Агент 013 - Дарья Донцова

Но Димон уже набирал номер.

Не успел Чеслав войти в кабинет, как Коробков вскочил из кресла.

– Помнишь Сяо Цзы?

Шеф на секунду утратил невозмутимость.

– Харитонова? Всерьез спрашиваешь?

– Он убил Осипа, – отрезал Коробок.

Чеслав прислонился спиной к стене, на которой висел большой календарь.

– Дима, успокойся. Харитонов давно мертв.

– Фатима нашла синяк, – сообщил Коробок, – от ручки.

Шеф моргнул.

– Мне она ничего не сказала.

Димон кивнул.

– Так он не сразу проявился, Фатя решила на всякий случай еще раз тело осмотреть и увидела под спецлампой характерный кровоподтек.

Чеслав сел за стол.

– Еще раз прошу тебя перестать нервничать. Сяо Цзы нет. Он, если помнишь, давно покойник, его похоронили.

– Осиновый кол в его тело не забили, вот он и воскрес, – брякнул Димон.

– Маловероятно, – протянул шеф, но в его голосе я неожиданно услышала сомнение и влезла в разговор:

– Простите, я ничего не понимаю! Кто такой Сяо Цзы?

Димон покосился на Чеслава.

– Рассказывай, – велел босс.

– Великий и бессмертный гуру, – вымолвил Коробок, – двенадцатое воплощение настоятеля Сяо Цзы, исцеляющий взглядом и карающий дыханием.

– Ты здоров? – испугалась я. – Может, температуру померить?

– Лучше я с самого начала, – остановился Димон. – От печки, как говорится. Иначе ты ничего не поймешь.

Глава 8

В советские времена подавляющая масса наших людей была атеистами, открыто в церковь ходили лишь те, кто не собирался делать карьеру. Если коммунист хотел окрестить ребенка, то увозил его из Москвы и совершал обряд в какой-нибудь глухой деревеньке. За обращение к батюшке могли лишить партийного билета, а вместе с красной книжечкой с профилем Ленина сгинули бы и надежды взобраться вверх по социальной лестнице. Власть очень не любила церковь. К колдунам и гадалкам коммунисты агрессии не проявляли, их просто не воспринимали всерьез. К знахарям и бабкам-костоправкам ходить позволялось, травниц считали народными лекарями, заговаривать грыжу, пить ромашковый чай и лечить радикулит в бане не возбранялось. Одно плохо: старухи, практиковавшие в городах и весях, украшали свои комнаты иконами, жгли свечи и читали молитвы. Но в конце концов, последние можно было принять за заговоры. О том, что на свете существует особый вид людей, способных вернуть здоровье при помощи пассов руками, слышала лишь небольшая часть интеллигенции, про экстрасенсов население узнало только в конце семидесятых. В московских домах шептались о некой Джуне, которая лечит самого Брежнева. Легенды о ней росли и ширились. Кое-кто говорил, что свой дар Джуна открыла случайно: мол, работала официанткой в кафе, пролила чай на костюм посетителя, испугалась, поводила ладонями над пятном, и оно исчезло. Другие озвучивали иную версию. Джуна попала под машину, очнулась в реанимации, увидела женщину с крыльями, которая заявила: «Теперь твоя судьба лечить недужных», и ощутила в руках силу.

Как на самом деле Джуна пришла к мысли о целительстве, не знал никто. К чести женщины, она никогда не занималась саморекламой, не давала интервью газетам-журналам, тихо помогала тем, кто в ней нуждался, никогда не делила пациентов на полезных и никчемных. Если вам хотелось найти Джуну, вы ее находили, она никому не отказывала в приеме. С другой стороны, целительница и не обещала избавления от всех напастей, не сулила вечной жизни, молодости, была честна с пациентами. Кроме всего прочего, Джуна обладала редкой красотой, острым умом и талантом живописца, рисовала замечательные картины и явно была неординарной личностью.

Перестройка разрушила все барьеры, народ ринулся в церковь. Одни искренне поверили в Бога, другие отдавали дань моде. Появилось невероятное количество экстрасенсов, и большинство из них мало походило на Джуну, они активно снимали порчу, венец безбрачия, брались избавить людей от всех существующих и надуманных болезней, естественно опустошая кошельки легковерных граждан. Практически во всех газетах и журналах печатались рекламные объявления ведуний, гарантирующих возврат в семью блудного мужа, исцеление алкоголиков-наркоманов, а также предсказательниц, гадалок и прочих. Народ словно сошел с ума. Ставили перед телевизором банки с водой, чтобы «оздоровиться» заряженной положительной энергией жидкостью, привязывали к больным местам снимок мужчины, обещавшего стопроцентный возврат здоровья, ели семена загадочного растения, которые распространял монах с Тибета, и затаив дыхание слушали по радио речи пра-пра-пра… внучки царицы Клеопатры, обещавшей всем вечную жизнь. С течением времени волна интереса к людям с паранормальными способностями стала спадать, но все равно экстрасенсы не испытывали недостатка в клиентах.

Несколько лет назад в офис к Чеславу, который в то время уже возглавлял бригаду, пришла симпатичная молодая женщина, назвалась Елизаветой и сказала: «Меня убили». «Для покойницы вы слишком хорошо выглядите», – не удержался от сарказма Чеслав.

Посетительница не смутилась. «Понимаю, вам сложно мне поверить. Но скоро я распрощаюсь с жизнью».

Ну и как следовало отреагировать на ее высказывание?

