Возвращение Кентавра - А. Троицкий

таких кораблей не строят. Ставят гиперплазменные движки.

Легкие ноги 22х летних кадетов Академии почти бегом донесли их до входа. Они вошли в просторный и пустой холл на первом этаже. Андроид приветствовал их и дал направление. Им надо было явиться на 25й этаж к профессору Ефремову в 12 часов по мировому времени.

– Вот скука, никого не видишь. Так и нас разделят, – прогудел Лемон.

– Я слышал они нарочно так делают. Это тоже испытание. В космосе часто контакты с людьми ограничены.

– Гоби устраивает вечеринку в связи с днюхой. Я точно отдохну после испытай.

– Да, согласен. А подарок?

– Мы уже сбивались, подарок должны купить девчонки.

– Сколько? Я тебе переведу.

– За тебя твоя Кая расплатилась!

– Придется ее взять на днюху.

– Ну а как иначе коммандер? Это-же наши музы.

Они уже подошли к полупрозрачной двери профессора. Дверь мягко отъехала в сторону, и они увидели комнату с большим столом и комбинированным компьютером. Седой мужчина с выразительным острым взглядом, стройный, неторопливый сидел возле монитора и что-то напевал себе под нос. Он обернулся к вошедшим.

– А заявились? У вас было разное время посещения.

– Извините профессор, мы друзья и на занятия всегда ходили вместе.

– Теперь ориентируйтесь только на время по транслейдеру.

– Оба козырнули.

– Вольно. Кто из вас Лемон?

Лемон сделал шаг вперед.

– Тейне, подождите в коридоре.

Тейне вышел и стал расхаживать по холлу, останавливаясь у окон.

Так кадет Лемон, а что вы хотите от исследований космоса? У вас ведь есть суперцель?

– Хочу сделать карьеру и послужить науке.

– Хорошо. А что по вашему: – «послужить науке»?

Лемон не ожидал поворота и задумался:

– Это значит выполнять задания для исследования космоса.

– Как вы понимаете выражение – «Если долго смотреть в бездну, то она начинает смотреть в тебя»

– Ну это элементарно, человек одушевляет предметы и феномены, которые он долго изучает и не понимает до конца.

– Прекрасно кадет. Пойдемте к диагностеру.

Лемон взгромоздился на пенал, который стал въезжать в огромный бублик и остановился, когда его голова оказалась внутри полусферы. Тихий шум сопровождал процедуру. Полусфера засветилась. Послышались щелчки, гул, быстрое мерцание не давало расслабиться. Внезапно появился пронзительный звук на верхней ноте постепенно стихающий и переходящий в глухой гул до инфразвука, который кажется проходил волнами по всем предметами, заставляя их колебаться в такт. Эта пытка продолжалась кажется очень долго. Лемон вспотел, но не выдал беспокойства. Наконец звуки стихли и пенал поехал обратно. Мигнул зеленый индикатор и Лемон присел на пенале. Немного подташнивало. Он огляделся и увидел профессора, который еще несколько секунд осматривал результаты диагноста.

– Присядьте, вас не тошнит?

– Нет.

– Страха нет?

– Нет.

Лемон знал, что никогда в жизни не сознается, но профессор наверно видит его страхи на диаграммах.

– Последний вопрос риторический, обычно 90 процентов отрицают страхи – улыбнулся профессор.

– Завтра придете в то -же время по отдельности, понятно?

– Так точно, –Лемон развернулся и легкой походкой быстро вышел.

Вечеринка у Гоби была в разгаре, когда кадеты доехали туда. Все прилично и полно развлечений.

– Тейне, он тебя спрашивал о чем-то?

– Да, всякую муру, про «бездну».

– Наверно у него это дежурное?

– Да. Потом меня запихнул в какой-то аппарат и мусолил полчаса.

– Старый профессор думает нас удивить?

– Пойдем танцевать, тебя Лера заждалась.

– Где?

– А вон с подругой.

Вечер развивался как обычно, а это значит потрясающе. Молодые люди встречали утро в объятиях друг друга. Лера быстро собралась и полетела на занятия, а Лемон уселся за домашние задания.

