Война за Миссисипи. Крестоносцы 5 (СИ) - Шабловский Олег Владимирович

- Ай-ай-ай, бедняжка - вошедший в трапезную Ляшков оборвал причитания кормилицы - а ну цыть Аксинья! Чего ты кудахчешь над ним как наседка над цыпленком? Нашла тоже мне "дитя умучанное". Вон кабан какой вымахал, пахать можно.

- Что ты батюшка, что ты - замахала руками женщина - да где-ж то видано, чтобы на кабанах пахали-то?

- Ты к словам то не придирайся и зубы мне не заговаривай.

- Иди Аксиньюшка, ступай - мягко улыбнулась вошедшая следом за мужем Татьяна.

- Хорошо матушка - женщина поклонилась, и опасливо покосившись на недовольного Егора, величаво выплыла за дверь за дверь.

- Ну-с теперь с вами молодой человек... - Ляшков уселся за стол рядом с сыном.

- Погоди, дай ребенку поесть нормально - попыталась "притормозить" его супруга.

- Ничего. Аппетит не пропадет. Все утро, поди, по лесу носился как угорелый. Давно приехал?

- Вчера - оторвался от поглощения еды Михаил - на вечернем дилижансе.

- О как! А ты знала?

- Конечно, знала.

- Нормально! Только я в этом доме ничего не знаю - фыркнул Егор - ладно не о том речь. Почему не в универе?

- Так вакация же у нас. Пап, ты чего? Господин Коперник на три дня всех отпустил.

- Ладно. Отпустил, так отпустил. Ему виднее. Но смотри, сегодня выезжаем обратно.

- Пап! У меня дела здесь! Давай я завтра поеду.

- Никаких "завтра". Через три часа выезжаем, ты мне в городе нужен будешь - решительно заявил Егор, понимаясь и направляясь к выходу. Уже около дверей обернулся и, улыбнувшись, добавил - тем более, насколько я понимаю, твои "дела" тоже с нами поедут.

- Мам, это правда?

- Правда, правда - улыбнулась Татьяна - я своих девочек с собой беру. Ты ешь, ешь.

- Спасибо - паренек быстро прожевал, и ухватив кусок пирога, вскочил из за стола - я побегу?

- Беги, беги - улыбнулась Таня, провожая взглядом привычно перекрестившегося на иконы в красном углу и метнувшегося за дверь сына.

На крыльце он нос к носу столкнулся со своим младшим братом, десятилетним Фридрихом.

- Миш, а Миш - мальчишка протянул ему деревянный тренировочный меч - пойдем, помашем, а?

- Потом потренируемся, занят я сейчас - отмахнулся Михаил - ты лучше скажи мне, ты Ирку не видел?

- Да зачем она тебе сдалась? Чего, опять будешь там с девчонками сидеть, языком трепать? - надулся Фридрих - вот и не скажу тебе, где она, сам ищи. Тоже мне жених нашелся!

- Получишь у меня!

- А вот и не получу! - сорванец ловко отпрыгнул в сторону - жених! Жених!

- А ну стоять! - крепкая рука брата ухватила его за шиворот - я же сказал, потом потренируемся. А еще дам на Алмазе прокатиться.

- Правда?

- Слово!

- На берегу они. Ну, знаешь там полянка такая...

- Знаю, знаю.

- Ты обещал.

- Раз обещал, значит, сделаю. Вон кстати дядька Валдис идет. Вот кто точно тебя потренирует - Мишка перенаправил буйную энергию братишки на новую жертву, а сам бегом кинулся к воротам.

Узенькая тропинка, изрядно повиляв между деревьями и кустами, привела его к небольшой полянке на берегу небольшого заливчика реки Благодатной. Парень перевел дух и, притаившись под сенью ветвей склонившейся почти к самой воде старой ивы, принялся наблюдать за веселой стайкой девиц в возрасте от 14 до 17 лет. Каждая из шести расположившихся прямо на траве вокруг корзинок со сладостями девушек была достаточно хороша собой, чтобы стать предметом воздыханий четырнадцатилетнего мальчишки, но нашего героя, как мы уже поняли, интересовала только одна из них, миниатюрная, тоненькая как тростинка, синеглазая красавица.