Чеслав напоил Елизавету чаем и, чтобы успокоить явную сумасшедшую, начал потихоньку ее расспрашивать. Посетительница была предельно откровенна.

Она рано потеряла родителей, ощущала себя брошенной, несчастной, у нее не складывалась личная жизнь, и вообще все было плохо, пока судьба не подарила ей встречу с Сяо Цзы.

Однажды бритоголовый мужчина восточной внешности подошел к Лизе в метро и спросил: «Как доехать до «Комсомольской»?»

Елизавета принялась объяснять дорогу и, сама не зная как, очутилась в квартире Сяо Цзы. Понимаю, какие мысли сейчас зародятся у большинства людей, но нет, китаец не был ни насильником, ни грабителем, дома у него жили несколько милых женщин, которые с радостью взяли Лизу под свою опеку, повели себя так, словно незнакомая девушка их сестра, вернувшаяся после долгой разлуки. Лиза каждый день приходила к китайцу в гости. Никто не просил у нее денег, не требовал перевести свою квартиру на его имя, не заставлял молиться, не сажал на диету, не изнурял религиозными ритуалами. Сяо Цзы нельзя было назвать руководителем секты, он просто вернул Лизе семью. И все. Елизавета была счастлива, радость омрачала лишь смерть, которая регулярно приходила в дом Сяо Цзы. Сначала умерла веселая Катюша. Скончалась без видимых причин, вечером легла спать, утром не проснулась. Потом ушла тихая Наташа, а за ней Леночка, которая волшебно готовила национальные китайские блюда. Сяо Цзы всякий раз горевал, достойно хоронил женщин, когда положено, их поминал.

А спустя некоторое время обзаводился новой подопечной, одинокой и молодой.

Один раз Лиза не выдержала и спросила: «Сяо Цзы, почему ты живешь без жены и детей? Находишь тех, кто нуждается в помощи, и бескорыстно их поддерживаешь?» Китаец усадил Лизу на маленькую скамеечку и как всегда приветливо сказал: «Мой род очень древний, я веду свой путь от великого целителя и ученого Сяо Цзы, являюсь его двенадцатым перевоплощением. Святой долг Сяо Цзы помогать несчастным девушкам, за которыми охотится смерть. Я вычисляю их в толпе, беру за руку, привожу в свой дом и охраняю силой ритуалов и специальных молитв. Но иногда смерть оказывается сильнее Сяо Цзы. Остается лишь благодарить небесного покровителя за продление жизни моим подопечным. Помнишь Катю?»

Лиза испуганно кивнула, Сяо Цзы продолжал: «Я остановил ее на краю пропасти. Катерине предстояло упасть из окна. Я заметил ее в толпе и понял: завтра она встретит своего одноклассника, тот предложит ей пойти в кафе, угостит вином, проводит до подъезда и уйдет. Катя войдет в парадное, увидит неработающий лифт, пойдет по лестнице, задохнется, откроет окно, чтобы глотнуть воздуха, ощутит головокружение и упадет. Я не дал ей столкнуться с парнем, увел прочь, подарил несколько лет жизни».

«Но она все равно умерла!» – шарахнулась от пророка Лиза. «Я не в силах нарушить планы дьявола, – спокойно возвестил Сяо Цзы, – могу только обмануть его, оттянуть кончину». «А Наташа с Леночкой?» – прошептала Лиза. «Одну поджидал грузовик с пьяным шофером за рулем, а второй предстояло встретить излишне ревнивого мужчину, который уже задушил одну жену», – не стирая вечной улыбки с лица, объяснил Сяо Цзы. «Значит, мы все будущие жертвы?» – затряслась Лиза. «Когда-нибудь все умрут, – кивнул китаец, – это закон жизни, но мы не исчезнем». «Попадем в рай?» – в надежде предположила Елизавета, которую затошнило от страха. «Перевоплотимся в растения, насекомых, станем деревьями, животными или снова людьми, в зависимости от того, как провели прошлую жизнь, – объяснил Сяо Цзы, – если поступали правильно, то обретем счастье в человеческом образе, если нагрешили, нас опустят на низшую ступень».

Существовать в качестве дуба или коротать следующий век в теле жабы казалось Елизавете непривлекательным, ей хотелось провести еще одну долгую счастливую человеческую жизнь, кроме того, она сообразила: после кончины подруг в очереди к смерти теперь первая она. «Что мне делать?» – зарыдала Лиза. «Не плачь, – утешал девушку Сяо Цзы, – я пока силен и могу сдерживать смерть, но долго это не продлится». «Я умру, – плакала та, – я умру!» «Нет, если пройдешь обряд обращения к небесному императору», – пообещал Сяо Цзы. «Как это?» – прошептала Лиза. «Сложная церемония, к которой надо готовиться. Хочешь дожить до ста лет?» «Да, да, да», – закивала Лиза. «Тогда слушай меня, – приказал китаец, – главное, пойми: я твой учитель, подчиняться мне надо беспрекословно и не задавать вопросов. Если усомнишься хоть на миг в правильности моих действий, начнешь спорить, смерть разрушит охрану и сожрет тебя». «Ой, страшно, – затряслась Лиза, – а что мне предстоит делать?» «Сначала проведем очистительное голодание, – объявил Сяо Цзы, – с сегодняшнего дня ты живешь здесь, в свою квартиру ночевать не ходишь». Бедной Елизавете оставалось только согласиться. «И ничего не говори остальным членам нашей семьи, – предостерег Сяо Цзы, – иначе смерть».