Деяния IV Всезарубежного Собора. Русская Православная Церковь за границей - Коллектив авторов

Архиепископ Антоний, любя молодежь и детей, заботился об их воспитании в церковном духе. Посему именно он был избран докладчиком «о школьном деле» на III Всезарубежном Соборе, который проходил при нашем Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле в 1974 году под председательством Высокопреосвященнейшего митрополита Филарета (Вознесенского). Основной пастырской задачей этого Собора была борьба с ассимиляцией нашей паствы, борьба за духовное самосохранение. Благодаря этой активной борьбе нам, с Божией помощью, удалось сохраниться русскими и православными. Об этом постоянно заботился и молился приснопамятный архиепископ Антоний, плоды праведных трудов которого доселе ощущаются здесь.

Отмечая на этом Соборе 100-летие со дня архиерейской хиротонии Блаженнейшего митрополита Анастасия и 50-летие хиротонии архиепископа Антония, надо отметить их преданность Русской Зарубежной Церкви, в которой они видели блюстительницу отеческих преданий. В своих посланиях они переживали всю трагедию нашей истории, обличали все неправды безбожников, хвалили исповедников, проходивших свой крестный путь в страждущем Отечестве нашем, и радовались, когда церковный народ в России сподоблялся утешения.

В частности, мне вспоминается богослужение одного из первых престольных праздников Ново-Коренной пустыни в г. Магопаке, в котором я, будучи иеромонахом, принял участие, сослужа Блаженнейшему митрополиту Анастасию, и за которым он с большой радостью объявил всем о возвращении верующим святых мощей преподобного Сергия Радонежского и выразил надежду, что это событие укрепит русский народ, страдавший от гонителей (а архиепископ Антоний всегда подчеркивал необходимость того, чтобы в нашей церковной печати отмечались положительные события и явления в жизни Церкви в России).

Поистине, их служение было исповедническим. Блаженнейший владыка Анастасий и владыка Антоний были достойны своего высокого звания, ибо, не щадя своих сил, служили Христовой Церкви, соблюли веру, мирно совершили течение своей жизни. Предлагаю пропеть им «Вечную память».

(Участники Собора поют «Вечную память»)

Со времени III Всезарубежного Собора наша Церковь совершила прославление святых новомучеников и исповедников российских, кровь которых явилась семенем настоящего процесса отрезвления, переживаемого нашими соотечественниками. Конечно, может быть, это не всеобъемлющее явление, но мы видим, что во многих епархиях на территории России ведется активная религиозно-просветительная работа, то есть Церковь, пользуясь своей свободой, старается совершать «апостольское хождение в народ».

Священники видны и в больницах, и в школах, и в тюрьмах, они выступают в печати, по радио и телевидению с проповедью о Христе. Представители Церкви в России добиваются возвращения храмов, монастырей и чудотворных икон, добиваются они и восстановления разрушенных в годы безбожия святынь, куда с молитвой стремятся многие русские люди с разных концов России.

Архиепископ Екатеринбургский Викентий рассказывал нам о том, как люди духовно меняются у святых мест, связанных с памятью новомучеников и других святых. Не только он, но и многие другие говорят, что почитание памяти наших новых мучеников все возрастает, а чудеса, совершаемые по их молитвам, приводят людей к храму. Слава Богу, постепенно преодолеваются проблемы и последствия советского времени. Верю, что процесс видимого возрождения России и Церкви начался с прославления нашей Русской Зарубежной Церковью этого сонма мучеников. Дай Бог, чтобы это отрезвление коснулось и нас, чтобы святые новомученики и исповедники российские вымолили нам прощение наших грехов и обновление.

В нашем служении Богу и людям мы всегда старались следовать заветам наших отцов, некоторых из которых мы прославили в годы первоиераршего служения Высокопреосвященнейшего митрополита Виталия, а именно святителей Шанхайского и Сан-Францисского Иоанна и Ханькоуского Ионы.[7] Прославление этих святых, как и прославление святых новомучеников и исповедников российских, явилось огромным вкладом Русской Зарубежной Церкви в сокровищницу веры, благочестия и святости всей Русской Церкви, нашим вкладом в великое дело возрождения России.

В 1991 году коммунистическая власть пала. В связи с этим церковный народ начал размышлять над вопросами взаимоотношений между Русской Зарубежной Церковью и Московским Патриархатом. Отношение к этим вопросам нашего Архиерейского Собора было отражено в его послании к пастве 1991 года:

«… Раскол можно преодолеть только смиренной молитвой, покаянием и братской любовью ко всем падшим в тяжелое время гонений и заблудшим в настоящее время… возрождение веры… должно начаться с духовного обновления нас самих, с покаяния и с очищения нас от греховной нечистоты и самооправдания. «Чистые сердцем Бога узрят», то есть чтобы познать Бога и жить в Нем, необходимо очистить мысли, чувства и саму жизнь.

