БЕРТОЛЕТОВА СОЛЬ АГЕНТУРЫ ГЛУБОКОГО УКРЫТИЯ - Данила Врангель

- Я буду работать в рамках полномочий?

- Ты будешь работать в рамках здравого смысла. А смысл этот тебе буду передавать я.

Намечается сильная заваруха. Из командиров наших войск в космосе ты один. Представляешь

собой всю Россию, Белоруссию, даже Украину и т. д. Доступно говорю?

- Так точно. Но не ясны детали.

- Детали в пакете. Пакет в «Прогрессе». «Прогресс» пристыкован к шлюзу. Надо только открыть

двери и шлюзовые камеры. И... с этой секунды ты будешь выполнять только мои команды и те, что в пакете. Когда интернируешь Джо, отключи всю американскую сторону станции. Знаешь, где секретный рубильник?

- Так точно, товарищ генерал!

- Иванов человек надёжный, но набожный. Это не совсем кстати. Следи за ним внимательно.

Если что, интернируй и его.

- Иванова?!

- Да.

- Товарищ генерал, я думаю, такого не потребуется. Он хоть и верующий, но он офицер!

- Умник, ты ещё не знаешь, что вы будете делать! Верующие в боевых операциях глобального

масштаба неуместны. Но девать его некуда. С парашютом не сбросишь. Задача ясна?

- Так точно тов. генерал. Чередниченко вас не подведёт!

- Я тоже на это рассчитываю. И, кстати, подготовь все манёвренные двигатели, плюс резервные.

Возможно, придётся менять орбиту. Запустишь реактор.

- Реактор!?

- Это приказ. Сильно не облучишься. За всё время работы реактора БЭР десять получишь, так

они, эти БЭРы, только отраву всякую в организме убьют. Это даже полезно. Реактор, как ты

понимаешь, необходим для запуска лазеров. И для манёвренных двигателей. На солнечных

батарейках пускай янки катаются. Всё. Я закончил. Доложи.

- Приказ понял, будет выполнен.

- Связь каждые тридцать минут. Давай!

И экран погас.

В помещение заплыли Джо и Иванов.

- Ну что, опять мозги пудрил? – спросил улыбчивый американец.

- Ох, Джо; пудрил, пудрил и пудрил. Ты молодец! С мышью ловко сообразил. Или вас там, в

NASA, тренируют таким штучкам?

- Ваня, Ваня... Чему нас только не тренируют. Башка съедет у нормального парня. Выучить ваш

язык плюс сленг - тьфу, в сравнении с остальными тестами.

- Ну что, пойдём разгружать «Прогресс»? – оптимистично спросил Иванов.

- Через виток. Указание ЦУПа. Мы, кстати, опять на час без связи. На базе прогоняют свою

аппаратуру. Не очень верят варианту с мышью. Давай лучше ещё несколько партий, пока связи

нет.

- Давай, давай, - потёр руки Джо. – Я всё равно отыграю свой кэш.

- Только не здесь, - проговорил командир корабля. – Может неожиданно заработать видео

наблюдение.

- Да, да. Это проблема, - сказал Иванов.

- Есть место спокойней, - проговорил банкир и огляделся по сторонам. – Пойдём в сушилку.

В штаб квартире NASA, в военном спецотделе, сидел директор этого управления и его

помощник. Спецотдел занимался конкретно отслеживанием работы русских в космосе вообще, и

на станции «МКС» в частности.

- Как там Джо? – лениво спросил шеф, закинув ноги в ботинках на стол и держа сигарету

вертикально вверх.

- Пока молчит. Вся станция молчит. Но информация, что он собрал за два месяца, спрыгнет нам

сюда, как только связь заработает.

- А почему она, Арамей, не работает?

- Русские тоже не в курсе. Данные телеметрии говорят о том, что всё в порядке; всё в

исправности; возгорания нет; изменение давления в помещении нет; изменения орбиты нет; передвижение астронавтов на борту станции фиксируется; изменения температуры их тела нет; но – молчат.

- У русских тоже установлены датчики движения?

- Нет. Они решили, что два раза работу делать не стоит и лучше сэкономить место.

- И где сейчас находится наша весёлая тройка?

- В помещении центрального управления. Почти не двигаются. Наверное, что-то ремонтируют.

- Ха! Ремонтируют? И почти не шевелятся. Да они в карты играют!

- Шеф, я ценю ваш юмор...

- Ну, тогда, наверное, книги читают? Верно, Арамей?

- Это вполне возможно. Техническую литературу.

- Ну-ну... Сам летал когда-то. На «Индевере».

В комнату зашёл дежурный офицер.

- Разрешите доложить.

- Докладывай.

- Связь с «МКС» восстановилась. Русские общаются со своим командиром.

- Дешифровка возможна?

- Нет.

- Хорошо, будем ждать...

Дежурный офицер вышел.

