Барабан бьет атаку - Марик Лернер

– Равноправие?

– Правовое. Исключения не предусмотрены. Крестьянин или рабочий, моряк или миллионщик – для закона разницы не должно существовать. Каждый гражданин государства, платящий налоги будет иметь право голоса на выборах независимо от пола, религии, возраста и профессии.

Ай какой изумительный выпад, порадовался Бартон. Особенно про женщин. Если обещание исполнится, большинство все равно с кухни не выйдет, зато активные наверняка проголосуют за его Лигу. Еще и на вид не урод, а вполне симпатичный мужчина. Вот это я любой ценой пробью для газеты. Молодец Бартон! Не зря прилетел рискуя. Сенсация будет и не одна. А прямой доступ к Шаманову дорого стоит.

– Зайдешь в двадцать третий кабинет к Камову, получишь бумагу-«вездеход», чтоб не цеплялись. Все текущие вопросы к Рыбалкову.

– Вы с ним действительно вместе в тюрьме сидели?

– В одной камере, хотя и не долго. Но это к нему. На сегодня интервью закончено. Дела, будь они неладны.

Он вышел, закрыв дверь.

Бартон налил себе из бутылки и выпил, мысленно поздравив себя. Начало неплохое. Передачи по радио? Почему не попробовать. Заодно проверить насколько далеко распространяется благодушие при описании не слишком приятных подробностей. А они будут. Нет и никогда не будет всем довольных людей. Административного опыта у лигистов не слишком много. Местные чиновники нуждаются в контроле все это ясно без объяснений. Все на содержании у концессии, а ей доверия у новой власти нет.

Саис мне не соперник. Иностранец. Для другой публики пишет. Надо его найти и поблагодарить. Выручил. Может и так бы проскочило, но нервы не лишние. Спасибо человеку не мешает сказать. Да и побеседовать о происходящем и людях не мешает. Я для него тоже не конкурент. Договоримся.

Врать он естественно не будет, опишет все правдиво. Почему нет? Репутация много стоит. Пачкать ее себе дороже. Конечно, нет на свете людей непредвзятых. От предшествующей жизни зависит, от воспитания, окружения. Иные взгляды так просто не вытравить даже сознательно. Комплекс старшего брата. «Патраны нуждаются в присмотре и отеческой руке». Очень похоже сами они так вовсе не думают. Для журналиста самое время и место. Если справятся – честь им и хвала. Нет, вернуться под монаршью руку всегда легко.

Все дело в одном – сколько крови прольется. В Империи до сих пор бывшие провинции оружием бряцают и поносят друг друга в газетах. Нам от этого лучше, одним соперником меньше. Вот только как бы сами не стали такой развалившейся и истекающей кровью страной.

Ладно. Посмотрим. Если это настолько серьезно, мой голос лишним не будет. И после развода можно сохранить достаточно приличные отношения. Главное не побить слишком много посуды в ссоре.

Интерлюдия

В каком-то смысле это была гражданская война. Бои шли не между двумя враждебными государствами и нациями, а между очень схожими по образу жизни и мышлению, говорящими практически на одном языке и несколько столетий прожившими в едином государстве людьми.

Даже военный опыт они получили нередко вместе на фадзийских фронтах. Выводы при этом сделали абсолютно разные. Вероятно, тем кто специально обучался военному делу было крайне неприятно осознать, что их собственные бывшие подчиненные оказались способнее их. Как выяснилось ранее, а до кое-кого так и не дошло, строевым шагом войны не выиграешь.

Верно и то, что королевская армия к этому моменту находилась не в лучшем состоянии. С окончания войны прошел немалый срок. Множество ветеранов было отчислено по демобилизации. Ассигнования выделялись в недостаточном размере. При этом Верховное командование королевства, основываясь на полученном опыте, приступило к реформам в армии, вводя всеобщий призыв и упустив перевооружение из-за тяжелого финансового положения государства и недостаточного ассигнования.

Подробно останавливаться на этих событиях не время и не место. Некоторые вещи будут освещены ниже. В целом уровень вооруженных сил заметно упал в сравнении с прошедшими годами. Новый набор, новые штаты пехотных частей.

Пока что надо признать, Лига, а скорее ее руководитель С. Шаманов, сыграла не по ожидаемым шиольскими военными правилам. Переходить к позиционной войне при неравенстве сил было для патранов смерти подобно. Вечно сидеть в окопах тупик, ведущий к огромным потерям, затянутому времени и борьбе материальных баз противников. По каждому из данных параметров мятежная Национальная Лига неминуемо терпела поражение.

