Хост пожарче - Мария Назарова

И несмотря на то, что сегодня мое место ограничивается лишь трибуной большого ледового дворца, я всегда верю в чудо и уверена, что это самое чудо тоже верит в меня и мы когда-нибудь обязательно встретимся и зажжем этот мир головокружительными огнями перемен!

В силу своей мечтательности я могла еще долго парить в теплом свете фантазий, однако была вырвана из них вибрацией айфона, нервно высвечивающего на экране звонок от Жаровой.

– АААААААААА! – раздался в трубке голос, явно обескураженной, пока неизвестно чем Юли.

– Пожар? Землетрясение? Наводнение? – с сарказмом поинтересовалась я.

– Лучше! Лучше! Прикинь, что! Я сейчас в маршрутке! И знаешь, кто сидит напротив меня? – голос подруги перешел на шепот. – Он!!!

– Кто? – заведомо зная ответ, зачем-то спросила я.

– Конь в пальто! – пыталась отшутиться Юля.

– Ну, тогда быстрей загугли лошадиный словарь и спроси его о чем-нибудь! Это же твой шанс! – попыталась спасти ситуацию я.

– С кем? С Юрой? Ты что, вообще, что ли! А если от волнения я выпалю несусветную глупость, и он подумает, что я какая-нибудь двоечница на грани отчисления! Или, наоборот, так заверчу вопрос, что тот заинтересуется и пожелает развить тему дальше, спросит что-нибудь в ответ, а я, не понимая, как с ним общаться, сяду в лужу.

– Чего тогда звонила? – уже мечтая оказаться рядом с подругой и толкнуть ее прямо на руки возлюбленного, замечаю я.

– Как чего? Радостью поделиться! И это, Поль, у меня к тебе просьба. Я тут в наш любимый бутик забегала, и в него такую сумочку завезли! В общем, займи две штуки баксов? Только это… ну, в общем, я не знаю, когда верну, просто, ты же понимаешь, мои родители в месяц даже на молнию этот чуда не зарабатывают, а сама устроиться никуда не могу. Ну, выпускной класс и все такое… Ты же понимаешь?

– Конечно, – расстегивая кошелек, кивнула я.

Меня бренды интересовали так же, как моего пса строение солнечной системы, зато достаток моих родителей позволял мне ежедневно скупать весь месячный завоз всех этих бутиков. А Юля, будучи дочкой детского педиатра в государственной больнице, была большой охотницей до блеска излучаемого всеми этими бирками и логотипами, по мне так, бесцельно и безвкусно поналяпанными на самые обычные вещи. Поэтому каждый месяц я, не жалея, расставалась с несколькими пачками зеленой американской валюты, отдавая их прямиком улыбчивому кассиру «нашего любимого бутика», покупки в котором совершенно не украшали, но зато безумно радовали мою подругу. Свой гардероб за все время нашего совместного шопинга в Юлином раю, то есть за последние пять лет, я украсила лишь одним кашемировым свитером и гофрированными оранжевыми легинсами, которые, кстати, стали причиной покупки кед той же марки во время недавней поездки в Милан, так как несмотря на бросающуюся в глаза ультрамодность, сочетать эти промыслы дизайнерского искусства с чем-либо, кроме вещей из их же бутика, было очень сложно, потому что фантазия дизайнера этой марки была слишком «оригинальна и неподражаема».

Стадион. «Пицца». Дом. Вечер. Спать. Если честно, подробнее расписывать даже нет сил, но, как говорится, «за А всегда должна следовать Б», так что наслаждайся, искренний слушатель моей жизни, историей о неоправданных детских ожиданиях.

– Полин, я подошла, – улыбчивым Настиным голосом заметила трубка айфона.

Настя – это моя детская подруга. Обозначить точно место нашего знакомства попросту невозможно. Мы познакомились ещё в два года в детском кружке игры на ложках, однако общались там очень скомканно, зато через три года, в которые мы, кстати, не поддерживали абсолютно никакой связи, меня с ней вновь познакомила общая подруга, но и тут общение длилось всего пару месяцев и особой теплотой не отличалось. И дружба оборвалась, так и не начавшись. Потом Настя объявилась только через год, царственно войдя в зал легкой атлетики, в который решила заглянуть и я. Наше общение, безусловно, играло приятными сердцу нотками, но перешагнуть грань «просто знакомых» так и не смогло: то ли мелодия дружбы играла слишком тихо, то ли ноты искренности часто фальшивили. Но судьба-хозяйка не отступала и позднее поселила в Настю росток желания попробоваться в модельной сфере, из-за чего она и решила обратиться к девочке с самой красивой аватаркой в списке ее электронных друзей, которой, собственно, оказалась я. Правда, моделинг не смог затянуть ни Нас-тю, ни меня, но зато сблизил нас до неузнаваемости. Дружба двух подруг длилась неразрывным тандемом почти полгода, пока не потерпела нападения злостной армии, флот которой возглавляли три капитана – мальчики, килограммы, финансы. Стоит ли говорить, что наша дружба – девушка неопытная – потерпела поражение. И хотя мы с Настей и видимся до сих пор, но подругами назвать друг друга уже не можем.