Прикладные моменты теории относительности в пилотировании. Потом сходил в зал тренажеров. Все шло по плану. В академии помощники профессора проводили его в зал тренажеров.

– Это зачем? Я только что был в таком зале.

– Кадет, это только с виду они такие-же.

Вышел профессор. Он подошел к Лемону:

– Ваше задание очень простое. Постарайтесь ничего не трогать на пульте управления пока идет занятие.

– Понятно.

Лемон сел в кресло командира корабля и пристегнулся, проверка систем сообщила о готовности. Он услышал профессора:

– Ничему не удивляйтесь, основная цель – контроль вашего состояния. Для этого в ваш шлем встроены датчики. Понятно?

– Да профессор.

–Начали.

Протекло несколько секунд. На мониторе, изображающем обзорный экран навстречу потекли капельки звезд все ускоряясь, постепенно рисуя непрерывные линии. Имитация перегрузки прижала к креслу.

Загорелись индикаторы неисправности связи и систем управления, затем раздался зуммер.

Рука автоматом потянулась к включению диагностики повреждений и управлению двигателями.

Он запустил диагностику и только тогда вспомнил о приказе. Шлемофон сразу вспотел.

– Стоп. Сеанс окончен.

Лемон вышел из тренажера насупив брови и ожидал разборов.

– Все нормально кадет, отдыхайте. Все первый раз ошибаются. Профессор склонился над своим монитором.

Тейне описывал похожую ситуацию, только ему хотелось послать профессора очень далеко. Он с трудом сдержался. Тяга к отдыху только нарастала. На выходные они прилично нахлебались легких напитков и оба устроились спать у Лемона. Зато к понедельнику, после сауны и бассейна, зала и прогулок они были как огурцы.

Занятия усложнялись. На тренажерах профессора разрешили порулить, но предупредили об минимальной необходимости. Баллы за каждое занятие потекли как из рога изобилия. На тренажерах испытывали влияние деформации пространства и времени на пилотов.

В очередной раз Лемон залез в кресло, он про себя считал свои ошибки и баллы и думал, что конец уже близок, но его никто не выгонял. Другие видно были не лучше.

– Готовы Лемон?

– Да профессор.

– Начали.

На этот раз все начиналось как обычно, звезды летели на мониторе навстречу спутываясь в плотные линии, датчик скорости все полз ближе к предельному рубежу. 99 и 9 десятых! Стало твориться невероятное. Индикаторы и датчики сигналили о куче неисправностей, Вселенная превратилась в однообразную серую мглу, которая еще и светилась серым цветом или черным. Мысли кажется останавливались вместе со временем. Приборные панели на глазах стали собираться перед ним, вселенная превращалась в тороид, который повторял сам себя, ориентировка была потеряна, он лихорадочно искал нужные действия в своей памяти и нашел только эвакуацию. Он с трудом сдержался, чтобы не включить отстрел спасательной капсулы.

–Что же вы не эвакуировались?

– При такой скорости шансов спастись все равно нет. И потом все подряд не могло отказать.

– Логично. А как же датчики?

– Пока не знаю, может вы объясните?

– Конечно, но попозже. Занятия завтра.

Лемон с тяжелыми чувствами покинул академию.

– Если так пойдет, пилот оказывается всегда в безвыходной ситуации. На кой черт, это надо? Ведь они по факту не встретятся с этими проблемами, теперешние межзвездники имеют максимальную скорость 85-89 процентов от световой.

– Садитесь, бодро предложил профессор. Ваши показатели одни из лучших. Постарайтесь сохранять самообладание.

– Так точно профессор – без энтузиазма ответил Лемон.

Карусель начиналась сначала, Имитатор перегрузки придавил к креслу, прошло наверно часа три, опять визг системы оповещения и мигание индикаторов. Панель управления наползала на него, мысли смешались и тащились медленно, как стадо коней после скачек. Вселенная превратилась в тороид и вдруг он увидел себя со спины за пределами кабины, как зеркальное отражение, куда бы он не поворачивал голову, везде была проекция кабины и его