Поэтому она перешла к достаточно рискованной, но давшей результат тактике. Всякая война, в сущности, маневренна, если командование желает победы. Учитывая горный характер местности, покрытой довольно густыми лесами, где первоначально велись бои, шансов у неповоротливых армейских колонн не имелось.

Глава 4. Наступление с неожиданными последствиями. 2700 г

Логлин встретил их пустыми улицами и угрюмыми закрытыми окнами. В каком-то смысле даже к лучшему, отметил про себя лейтенант Клиннор. На ближайшее время неприятности закончились. В результате первого в своей жизни не тренировочного, а боевого похода он твердо усвоил несколько вещей.

Во-первых, их ненавидит вся округа. В принципе ничего особо нового в этом не имелось, но мало приятного ощущать на себе неприязненные взгляды и спрашивать дорогу, будучи заранее уверенным – обязательно соврут. Приличных карт соответствующего масштаба в штабе округа не оказалась. Приходилось пользоваться выдранной из географического атласа. Идиотизм.

Следовать по дорогам тоже оказалось не слишком удобно. До сих пор все обстрелы и мины случились исключительно там. Приятного в этом было мало, особенно если учесть любовь снайперов к офицерам. Из восемнадцати раненых и семерых погибших в его батальоне пятеро убитых принадлежали к офицерскому составу. В результате он за три дня вырос с командира взвода до роты и очень опасался, что следующая пуля прилетит ему в тело.

В смысле потерь им еще повезло. Двигающийся по параллельной дороге 2-й батальон попал в хорошо подготовленную засаду на участке дороги, огражденном с двух сторон глубокими канавами. Когда, спасаясь от обстрела, солдаты кинулись прятаться в траншее, загремели взрывы. Несколько десятков человек погибло и было ранено самодельными минами.

Лейтенант специально ходил смотреть на такую. Клепались они явно по одному стандарту. Инструкции по изготовлению смерти в домашних условиях похоже получили широкое распространение. Кусок изогнутого листового металла в виде кирпича, с одной стороной более широкой. Именно ее и ставили в направлении врага. Внутри находилась взрывчатка со слоем цемента, куда вставляли куски металла, гвозди, болты и куски стального прут, величиной с палец. При взрыве они заменяли шрапнельные шарики, нанося жуткие ранения. На расстоянии в пятьдесят локтей и в высоту до четырех, мина выкашивала все подряд. От солдат до лошадей и деревьев.

Батальон после данного происшествия утратил всякое желание продолжать наступать. Еще не увидев реального противника люди были деморализованы. Продвижение подразделений (и не только их полка) стало настолько медленным и неуверенным, что и хромая черепаха без всяких сложностей смогла бы удрать из намеченного окружения.

Во-вторых, и это было достаточно порядочно, лигисты старательно избегали нападать среди жилых строений и прикрываясь гражданским населением. Значит в городе его роте опасаться особо нечего. Члены Народной Армии демонстративно ходили в форме, практически не отличающейся фасоном от королевской, лишь расцветка была достаточно дикая. Зеленые, коричневые и черные пятна. Первые дни все дружно смеялись, называя противника грязнулями, со временем заметили – на природе очертания бойцов смазываются и глаз плохо видит врага.

В принципе в наличии формы ничего странного ветераны. Все ходят в старых обносках. А кто нет, подражает членам Лиги. Зато само однообразие одежды и званий у лигистов явно демонстрировало приверженность международным правилам войны. Руководство мятежников старательно доказывало окружающему миру – мы действуем в определенных границах, согласованных договорами. Будьте любезны, не нарушайте их. А чем кончаются эксцессы, многие уже хорошо усвоили на наглядных примерах.

Отдавший приказ сжечь дом вместе с гражданскими лицами по подозрению, что оттуда стреляли, полковник Конви был не просто застрелен, а облит бензином и подожжен ровно через четыре дня после происшествия. Один раз вышел из гарнизона. Это рождало страх, ненависть и при том уважение. Не убийство – показательная казнь.

Лично он не попал на Фадзийскую, окончив училище уже под самое подписание мирного договора, но бывший ротный долго ругался по поводу камуфляжа лигистов. Якобы давным-давно кто-то предлагал по инстанции нечто подобное, однако интендантство решило слишком дорогое удовольствие. В Народной Армии пользовались не казенной одежкой и жизнь свою явно ценили заметно выше, чем генералы солдатские.