Огонь ведьмы - Джеймс Роллинс

Встав на колени около трупа, он схватил пригоршню земли и быстро забил ею рану Рокингема. После того как он вложил в нее тринадцать пригоршней, Дисмарум здоровой рукой и обрубком другой соединил края раны. Придерживая скользкие края, он начал шептать слова, которым его научил господин. Когда он начал их произносить, в животе возникла боль. Последние из них он выговорил в мучительной агонии, словно испытывал родовые схватки. Маг прищурился от почти невыносимой боли, когда с его губ слетели заключительные звуки. Старое сердце отчаянно колотилось в груди. К счастью, как только он замолчал, боль ушла.

Откинувшись назад, Дисмарум провел рукой по ране Рокингема, края которой соединились, и она исчезла. Он приставил палец ко лбу мертвого проводника и произнес единственное слово:

— Встань!

Труп вздрогнул, по телу побежали судороги. Дисмарум прислушался, слабый вдох сорвался с холодных губ Рокингема. Через несколько мгновений послышался второй булькающий звук, за ним третий.

Дисмарум тяжело поднялся, опираясь на крепко зажатый в руке посох. На поле неподалеку печально замычала корова. Он молча стоял, наблюдая, как Рокингем, задыхаясь и натужно кашляя, возвращается в этот мир.

Откашлявшись, солдат сел, поднес дрожащую руку к животу и натянул разорванную рубашку на обнажившееся тело.

— Ч… что произошло?

— Ты снова потерял сознание, — ответил Дисмарум, глядя на далекий, окутанный тенями дом.

Рокингем зажмурился и потер лоб.

— Опять? — пробормотал он, встал на колени, а затем медленно поднялся на ноги, ухватившись за ствол дерева, чтобы сохранить равновесие. — Сколько времени я был без сознания?

— Достаточно долго. След уже начал остывать. — Дисмарум показал пальцем в сторону дома. — Идем.

Старый маг пошел прочь, со стуком опуская на землю свой посох с каждым новым шагом. Заклинание отняло у него почти все силы, и старик едва держался на ногах. Рокингем остался стоять, опираясь о дерево.

— Ночь подходит к концу, старик, — крикнул он вслед. — Может быть, нам лучше вернуться в город, а за девкой придем завтра? Или хотя бы давай поедем верхом, лошади недалеко…

Дисмарум повернул к Рокингему лицо, скрытое капюшоном.

— Сейчас! — прошипел он. — К рассвету она должна быть связана и подстрижена. Господин дал четкие указания. Мы должны успеть все сделать до рассвета.

— Это ты так говоришь.

Рокингем нехотя оторвался от дерева. Спотыкаясь, он двинулся за прорицателем, который шел по следу молграти. Солдат продолжал возмущаться:

— Ты начитался глупостей, написанных безумцами. Ведьмы существуют только в сказках, ими пугают детей. А на этой ферме мы найдем лишь напуганную девчонку с грубыми мозолистыми руками от беспрерывной работы в поле. А я из-за этой дурацкой погони вынужден оставаться без сна.

Дисмарум остановился и упер посох в землю.

— Ты лишишься гораздо больше, чем сна, если мы упустим ее. Ты ведь уже был в темницах господина и знаешь, как он наказывает тех, кто подводит его.

Прорицатель испытал мимолетное удовлетворение, увидев, как Рокингема передернуло от этих слов. Дисмарум знал, что солдат побывал в подземных казематах Блэкхолла и видел истерзанные останки тех, кто когда-то ходил по земле и наслаждался теплом солнца. Теперь болтливый спутник шел за ним молча.

Прорицатель был доволен. Он мог бы оставить труп Рокингема коченеть в холодном саду, но, кроме того, что он был вместилищем молграти, солдат обладал и другими полезными качествами. В Блэкхолле господин положил его на кровавый алтарь, располосовал тело и наделил самыми темными из своих возможностей. Дисмарум не забыл, как той ночью Рокингем дико кричал, как от невыносимой боли у него кровоточили глаза, как сломалась его спина, когда он извивался на окровавленном камне. После этого господин собрал его части воедино, а потом заставил болвана все забыть. Превратившись в инструмент хозяина, Рокингем был передан Дисмаруму для помощи в наблюдении за долиной.

Старик искоса посмотрел на солдата и вспомнил один, особенно отвратительный ритуал, который был совершен в полночь во время обращения Рокингема, — с убийством новорожденного ребенка. Кровь младенца оросила алтарь и открытое, бьющееся сердце Рокингема. Он вспомнил, какой силой в тот момент был наделен проводник — такой темной и страшной, что от одной мысли о ней магу стало не по себе.

Где-то за холмами жалобно завыла собака, словно уловив присутствие ужасного существа, таящегося внутри Рокингема.

Да, этому солдату предстоит еще очень многое сделать.

ГЛАВА 5

Элена все никак не могла заснуть, ожоги болели при каждом движении, а в голове метались воспоминания о путающих событиях в ванной. И хотя ей очень хотелось думать, что она ни в чем не виновата, в глубине души знала, что это не так.

Что же все-таки произошло?

Она то и дело вспоминала слова мамы. Возможно, она наделена даром. Причем в голосе матери было больше страха, чем гордости.

Элена в сотый раз вынула руку из-под одеяла. В тусклом свете пятно на ее правой руке казалось темнее. Мазь, которую мама нанесла на ожоги, блестела в слабом лунном свете, проникавшем в комнату сквозь занавески. Мазь едва различимо пахла ведьминым орехом. Ей стало страшно.

Ведьма!

Дядя Бол, кладезь старых историй и сказок, заставлял их с братом дрожать в спальных мешках, когда они все вместе ходили на охоту. Пугал ведьмами, ограми и другими волшебными созданиями — существами мрака и света, рожденными народными сказаниями и фантазией. Она помнила, с каким серьезным выражением лица дядя рассказывал им очередную сказку. Казалось, он сам верит в то, что говорит, ни разу он не подмигнул им с хитрым видом и не приподнял бровь, показывая, что все это байки. Именно то, как серьезно он держался, как тихо звучал голос, было самым страшным в его историях.

— Это правдивая история нашей земли, — говорил он. — Земли, которая когда-то называлась Аласеей. Было время, когда воздух, земля и вода разговаривали с людьми. Домашние животные были равны тем, кто ходил на двух ногах. В лесах на далеком западе — их и тогда называли Западными Пределами — рождались существа такие отвратительные, что вы превратились бы в камень, если бы увидели их, и такие прекрасные, что вы с благоговением упали бы на колени ради того, чтобы к ним прикоснуться. Такова была Аласея, ваша страна. Запомните то, что я вам сказал. Возможно, это когда-нибудь спасет вам жизнь.

А потом он долго, до поздней ночи, рассказывал.

Элена попыталась вспомнить одну из веселых историй дяди Бола, чтобы немного развеять беспокойство, но в памяти всплывали только страшные, темные рассказы — про ведьм.