- Ты же понимаешь, Арамей, какова цена этой «МКС» в данной ситуации? Вижу, что

понимаешь. Придется вводить план Z. Джо ликвидирует русских, и будет выполнять наши

команды, пока мы не высадим на «МКС» наш десант. Каков на данный момент объем

помещений станции?

- Около двадцати пяти тысяч! Она очень выросла. Очень выросла. Там можно разместить уйму

боевой техники.

- Короче, передаем Джо команду Z.

- Шеф, это возможно?

- Это подготовлено. Джо давно инструктирован и знает что делать. Дополнительную

информацию он получит во время сеанса связи.

- Шеф, а это не слишком проблематично? Русские не ослы.

- Один скончается от инсульта, второго убьет током. Всё естественно. Трупы придётся

выбросить за борт. Законы санитарии; их знают все.

- Джо сумеет?

- Джо профессионал. Его больше учили убивать, чем заниматься космической микробиологией.

Это его первый полёт на станции. И именно из-за предполагаемого развития событий он и был

послан.

- Шеф, вы аналитик. Этого я не могу отрицать. Но если случится обратное – русские выбросят

за борт Джо?

- Ха-ха-ха! Арамей! Не смеши гусей. Ты что. Думаешь, они проходят спецподготовку? Да они

мух выводят, выращивают их как грибы. Это же не те русские, которые были русские.

- Да, вы правы.

Выпили по виски с содовой. Арамей закурил ментоловую сигарету.

- Что ты такое куришь? – удивился шеф.

- Ментол. Составляющая антиникотиновой блокады.

- Что-что?

Арамей засмущался.

- Да вот, хочу бросить.

- Бросают только жен. Остальные номера у настоящих мужчин не проходят. Ты, впрочем,

убедишься сам.

Зашёл дежурный офицер.

- Сэр, какие-то неприятности с нашей частью станции.

- Что ты имеешь в виду, - попыхивая сигаретой, спросил директор управления.

- Отключена вся телеметрия, заблокированы все каналы связи. Похоже, что станция просто

обесточена.

- Что?!!

Директор вскочил и в сопровождении Арамея побежал в зал оперативного контроля. На всех

мониторах ползла ровная линия, как у покойника.

- Датчики движения регистрируют что-либо?

- Сэр, какие датчики? Станция обесточена.

- Дайте визуальный контроль.

На экране в размытых тонах появилась каракатица многоярусной, разросшейся словно перекати-

поле, станции «МКС». Директор стал вглядываться в картинку. Сказал:

- Вон, вроде свет в окошке светится!

- Возможно, - сказал дежурный офицер, - но мы подтвердить ничего не можем. Пока ясно одно –

станция перестала функционировать.

- Что говорят русские?

- Они молчат.

- Как молчат?

- Молча. Никого из командного состава выловить на связь не смогли.

Директор наморщил лоб и стал думать. Думы были не веселы. Если обесточена станция, – она

погибла и он, как директор, тоже. Если её, - что невероятно! – захватили русские, то просто

отставкой не отделаешься. Время почти военное. В кармане у Арамея зазвонил мобильный

телефон. Тот взял трубку и несколько секунд слушал. Отключился. Написал на бумажке:

«Вейцман дает 24 часа». Показал бумажку директору и порвал её на кусочки.

Тот немного помолчал, осмысливая прочитанное. Затем повернулся к дежурному офицеру:

- Ладно, или не ладно, но наблюдение ведите; следите за изменением орбиты – это может

произойти. Любая новая информация – сразу ко мне на стол.

И вышел. Следом выбежал Арамей.

Чередниченко с Ивановым внимательно изучали инструкции, извлечённые из секретного пакета.

Затем, отбросив документацию, принялись монтировать аппаратуру, выгруженную с

космического грузовика «Прогресс». Работали молча и сосредоточенно. Изредка

перебрасывались фразами:

- Винт?

- Шестисотый.

- Рама?

- Семьдесят пять на двадцать пять.

И снова умолкли.

Жужжали кондиционеры. Щёлкали датчики Гейгера-Мюллера. В окна светили звёзды. Вдалеке, где-то в седьмом крыле, глухо орал и стучал кулаками в дверь американец Джо

интернированный, как выяснилось позже, вовремя.

- Винт?

- Семьсот первый.

- Рама?

- Семьдесят семь на двадцать три.

И снова тишина. Над головами проплыл кот, опытно раскинув лапы и вытянув хвост. Он жил

нелегально на станции три года. Никто из экипажей ни разу его не сдал. Звали его Ариэль и он

охотно подлетал на это прозвище.

- Винт?

- Семьсот седьмой.

- Рама?

- Семьдесят девять на двадцать один.

В иллюминатор, в торце командирского отсека, заглянула громадная Луна, ощетинившаяся

всеми своими кратерами. Теплый, жёлтый свет успокаивающе действовал на Ариэля и тот,

свернувшись в клубочек, повис в воздухе посередине отсека.