Страх - Рон Хаббард

Но ступил в никуда.

Дергаясь, извиваясь и кувыркаясь, он летел вниз, вниз, вниз, в чернильную бездну, задыхаясь от страха, в животе у него пульсировал комок боли. Вниз, вниз, вниз, вниз, рассекая темную мглу, потом больно хлеставшие ветви деревьев — и снова туман.

Лоури плюхнулся в липкое месиво, вонявшее мертвячиной и гнилью, пальцы его утопали в чем-то слизистом. Где-то в темноте двигалось некое существо. Потрескивал валежник и слышалось учащенное, жаркое дыхание — этот некто вел поиск.

Лоури отполз, стараясь двигаться бесшумно. Было слишком темно — никто не мог его видеть, если он будет лежать беззвучно…

— Лоури! Джим Лоури! Лоури сжался и замер.

— Думаешь, я тебя не вижу. Джим Лоури! Подожди минутку. У меня есть для тебя сюрприз.

Голос Джека Кетча прозвучал ближе, и Лоури понял, что в то время как он сам не видел ни зги, Джек Кетч прекрасно видел его. Он вскочил на ноги и, спотыкаясь, не разбирая дороги, устремился прочь, обдираясь о ветки кустарника, он бежал, пока путь ему не преградила полуутопленная коряга — он застрял возле нее по колено в грязи.

— Я скажу тебе, где ты можешь найти свою шляпу, Джим Лоури. Я хочу тебе помочь, — Было слышно, как он сплюнул. — От меня не убежишь.

Чувствуя, что теплая илистая жижа, от которой поднимаются зловонные испарения, доходит ему до колен, он заспешил дальше.

— Я пытаюсь тебе помочь, Джим Лоури, — совсем близко произнес голос Джека Кетча, — Единственное, чего я хочу, так это помочь тебе. Я могу сказать, где находится твоя шляпа. Не желаешь меня выслушать?

Изможденный и обессиленный Лоури упал ничком в грязь, затем, поднявшись с неимоверным усилием, двинулся дальше, с трудом переставляя ноги.

— Я не намерен причинять тебе боль, — умоляющим голосом проговорил Джек Кетч. — Я только хочу тебя вздернуть! — Он выругался и сплюнул, — Вот она, благодарность. Лоури! Вернись! Я скажу тебе, где твоя шляпа.

Почва под ногами стала твердой, и Лоури ринулся в бархатную темноту. Неведомая могучая сила резко ударила его в грудь и сбила с ног — и вот уже он барахтается в морской воде, смешанной с песком, — его вертит, бьет, выталкивает и тянет ко дну. Он тонул!

Лоури открыл было рот, чтобы закричать, но чуть не захлебнулся соленой водой — он погружался в глубину, видя вокруг себя зеленоватый свет и серебристые пузырьки собственного дыхания, поднимавшиеся на поверхность.

Внезапно он выплыл, судорожно ловя ртом воздух и заглатывая соленую воду, — он был измучен до крайности. Он кашлял и, задыхаясь, силился позвать на помощь. Вдруг он успокоился, обнаружив, что лежать на воде не составляет никакого труда. Покачиваясь — дыхание его вновь стало ровным, — он с тревогой искал глазами Джека Кетча, но палача нигде не было видно. Зато перед ним предстала протянувшаяся вдоль берега длинная полоса джунглей — желтый пляж, омываемый белыми волнами, и гигантские зеленые деревья, нависающие над морем. Голубое небо и голубое море, полнейшая тишина, покой и безмятежность. Лоури с благодарностью созерцал всю эту красоту, удивляясь приятному теплу, разлившемуся по телу. Еще раз бросив взгляд в сторону пляжа, он позабыл про Джека Кетча, хотя смутно помнил, что где-то потерял четыре часа. Он должен их найти во что бы то ни стало, невзирая на все предупреждения, которые получил; надо во что бы то ни стало восстановить в памяти все, чтобы знать наверняка…

Снова начала наползать темнота, подул ветер, который постепенно усиливался, — море заволновалось. Он почувствовал усталость. Внезапно его осенила догадка — в морской глубине подстерегает опасность: ему могут нанести удар и увлечь вниз; а там множество черных и жутких тварей утащат его на дно и разорвут в клочья.

В сгущавшихся сумерках Лоури поплыл к берегу, призвав всю свою волю, чтобы не поддаться слепой панике и не думать о тварях, таившихся в глубине. Ветер ревел, волны бились о берег, он напряг зрение и увидел, что огромные пенистые смерчи вздымаются и опадают, и волны яростно бьются о зубчатую скалу. Он повернулся в сторону. От него ничего не останется, если он попытается вылезти на скалу, и в то же время ясно, что надо как можно быстрее выбраться из воды, ибо в любой момент его может разорвать выплывшее из глубины морское чудовище. Он не мог повернуть назад — море как будто толкало его к торчавшим из воды громадным черным зубьям. Где-то сверкнула молния, разодрав небо на синие лоскуты. Но раскатов грома не последовало — только шумел прибой. Вздымавшиеся волны бросали его на десять футов вверх, потом вниз, унося к скале. Лоури ничего не слышал, не мог дышать. Вода поймала его в ловушку — если он не утонет, то разобьется о риф. Что-то ударило по нему и отшвырнуло в сторону. Удар повторился, и он повернул голову. Кусок дерева! Уже ухватившись за него, он увидел, что деревяшка имела престранную форму, так что прикасаться к ней не стоило. Он почувствовал, что над бревном что-то витает. Поднял глаза. Он увидел книгу, которую держали две руки. И все. Только книгу и пару рук.

— А теперь ухватись покрепче, — произнес какой-то маслянистый голос. Очень скоро все кончится. Но ты должен крепко держаться, закрыть глаза и видеть и слышать только то, что я говорю. Положись на меня и точно выполняй мои требования…

Казалось, голос замирает и отдаляется, а на самом деле это обессилевший Лоури опустил лицо на мягкую подушку воды, в то время как его онемевшие руки продолжали сжимать деревяшку.

Глава 4

Ничего определенного — лишь впечатление чего-то темного и округлого, двигавшегося рядом с ним. Он резко повернулся, желая разглядеть этот предмет, но ничего не увидел.

— Ну, давайте-ка. Все будет хорошо. Крепкий сон в тюрьме пойдет вам на пользу. Никогда не понимал, зачем люди напиваются… Ба, да это же профессор Лоури!

Слова донеслись словно сквозь сон; ощущение прикасавшихся к нему рук, наконец, достигло его сознания. Он послушно — с чужой помощью — поднялся с мокрого тротуара, чувствуя, что покрыт синяками и ссадинами.

На улице шел дождь; в свете фонарей капли его казались серебристыми; ночной воздух полнился свежим, замечательным ароматом распускавшейся зелени и возрождавшейся земли.

Его поддерживал старый Билли Уоткинс в темном плаще, с которого текла вода. Когда Лоури еще под стол пешком ходил, старый Билли Уоткинс был молодым констеблем. Однажды он арестовал Лоури за то, что тот катался на велосипеде по тротуару, а потом еще раз, когда поступила жалоба, что Лоури разбил окно; этот-то Билли Уоткинс с нескрываемым почтением, если не с подобострастием, поддерживал сейчас Джима Лоури, профессора "Атуорти". Его белые усы обвисли от дождя, зато с них наконец смыло табачную копоть.