Не демонтировать! - Джерри Олшен

Рик не обратил на это внимания. Они были на Луне, Тесса и он – на вершине успеха, доступного космонавту. Там, куда они и не мечтали попасть. Не важно, что может случиться на обратном пути… все теперь было не важно. Отныне и навсегда о Рике Спенсере и Тессе Маклин будут упоминать одновременно, и это ему необыкновенно приятно. Он смотрел, как она скачет по гребню кратера, слушал ее восхищенные возгласы при каждом новом открытии и улыбался. Будет совсем неплохо оказаться рядом с ней на одной странице учебника истории.

На всем пути они собирали камушки и дополнительные образцы снега. Рик остановился, скатал пригоршню снега в рыхлый шарик и метнул его в Тессу – она подпрыгнула на добрых четыре фута, снежок ударился в освещенный солнцем склон кратера и взорвался, превратившись в клуб пара. Еще не опустившись на грунт, Тесса воскликнула:

— Ух ты! Видел? Ну-ка, еще раз!

Рик скатал еще один снежок, швырнул, а Тесса вела камеру следом за шариком, пока он не взорвался при ударе о скалу.

— Ребята, вы тоже видели? — спросила Тесса. — Почему они так взрываются?

Григорий отозвался:

— Думаю, из-за тепла. И вакуума. Солнечный свет не смягчен атмосферой, и камень здесь нагрет не меньше, чем на экваторе, так что, соприкоснувшись со скалой, снег мгновенно испаряется.

— Похоже на то. Потрясающее зрелище.

— Интересно, из каких газов состоит снег. Рик, ты не мог бы плавно бросить снежок на освещенную поверхность, а мы посмотрим, как он испаряется.

Рик слепил комок из двух пригоршней снега и положил его на наклонную поверхность глыбы. Снег мгновенно начал испаряться, затем пар на несколько секунд исчез. Снежок слегка сполз вниз по камню, появилось еще одно облачко пара; прошло несколько секунд, и остаток снега превратился в булькающую лужицу.

— Ага! — воскликнул Григорий. — Три фракции. Я думаю, первым испарился метан, затем – аммиак или двуокись углерода и, наконец, вода. Чудесные новости! И газы, и вода будут полезны для колонии.

— Если мы когда-нибудь ее создадим, — сказал Рик, стараясь говорить скептически, чтобы Тессу не испугал его оптимизм, но само это усилие заставило его громко расхохотаться.

— Черт возьми, Рик, ты напугал меня до полусмерти! — крикнула она.

Они обернулись к лунному модулю, сверкавшему, словно серебряная скульптура, на сером, цвета бетона, краю кратера, — модуль оставался прочным.

— Не беспокойся, — ответил Рик. — Может быть, мне и весело, но я до сих пор напуган не меньше твоего.

— Вот и славно.

Они занимались исследованиями еще час, но, не обойдя и десятой части кратера, двинулись обратно. Кислорода в скафандрах хватало только на два часа, а еще нужно было вернуться к модулю, подняться в него и снова загерметизировать кабину. На том их пребывание на Луне закончится – надо будет немедля возвращаться к «Надежде» и стартовать к Земле, прежде чем плоскость их полярной орбиты переместится слишком далеко от траектории обратного полета.

В главном двигателе «Надежды» оставалось достаточно топлива, чтобы изменить курс на несколько градусов, но чем дольше они будут тянуть с возвращением, тем больше потребуется горючего.

Они уже сделали достаточно. Обнаружили на Луне воду, выяснили, что здесь можно основать колонию, если человечество захочет этого. Теперь оставалось только одно – добраться домой живыми. А эта задача и требовала напряженных усилий.

Дожидаясь, пока Тесса заберется в модуль и стряхнет с башмаков лунную пыль, Рик подумал, что может сделать еще одно. При этой мысли у него сердце чуть не выскочило из груди – подобное было бы поистине триумфальным завершением превосходного дня, при условии, что он действительно этого хочет! И при условии, что он правильно понял Тессу.

Времени на раздумья не оставалось. Сейчас или никогда. Он глубоко вздохнул, пробормотал: «Кто колеблется, тот пропал», и двинулся в сторону от модуля.

— В чем дело? — спросила Тесса. Она уже поднялась к дверце.

— Не заходи внутрь, подожди.

Рик прошел несколько ярдов и начал выводить каблуком ботинка пятифутовые буквы на похрустывающем грунте. В косом свете они были прекрасно видны.

— Что ты делаешь? — спросила Тесса.