– Выхожу, – слегка уставшим тоном выдавил мой голос. Прямо у дверей подъезда меня ждала девчонка в синих кроссах и шипованной кожанке – Настя, и очаровательная двухдверная машинка, идеально сочетающаяся с цветом обуви моей подруги, хотя и выигрывающая по яркости раз так в десять. Двери машины уже были растворены и готовы нас приютить, а заботливая мама, возглавлявшая водительское кресло уже давила на газ, чтобы домчать нас на всех парах до назначенного места. Всю дорогу мы ехали молча, причем молчали не потому, что были утомлены за день бесхребетным потоком слов и желали насладиться тишиной, а потому, что просто не имели тем для обсуждения.

– Не задерживайтесь, – сквозь закрытое стекло произнес голос знойной блондинки, высадившей нас у ледового дворца – моей мамы.

Выслушавшие короткое наставление и готовые принять на себя порцию позитивных эмоций от концерта любимой музыкальной группы, мы направились прямиком к входу и, преодолев его довольно быстро, заняли свои места. Сережа оглушал позитивом и поливал сладкой глазурью хорошего настроения. Уж не знаю, как я выглядела со стороны, но я воображала себя теплой мороженкой, ибо растекалась по креслу так же, как подогретая любимая сладость. «И все-таки он красавчик», – тихо шепнула мне на ухо Настя, вымещая концертные фотки в инстаграм со своего нового подаренного заботливыми родителями гаджета. До техники Настя была тем еще едоком, но, меняя планшеты каждый месяц, все равно не могла угомониться. Вот и сейчас ее тонкие пальчики, нервно скользившие по экрану, так и нарывались на комплимент, что я не в силах удержаться и, не дай Бог, чтобы не обидеть подругу, заметила: «Новый гаджет? Очень интересный». «Правда?» – переспросила меня Настя и залилась пятнадцатиминутной тирадой о достоинствах ее электронного приобретения. И пока я искренне пыталась вникнуть в трепетно выученные Настей характеристики устройства, Сережа уже допевал последнюю песню. После чего последовал хоккейный матч, в котором вроде как выиграла Московская команда, хотя я могу ошибиться, потому что за игрой не следила вообще. Я пришла сюда ради Приказчикова, поэтому всю игру провела, тыча в экран ленты твиттера, и не будь я под прицелом снайперского взгляда следившей за нами завуча, ушла бы сразу после концерта. В общем, банальный поход на небанальное мероприятие.

Встречи лицом к лицу с Сережей не последовало, хотя, по сути, следовать и не должно было, к чему я была абсолютно готова. Правда, нервная фантазия изнутри крыла меня гневными фразочками и попрекала разбитыми иллюзиями о том, что солист вдруг случайным образом захочет исполнить одну из песен с фанатами из зала… Но это ее проблемы: сама влезла в мою голову, сама навыдумывала тут историй и меня виноватой выставляет?! Хотя я сказки люблю, и даже в них верю. Но мне всего семнадцать, поэтому единственным успокоением для меня является воодушевляющее: «То ли еще будет!», сказанное как-то мне Мотом, случайно встреченным в аэропорту в нашем трехфразовом диалоге.

Придя домой, я настроила колонки на максимальную громкость, и из них тут же сладким киселем полилась река мелодичных звуков минуса к Нюшиному «Чуду». Будучи крайне влюбленной в эту музыкальную историю, я с первых нот подхватила любимый мотив и устроила свой персональный песенный вечер для себя и своей бушующей фантазии.

Утро было ленивым, даже как-то слишком ленивым. Разбуженная оптимистическим настроем Димы Билана, вещавшим, что «Все невозможное возможно» и утверждавшим хитовым треком, лившимся через динамики, что он «это знает точно», я нехотя сползла с кровати. Тоша лежал рядом и, несмотря на резавшее в окно ослепляющими утренними лучами солнце, даже и не думал вставать. Я подползла к зеркалу и улыбнулась увиденному в нем отражению. Сквозь стекло из мира Зазеркалья на меня смотрела заспанная девочка-подросток с шелковистыми темно-каштановыми волосами, добрыми карими глазами, пухлыми от природы губками. «Привет!» – я помахала ей ладошкой, а потом скромно добавила: «Сегодня будем покорять этот заждавшийся нашего царствования мир! Только сначала позавтракаем». С этими словами я отправилась в кухню, где меня уже ждал шведский стол. Положив на большую тарелку зажаристую сосиску и два шоколадных пончика, я принялась укреплять свой запас утренней энергии. За завтраком я зевнула раз пять, мысленно проклиная унылую традицию ходить в школу по субботам. Часы показывали «7.05» и, рассудив, что до начала уроков у меня оставалось еще добрых полтора часа, я завалилась на диван, погрузившись в чтение «Любимых блондинок» Малахова, повествующего в своей картинке идеального мира об эфире, чуть было не похороненном Ларисой из-за капризов зазнавшейся топ-модели, не пускавшей свою бабушку на «Большую стирку».