Босс для Снегурочки (СИ) - Алёна Амурская

конфетти под ногами. — Мы недавно случайно познакомились в парке. Я не знала, кто он такой… и что у него проблемы с памятью после травмы. Просто у него был такой голос… — тихо вздыхаю, не в силах подобрать слова, — м-м, ну понимаешь… такой…

— Золотой голос Морозного клана, — кивает подруга понимающе. — А от него ты всегда была в восторге и слушала все песни, это я помню. Странно, что не стала фанаткой и на концерты подростком не бегала, когда Матвей еще выступал.

— Ты же знаешь, я не люблю толпу.

— Знаю. Ну и что же он тебе напел своим золотым тенором, что ты таращишься на него весь вечер, как бездомный котенок на сметанку?

Сравнение меня немного коробит, но я только пожимаю плечами и со вздохом отвечаю:

— Он сказал…

— Приходи в мой клуб завтра вечером, Пава, — перекрывает мой тихий голос другой, гораздо более сильный, гипнотически обволакивающий… и мужской, естественно.

Ведь это голос Морозова, который мы только что обсуждали. И раздается он совсем близко, из-за тонкой густой преграды колючих еловых ветвей.

Лицо Заи удивленно вытягивается, когда я обрываю себя на полуслове и прикладываю палец к губам. Дурацкий порыв, но так хочется узнать, решил мой босс вспомнить первую любовь по-настоящему или нет.

А вот интересно… не ей ли был посвящен старый вариант песни о Зверях его сердца..?

— Ой, ну не знаю, Матвей, — кокетничает «нежная принцесса» Павлина. — Если будешь всю ночь таким же правильным и за мое здоровье даже не пригубишь чего-нибудь нормального, то это как-то… ну не знаю… скучно! Мы с тобой на свидании будем компот, что ли, пить и вишенками закусывать? Я как-то в Италии привыкла больше на свиданиях к игристому элитной выдержки…

— Ничего, со мной скучно не будет, — с усмешкой отвечает ей Морозов. — Поверь на слово, я уже не тот влюбленный мальчишка, который был готов следы твои на песке целовать.

— Глупости, — мило отмахивается Павлина. — Ты преувеличиваешь.

— Ничуть. Это даже почти не метафора. Помнишь, как открыла мне радости первого секса на той далекой пляжной вечеринке? Для любого парня это мощный крючок. Ты была великолепна, если честно. Жаль только, что я думал, будто тоже у тебя первый.

— Матвей, ну давай не будем ворошить прошлое… — страдальчески стонет «принцесса». — Вот именно из-за этого я тогда и уехала в Италию.

Морозов мягко усмехается, но в этом звуке нет ни капли эмоционального накала. Только какая-то… ностальгия, что ли.

— Сбежала от некрасивой ситуации и лишних вопросов, понимаю, — говорит он. — Не парься, Пава. Это действительно уже не важно.

— Да?.. — с осторожным сомнением тянет она. — Это здорово! А то я так боялась, что ранила тебя, и ты до сих пор злишься…

— Любые раны имеют свойство затягиваться. Если человек жив, конечно, — хмыкает босс. — А если сдох, то ему уже без разницы. Так что всë проходит, всë меняется, как ни крути. Так что там насчет свидания..?

Ответный кокетливый смешок кажется мне неприятно звонким.

— А что насчет старого доброго брудершафта? А то мне странно видеть тебя таким строгим трезвенником, Матвей. Это из-за той девушки..? Кто она?

Вместо Морозова внезапно отвечает совсем другой мужской голос.

— Нет. Это из-за лечебного режима, который он постоянно нарушает. А «та девушка» — это его будущая дежурная помощница на дому.

От такой новости у нас с Заей дружно отвисают челюсти. Так и стоим под прикрытием новогодней ëлки и таращимся друг на друга, изумленно моргая.

Глава 12. Нездоровые фантазии босса

— Лечебного режима… — растерянно повторяет тем временем Павлина. — Что это значит?

— Вот это поворот, Андрей, — словно не расслышав ее, иронически хмыкает босс. — А что случилось со старой дежурной помощницей, которую ты мне навязал?

— Она уволена. Не справляется со своими обязанностями, — коротко и тяжело роняет Батянин.

— А моя уборщица по-твоему, значит, справится. Ну-ну.

— Пусть попробует. Я говорил с врачом, он прогнозирует положительный итог лечения только в случае полного соблюдения режима хотя бы в течение пары месяцев.

— Мне не нужна новая нянька, Андрей. Со своими проблемами я как-нибудь сам разберусь.

— Я думал, мы с тобой договорились.

— Только насчет той, которую ты только что уволил. О новой речи не было.

— Хорошо, — спокойно говорит Батянин. — В каком формате она должна работать с тобой, чтобы ты согласился ее потерпеть рядом немного в другом режиме, на полной ставке с проживанием? Готов пойти навстречу любым твоим пожеланиям.

— Да неужели? — в голосе Морозова уже проскакивает нескрываемо раздраженный сарказм. — Что, даже навстречу моим нездоровым фантазиям? А она в курсе вообще, на что подписывается? И это не медсестра, а уборщица, Андрей. Обыкновенная уборщица.

Он подчеркивает это с равнодушием, которое вдруг задевает меня не на шутку.

Нет, ну понятно, что в принципе-то всë сказано логично и правильно… но от того не менее обидно. Какой девушке будет приятно застрять в памяти понравившегося мужчины исключительно в образе «обыкновенной уборщицы»? Уж точно не мне.

Я стискиваю зубы и решительно обхожу колючую завесу еловых ветвей. Собеседники синхронно скрещивают на мне взгляды, и брови моего босса удивленно приподнимаются. Но прежде, чем он успевает поинтересоваться моими маневрами, я с вежливым достоинством говорю ему:

— Уборщица в курсе, Матвей Эдуардович.

Между нами повисает какое-то неоднозначное молчание.

Некоторое время, пока Морозов задумчиво изучает замкнутое выражение моего лица, Батянин внимательно наблюдает за нами обоими. А затем напоминает ему, как ни в чем ни бывало:

— Так какие у тебя условия, Матвей?

Тот отвечать не спешит, но ему и не дают.

— Кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит? Матвей!

Красавица Павлина, которая всë это время непонимающе вертела головой, снова напоминает о себе. И даже слегка ножкой в изящной туфельке топает, словно подкрепляя свои слова весомым доводом.

— Пава, извини, давай позже, — переводит на нее похолодевшие синие глаза Морозов и с нажимом подчеркивает: — Нам с Андреем… надо утрясти вопрос. Погуляй пока, с Лерой вон поболтай. Я скоро освобожусь.

Она кивает, натянуто улыбнувшись, и с видимой неохотой уходит. А босс мрачно мне сообщает:

— Давай забудем об этом недоразумении. В твоей работе нет ничего постыдного, если что. Но мне не нужна надсмотрщица ни с опытом уборщицы, ни с опытом медсестры. Я уже и предыдущей сыт по горло, достала она меня. Вот и всë.

Батянин недовольно хмурится.

— Матвей, ты просто не видишь всей картины своего состояния. Да, ты чувствуешь себя здоровым и полным сил. Тебя раздражает необходимость в ограничениях и кажется преувеличенной. Но только благодаря соблюдению всех предписаний