Интерполирую прошлое – экстраполирую будущее - Мамлеева Наталья

– Позволяю, – задумчиво ответил мужчина, оперевшись локтями на кафедру и продолжая с интересом рассматривать нас. В его взгляде не было насмешки, только живая заинтересованность.

Мы прошмыгнули на самые задние парты и пригнулись. Я нервно поправила ежик косичек и вздохнула. Кажется, самое страшное позади. А румянец на щеках – это не страшно. Вон, у Ники всё лицо оранжевое и уже даже не жалуется. Просто у неё есть проблемы похуже, а именно изгрызенные туфли и волосы, наполовину заплетенные в косы.

– Раз с вашей будущей профессией мы разобрались, то переходим к еще одним важным понятиям. Все ли знают, что такое экстраполяция и интерполяция? – спросил преподаватель, и кто-то на первом ряду поднял руку. – Пожалуйста, я слушаю.

– Интерполяция, или по-другому интерполирование, означает в вычислительной математике способ нахождения промежуточных значений величины по имеющемуся дискретному набору известных значений.

– Словно из учебника, – кивнул преподаватель с явно одобрительными нотками. – А теперь для тех, кто не совсем понял это определение. Например, у нас есть таблица давлений по соответствующим известным значениям температур. Но именно наша температура в таблице отсутствует. Что в этом случае нам предпринять? С помощью несложной формулы мы вычисляем промежуточное значение давления по известной нам температуре.

Пока он объяснял, за его спиной на голографической доске появлялись формулы, которые студенты послушно записывали.

– С этим разобрались. Переходим к экстраполяции. Кто знает?

– Экстраполяция – это метод научного исследования, состоящий в распространении выводов, полученных из наблюдения над одной частью явления, на другую его часть, то есть это научное прогнозирование событий, – ответил еще один парень, и преподаватель вновь удовлетворенно кивнул.

– Спасибо, всё верно, только в следующий раз поднимайте руку и, тем самым, спрашивайте разрешение. Для других же объясню вновь на примере, – за его спиной появился график, показывающий параболу. – Нам нужно вычислить значение вот в этой точке, но кривая заканчивается здесь. Тогда мы достраиваем параболу по заданной функции и смотрим, какое значение у нас имеется. Но здесь нам известна функция. В кривых жизни, как и во многих технических графиках, уравнений не будет, поэтому достраивать придется не только с помощью интуиции и внутренних способностей, которые вам тут помогут развить, но и с помощью расчетов и построений. И сложность нашей профессии заключается еще и в том, что нам нужно получить максимально правдивый ответ, словно вы находили точку по уравнению.

В аудитории была тишина. Все осознавали сказанные преподавателем слова. Как ни крути, но он был прав. И от этой истины мурашки по телу бежали.

– Чему мы будем учиться у меня на предмете и последующие пять лет? Интерполировать прошлое и экстраполировать будущее. Мы будем искать максимумы и минимумы кривых жизней, определять поворотные точки в жизни каждого человека, смотреть, какой эффект они оказывают не только на него, но и на окружающих. Будем оценивать связь всех существ, степень значимости, и применять все полученные знания для изменения судеб. Тот, кто думает, что жизнь повернуть невозможно, сильно заблуждается, – Аз Хош присел на стол, его глаза блуждали по аудитории, ловя любопытные и восхищенные взгляды студентов. – Земной этнограф – Николай Николаевич Миклухо-Маклай сказал одну замечательную фразу, вы все её должны запомнить, к тому же она короткая: «Кто твердо знает, что делать – тот приручает судьбу». Так вот, вы всегда твердо должны знать, чего желаете, какую цель ставите перед собой. Я не скажу, что нельзя сомневаться, ведь в сомнениях рождается истина, но если вы уже совершили действие, то назад пути нет. Теперь уже сомневаться поздно. И в нашей специальности нужно все правильно рассчитать, при этом зная, какой результат вы хотите получить. Именно от осознания желаемого стоит отталкиваться – не от истоков жизни человека, а от его сегодняшнего состояния. И тогда вы сможете приручить не только свою судьбу, но и судьбы многих тысяч людей.

