо!»[62]

Из трех лозунгов, украсивших стены старого дома семьи Буонапарте, лишь один не вызывал никаких вопросов, был всем понятен: «Да здравствует Паоли!» — это был лозунг всех корсиканцев. Но что означали два других? Разве недостаточно было прославлять старого, мудрого Паоли? Зачем нужно еще прославление нации? Мирабо?

Конечно, это непривычные для корсиканского слуха и глаза лозунги появились не случайно. Они были внешним выражением новых взглядов молодого Бонапарта. Славя нацию, славя Мирабо, Бонапарт славил французскую революцию. Это было понятно. Новым было то, что теперь, после начала революции, старое программно^ требование независимости Корсики он сменил иным — слиянием с французской революцией, растворением Корсики в революционной Франции.

Так началась идейная эволюция Бонапарта. Он оказался на деле вовсе не таким уж «корсиканцем с головы до ног», каким его представляли в свое время. У него хватило широты взглядов, чтобы сразу понять и решить, что после революции Корсика не должна быть противопоставляема Франции, напротив, ее собственные интересы, ее будущность требуют всемерного слияния с революционной Францией.

***

Читая юношеские произведения Наполеона Бонапарта, чаще всего встречаешь имя Паскуале ди Паоли.

Паоли — любимый герой юношеских мечтаний Бонапарта. В Бриенне, Париже, Балансе, Оксонне мысли Наполеона всегда были обращены к Паоли. Бывший глава корсиканской республики, главнокомандующий ее вооруженными силами, мужественно дравшийся против генуэзцев, затем против французов, он не склонил головы перед победителями и ушел в добровольное изгнание. В глазах Бонапарта Паоли — это редкое, счастливое сочетание всех совершенств. Паоли мудр, отважен, великодушен, справедлив; он воплощает все лучшие черты античного героя; он не знает страха, он любит свободу, он защищает добро против зла, он истинный отец своего народа.