Мое прекрасное забвение. Моя прекрасная свадьба (сборник) - Джейми Макгвайр

Хорошо. По рукам.

Я глубоко вздохнула и уронила телефон на колени. Если я возьмусь помочь Коби, мне понадобится вторая работа.

– Все в порядке? – Трентон обеспокоенно посмотрел на меня.

Некоторое время я сидела молча, потом перевела взгляд на Трентона:

– Кэл и впрямь ищет девушку на ресепшен?

– Ага.

– Я ему завтра позвоню.

Глава 5

– Бог ты мой, Кэлвин, – сказал Трентон.

Он смотрел на огромную китайскую фреску на стене, пытаясь не реагировать на то, что Кэлвин уставился на мою грудь. Красную бейсболку Трентон надел козырьком назад, а в ботинках не было шнурков. Кто-то другой выглядел бы в таком прикиде неряхой или придурком, но Трентон казался еще более привлекательным. Не стоило думать о нем с этой стороны, но я просто не могла сдержаться.

Грудь у меня не самая пышная, но благодаря тонкой талии мой четвертый размер кажется больше. Признаюсь, это увеличивало мои чаевые в «Ред дор», а теперь еще и вторую работу принесло. Вот парадокс: я не хотела, чтобы обо мне судили лишь по телу, и в то же время пользовалась тем, чем одарил меня Господь.

– Так когда ты сможешь начать? – рассеянно спросил Кэлвин, поправляя на стене за прилавком плакат с красивой брюнеткой.

Почти все тело девушки покрывали татуировки. За исключением чернил и улыбки, на ней ничего не было. Брюнетка лежала среди других обнаженных женщин, притворившихся спящими. Большинство стен покрывали картины или фотографии моделей с татуировками – девушки, распростертые на спортивных автомобилях или в позах, которые наилучшим образом подчеркивали узоры. На стойке царил хаос – там валялись бумаги, ручки, чеки и скрепки, но в остальном место оказалось довольно опрятным. Хотя и выглядело все так, будто Кэлвин купил обстановку на аукционе, который проводил разорившийся китайский ресторан.

– Прямо сейчас. Я могу работать по понедельникам и вторникам до закрытия, но со среды по пятницу – только до семи. В субботу мне нужно уходить в пять, а по воскресеньям не могу.

– Почему?

– Иногда еще надо ходить на занятия и выполнять задания, к тому же в «Ред дор» нас обычно собирают до открытия.

Кэлвин глянул на Трентона в поисках одобрения. Тот кивнул.

– Хорошо. Трент и Хейзел расскажут, что необходимо делать по телефону, на компьютере и с документами. Все достаточно просто. В основном работа с клиентами и поддержание заведения в чистоте. У тебя есть тату?

– Нет. Это обязательное условие?

– Нет, но могу поспорить: не пройдет и месяца, как появится.

– Сомневаюсь, – ответила я и встала за стойку, глядя вслед уходящему по коридору шефу.

– Добро пожаловать в «Скин дип». – Трентон подошел ко мне и поставил локти на столешницу.

– Это моя реплика!

Зазвонил телефон, и я подняла трубку:

– «Скин дип тату».

– Да… э… ребята, во сколько вы сегодня закрываетесь?

Мой собеседник явно не вязал лыка, хотя было всего три часа.

– Мы закрываемся в одиннадцать, – я взглянула на дверь, – но вам бы сперва протрезветь. Если вы в состоянии опьянения, татуировку вам не сделают.

Трентон состроил рожицу. Я не знала, заведено здесь так или нет, но по логике вещей это было бы правильно. Я привыкла иметь дело с пьяными людьми и, видимо, здесь их встречу в изобилии. Странно, но с нетрезвыми я даже проще находила общий язык. Отец еще до моего рождения всегда начинал день с банки пива «Буш». Невнятное бормотание, неровная походка, непристойные комментарии, истерический хохот и даже агрессия – меня этим не удивить. Работа в офисном боксе в окружении чванливых маменькиных сыночков, обсуждающих служебные записки, обескуражила бы меня больше, чем нытье взрослого мужчины над кружкой пива из-за своей бывшей девушки.

– Если звонят кому-то из нас по личному вопросу, то можешь перевести его вот так, – сказал Трентон, нажимая на кнопку удержания вызова, затем переключения и одну из пяти цифр сверху. – Сотня – это кабинет Кэла. Сто один – мой зал. Сто два – Хейзел. Сто три – Бишопа… с ним ты познакомишься позже… а если ты повесишь трубку, ничего страшного, перезвонят. Список лежит под телефонным аппаратом, – сказал он, отодвигая телефон.

– Отлично.

– Я – Хейзел, – сказала миниатюрная девушка с другого конца холла.

Она подошла ко мне и протянула ладонь. Смуглая кожа на ее руках была от плеча до запястья покрыта разнообразными цветными рисунками. В ушах девушки сверкали металлические серьги, покрывающие весь хрящ целиком, а над губой поблескивала серьга со стразом. Будучи от природы брюнеткой, Хейзел носила ирокез цвета «желтый блондин».

– Я делаю пирсинг, – сказала она, изящно и с легким акцентом выговаривая слова полными губами.

Для такой кукольной девушки у нее было очень крепкое рукопожатие и такие длинные ногти, покрытые бирюзовым лаком, что я подивилась, как она ими вообще что-то делает, тем более выполняет столь ювелирную работу.

– Кэми, – представилась я. – Уже две минуты как секретарь.

– Классно, – с улыбкой сказала девушка. – Если спросят меня, всегда узнавай имя и что они хотят. Если позвонит девушка по имени Алиша, скажи, чтобы она подавилась членом.

Хейзел ушла, а я посмотрела на Трентона, изогнув брови:

– Что ж, ладно.

– Они расстались несколько месяцев назад. Она до сих пор злится.

– Ясно.

– А вот здесь бланки, – сказал Трентон, выдвигая длинный нижний ящик металлического шкафа.

Между телефонными звонками и разговорами с посетителями мы пробежались по документам, а когда Трентон занялся работой, мне помогала Хейзел. Кэлвин в основном сидел у себя в кабинете, а я и не возражала.

Трентон закончил с клиенткой, проводил девушку, потом заглянул внутрь через двойные стеклянные двери.

– Ты, наверное, проголодалась. Что-нибудь купить тебе? Здесь по соседству есть ресторан.

Рядом находился «Пей Вей», и каждый раз, когда кто-нибудь открывал двери, в салон просачивались аппетитные острые ароматы. Однако я крутилась на двух работах, чтобы помочь Коби расплатиться по счетам. Позволить себе обед в ресторане я не могла.

– Нет, спасибо, – ответила я, а в желудке заурчало. – Скоро закрываемся. Перекушу бутербродом дома.

– Разве ты не голодна?

– Нет.

– Тогда я пошел. Скажи Кэлу, что скоро вернусь.

– Конечно, – ответила я, слегка поникнув, когда закрылись двери.

Хейзел была в своем зале с клиентом, так что я направилась туда и стала наблюдать, как она прокалывает носовую перегородку какому-то парню. Он даже не вздрогнул. Я поморщилась.

– Я называю это «бык». – Хейзел заметила мое выражение лица и улыбнулась. – Такой пирсинг очень популярен, поскольку кольцо можно скрыть, вот так.