Когда пять лет назад свежеиспеченный адмирал новоросского флота Костя Щебенкин с семьей уезжал в Новороссийск, он не мог взять с собой старшую, девятилетнюю дочь. Девочка тяжело заболела, и длительное морское путешествие могло оказаться для нее губительным. Несчастная Светлана буквально разрывалась на части между желанием отправиться с мужем к новому месту службы и невозможностью оставить ребенка. Положение спасла Татьяна, сумевшая убедить друзей оставить девочку на ее попечении, принявшая ее как родную, и воспитывавшую, не делая разницы между нею, и собственными детьми. Когда Ирине исполнилось четырнадцать, она окончила среднюю школу, и была зачислена в штат фрейлин великой княгини и автоматически на медицинский факультет Новоросского университета.

Как ни тихо сидел парень в своем укрытии, любуясь объектом своих воздыханий, его присутствие не осталось незамеченным. Самая старшая из девушек, высокая, статная индианка лет семнадцати, наклонившись к своей соседке: зеленоглазой, непоседливой "вертушке" с толстой русой косой, что-то сказала ей на ухо. "Зеленоглазка" прыснула в кулачок и то и дело, бросая быстрые взгляды в сторону Мишкиного укрытия, принялась нашептывать зардевшейся от смущения Ирине.

- Ну, Машка, ну зараза! - досадуя на болтливость сестренки, проворчал себе под нос Михаил - вот, что теперь говорить!

Таиться больше не было смысла и он, выйдя на тропинку, с самым независимым видом, неторопливо, вразвалочку зашагал к весело пересмеивающейся и перемигивающейся компании.

- Привет девчонки!

- Привет, привет! - за всех ответила Машка - а ты чего там застрял в кустах? Никак заблудился?

- Ага, заблудился. А ты Маш знаешь, что с любопытной Варварой на базаре случилось?

- Что случилось?

- Нос ей дверью прищемили, чтобы не совала, куда не следует.

- Ой-ой-ой. Тоже мне умник нашелся... - начала "заводиться", любящая всегда оставлять за собой последнее слово девочка, но ее старший брат поспешил прервать начинающуюся перепалку.

- Ир, пойдем? Погуляем?

- Пойдем - поднялась Ирина, зардевшись еще больше.

Под пристальными, лукавыми взглядами подружек парочка не спеша направилась по дорожке, ведущей к крепости.

Некоторое время, Михаил молчал, собираясь с мыслями, толком не зная с чего начать разговор. Парень сам не понимал, что с ним происходит. Обычно рассудительный, довольно начитанный и эрудированный, никогда "не лезущий в карман за словом" в разговорах с другими, в присутствии этой девушки он совершенно терялся. Ему просто очень хотелось вот так идти рядом и любоваться ею, пусть даже молча.

- Мы сегодня уезжаем в Форт Росс - первой заговорила Ирина.

- Да я знаю. Отец велел мне тоже ехать.

- Велел? А ты не хочешь?

- Нет, ну почему, хочу, конечно. То есть сначала не хотел, вчера ведь только оттуда приехал, только когда мама сказала, что вы тоже едете... - тут он понял, что чуть было, не проговорился, смутился и поспешил перевести опасный разговор на другую тему - Ир, а давай я тебе енота маленького поймаю, щенка? А чего? Они знаешь, какие потешные?

- Енота?

- Ага, тут недалеко целый выводок объявился. Я утром сегодня следы видел.

- Нет, Миш, не надо. Ручеек говорит они такие шкодные.

- Это есть - согласился парень - слушай, а почему ты Дашку так зовешь? Ее ведь отец Федор крестил уже давно.

- Да я знаю, только "Ручеек" как-то веселее звучит. Мы между собой всегда ее так зовем, только Татьяне Николаевне смотри не проговорись, а то она ругаться будет.

- Ты же знаешь, я языком трепать не люблю.

- Да, я знаю. Извини. Ты представляешь, завтра будет прием французских послов, и мы будем на нем Татьяну Николаевну сопровождать. Уже наряды приготовлены. Здорово, правда?

- Понятно, теперь почему отец хочет, чтобы я обязательно завтра в Форте был. Опять буду там сидеть полдня как дурак, разряженный в пух и прах, с важным видом. Терпеть не могу все эти приемы.

- А мне кажется, это так интересно ... - девушка не успела договорить.

Послышался быстрый топот и на тропинку выскочил запыхавшийся Фридрих.

- Вот вы где. Меня за вами послали. Собираться пора, скоро выезжаем - одним духом выпалил он - а где остальные?

Не став даже выслушивать ответ мальчишка побежал дальше, а Михаил с Ириной поспешили ускорить шаг, тем более, что до распахнутых ворот Княжьей Горки было уже совсем не далеко.