– Неужели это будет возможно? – прошептал кто-то за первыми партами. Голос был женский.

– В этом мире возможно всё, стоит только поставить цель. Вы практически ничего не знаете о факультете Истинных знаний, но, поверьте, он знает всё о вас. Вы выбраны не случайно. Наверняка многие из вас до этого замечали, как вы все время пытаетесь просчитать события, определить, как тот или иной факт повлиял бы на вашу судьбу?

– Даже на судьбу друзей и родственников, – подтвердил Баскинс, и я тоже активно закивала головой. Со мной это действительно раньше случалось.

– Потому что у каждого из вас есть дар. Дар чувствовать и видеть максимумы и минимумы. Вы действительно можете на основе диаграмм жизни экстраполировать дальнейшие события.

– То есть теоретически мы можем подстроить так, чтобы кто-то влюбился в нас? – сказала еще одна однокурсница с задних парт, причем она так призывно выпятила грудь, что не осталось ни малейших сомнений, кого именно она хочет влюбить.

– Теоретически – да, и это может стать одной из тем дипломных проектов. Но вы должны учесть, что на поляторов их же дар действует очень слабо. Либо нужно составить девяноста девяти процентный прогноз и разработать безупречный план, либо выбросить эту идею из головы.

– У тебя мозгов для этого маловато будет, – хмыкнул её сосед по парте, и студенты негромко засмеялись.

– Прогнозы еще часто зависят от интуиции и силы дара, поэтому я не был бы так категоричен, – возразил Аз Хош, после чего посмотрел на наручные часы. – Пара окончена. Всех попрошу освободить аудиторию. Студентки, опоздавшие на лекцию, подойдите ко мне.

А я так надеялась, что он этого не скажет! Но нам пришлось подчиниться. Преподаватель собирал портативный компьютер, с помощью которого высвечивалась голограмма, и внимания на нас не обращал, пока все студенты не покинули аудиторию. И вот тут Аз Хош вскинул на нас заинтересованный взгляд.

– Можно ли полюбопытствовать, такой внешний вид обусловлен личными предпочтениями или вынужденными обстоятельствами?

– Второе, – переглянувшись, уверенно ответили мы с Ники.

– Понимаете, – поспешно начала соседка, – наш бокс странный. Он словно живой. Последние сутки были худшими в моей жизни. Вы даже не представляете, через что нам пришлось пройти!

– Кажется, я догадываюсь, – пробормотал он, складывая рабочий планшет в портфель. – Какой, говорите, у вас бокс?

Мы переглянулись и назвали номер, а преподаватель еще больше нахмурился и попросил его проводить. Ничего не понимая, мы послушались, даже не боясь опоздать на пару. Может, он сейчас будет просить коменданта выдать нам другой бокс? Но мои предположения оказались неверны, ведь мы миновали кабинет лиабе и сразу отправились к лифтам. Через турникеты преподаватель прошел легко, так как компьютеры сканировали его личность и занесли в электронный журнал.

– А что вы собираетесь делать? – полюбопытствовала Ники.

– Кое-что проверить, – задумчиво ответил он.

Вскоре мы подошли к двери нашего бокса. Открыв её, мы пропустили преподавателя, а потом уж последовали за ним в спальню. На меня тут же жгучей волной нахлынуло смущение, так как вся наша одежда была свалена фактически на середину комнаты, и среди неё было и нижнее белье. И вот как раз-таки трусики, на мой взгляд, лежали на самых приметных местах. Но Аз Хош не обратил никакого внимания на бардак, он присел на корточки и несколько раз постучал по полу пальцем. Ответом была тишина.

– Э-э, а что вы делаете? – всё же решила спросить я.

– Хочу вызвать вашего обидчика.

– Вы уверены, что это поможет? – недоверчиво уточнила я.

– Вы совершенно не слушали мою лекцию? – недовольно ответил он вопросом на вопрос. – Я же там говорил, что нельзя быть абсолютно уверенным, так как самоуверенность – это слепота. Она мешает нам видеть очевидные факты. По тому, что я увидел сегодня, у меня есть предположение с большой долей вероятности.