Он не ответил: через минуту и так все станет ясно. Почему-то казалось, что в этих простых словах он наляпает ошибок; в голове гудело, он тяжело дышал, хотя писать на грунте было нетрудно. Это изменит его жизнь даже больше, чем полет на Луну.

— Ох, Рик, — сказала Тесса, когда он закончил первую строчку, и умолкла, увидев, что он принялся выводить другую. И продолжала молчать, когда он закончил послание:

Тесса, я люблю тебя.

Ты выйдешь за меня замуж?

Рик стоял под вопросительным знаком. Смотрел на Тессу, на ее темный силуэт на фоне еще более темного неба. В золотистом щитке светофильтра, закрывавшем ее лицо, отражался он сам, освещенный солнцем, и слова, которые он написал. Сквозь щиток не было видно выражения ее лица и нельзя было понять, что она думает. Рик ждал какого-нибудь знака, ответа, но после долгого молчания, прерванного тревожным вопросом Григория: «Рик? Тесса? У вас все в порядке?», Тесса начала спускаться по лесенке с площадки взлетного модуля.

— Отстань, Калининград, — проговорил Рик.

Тесса вновь ступила на лунную поверхность, медленно и осторожно подошла и встала рядом с Риком. Даже когда она была так близко, Рик не мог видеть ее лица. По радио слышалось ее дыхание.

— Тесс?

Она не ответила – во всяком случае, по радио. Покачала шлемом и, чуть отойдя в сторону, написала на грунте одно-единственное слово.

Рик повторил его вслух:

— Да!

Вот и наступил конец его опасениям. Он подошел к Тессе и сгреб ее в объятия.

— Тесса, я тебя люблю!

— Рик!

— Вы опять собираетесь нежничать? — спросила Йошико.

Рик рассмеялся.

— Черт возьми, мы собираемся пожениться.

Радио взорвалось беспорядочным хором голосом, все говорили одновременно, затем стал различим голос Григория:

— Примите самые искренние поздравления, — сказал он. — Но ваше взлетное окошко вот-вот захлопнется.

— Все понял, — ответил Рик. — Входим в модуль.

Он помог подняться Тессе, затем взобрался наверх сам и стряхнул с башмаков столько лунной пыли, сколько удалось. Прежде чем протиснуться в дверцу, посмотрел на три короткие строчки, на объяснение в любви, выставленное на всеобщее обозрение. Эти слова могут сохраниться миллиард лет или около того, такой уж на Луне климат. Или, если скоро здесь появятся люди и станут добывать из кратера лед, слова исчезнут лет через десять. Это зависит от того, как пройдет вторая половина маршрута.

Рик снова подумал обо всех неполадках, которые могли произойти. Неполадки в двигателях, неполадки при стыковке, неполадки в компьютере – список казался бесконечным. Как бы он ни радовался их помолвке с Тессой, ему будет несложно в ближайшие дни оставаться достаточно пессимистичным для того, чтобы корабль-призрак не исчез, словно дым.

Глава 11

Набор возможных неприятностей уменьшался с каждым новым этапом космического полета: взлетный двигатель «Веры» благополучно вывел их на орбиту, затем Йошико аккуратно состыковала корабль с лунным модулем, а главный двигатель включился в назначенное время и отправил корабль в обратный путь; но, по мнению Рика, перечень предполагаемых проблем все еще оставался бесконечным.

В этот список, разумеется, входило и исчезновение корабля-призрака. На обратном маршруте, после того как Григорий дважды упомянул о том, что «лунная лихорадка» вновь охватила весь мир, оболочка космического корабля вокруг них становилась почти прозрачной, и оба раза возвращалась на место, как только Рику удавалось убедить себя, что их гибель уничтожит возродившийся интерес человечества к космосу. Все свидетельствовало в пользу теории Йошико и Тессы о том, что он каким-то образом управляет привидением – не важно, ответствен он за это или нет.

Григорий больше не возвращался к опасной теме. Тесса взяла под контроль каждое действие Рика, включая сон. Не позволяла ему спать – боялась, что он начнет грезить об отважном новом веке космических исследований, и все они погибнут от разгерметизации, прежде чем он проснется. Запретила Григорию, Томичи и Лоре сообщать им еще что-либо о ситуации на Земле, а сама придумывала все новые детально разработанные сценарии, по которым выходило, что человечество все же не последует их примеру. Теперь они были обручены, и Тесса, очевидно, вообразила, что личный мир Рика принадлежит ей; она вторгалась в этот мир всеми мыслимыми способами. Когда ей казалось, что Рик засыпает, она щекотала его, или целовала, или дразняще прижималась к нему. Рика все это либо забавляло, либо сердило, в зависимости от того, насколько он погружался в сон.