… Мы призываем всех чад Православной Церкви влиться в этот благодатный предсоборный процесс с глубоким сознанием своей немощи и греховности, уповая на милость и помощь Божию. Во смирении нашем помяну ны Господь (Пс. 135, 23)».

Таким образом, наша Церковь объявила о начале предсоборного процесса, приведшего нас сюда, в Сан-Франциско.

В это же время мы стали принимать под свой омофор духовенство и верующих в России, многие из которых, к сожалению, оказались потом в руках различных раскольников, не заслуживших доверия и доброжелательного отношения со стороны нашего священноначалия. Мы скорбим об этих разделениях, как и скорбим о настоящей судьбе Высокопреосвященнейшего митрополита Виталия, в свое время много сделавшего для русской эмиграции. Молю Бога о том, чтобы Он сохранил владыку Виталия и открыл глаза пользующимся его добрым именем.[8]

В октябре 2000 года Архиерейский Собор нашей Церкви отметил, что в условиях новообретенной свободы Архиерейский Собор Московского Патриархата, состоявшийся в августе того же года, сделал ряд заявлений, которые внушили нам надежду на изменение его отношения к принципиальным вопросам, доселе разделяющим нас.

Эти заявления касались внутреннего устройства Московского Патриархата, церковно-государственных отношений и участия в экуменическом движении.

Положительные изменения в церковной жизни России побудили Архиерейский Собор нашей Церкви, собравшийся в октябре 2000 года, образовать комиссию по вопросам единства Русской Церкви, а также благословить проведение научных исторических конференций по вопросам истории Русской Церкви XX века с участием наших клириков и клириков Московского Патриархата. Эти конференции имели место в 2001 и 2002 годах. Затем, в конце 2003 года была создана Комиссия по переговорам с Московским Патриархатом. Все это не означает, что наше священноначалие отменило те соборные постановления, которые были вынесены относительно Московской Патриархии, а свидетельствует о старательном и добросовестном стремлении Русской Зарубежной Церкви к тому, чтобы разобраться в трагедии нашей общей истории, чтобы «мирно исследовать все подлежащее вопрошению и отделяющее вас от нашего общения», как читаем в правиле 92 (103) Карфагенского Собора.

Нам необходимо урегулировать положение в Поместной Российской Церкви, как того требует «Положение о Русской Зарубежной Церкви», Устав, по которому мы живем и существуем. Интересно отметить, что комиссия по работе над «Положением о Русской Зарубежной Церкви» была назначена еще раньше, даже до 2000 года. Это показывает, что уже тогда было ясно, что наше «Положение…», наш Устав нуждаются в обновлении. А с 2000 года открылись новые возможности. И теперь «Положение…» может быть пересмотрено в зависимости от дальнейших решений – хотя бы отчасти, с учетом новых возможностей.

Здесь необходимо подчеркнуть, что речь не идет о «соединении» или «слиянии», а о примирении и взаимном признании друг друга, об установлении евхаристического общения с Московским Патриархатом при сохранении нашей административной самостоятельности, ибо мы понимаем нужды нашего духовенства и паствы лучше, чем их понимают в Москве.

Мы не собираемся отступать от своих принципиальных позиций, в частности по вопросу экуменизма. Мы намерены продолжать выступать с решительным осуждением так называемой «теории ветвей» и всякого рода совместных экуменических молений, что и отражено в документах обеих церковных комиссий, уже одобренных Архиерейским Синодом. Мы видим, что в Московском Патриархате созрело восприятие нашего понимания и отношения к ереси экуменизма, и поэтому активно стремимся к тому, чтобы вся полнота Русской Церкви прониклась таким же отношением к ней.

Мы стремимся и к тому, чтобы вся Православная Церковь вернулась к своему первоначальному заявлению, принятому в Москве на Всеправославном совещании 1948 года. В этом отношении мы не идем на компромисс со своими заветными принципами, которыми мы руководствовались в течение последних десятилетий. Однако, живя в неправославном мире, мы всегда были открыты к диалогу со всеми, строго держась того, что это необходимо делать без всякого ущерба для веры и православного догматического учения. В наших официальных документах мы всегда придерживались умеренной экклезиологии и никогда не отрицали наличия благодати в Поместных Православных Церквах.