Малые Врата - Павел Гусев

наскоро погрелся у костра, обулся, собрал рыбу. Опять посмотрел на другой берег, тот был уже пуст. Мишке было интересно, забрал ли зверь рыбу, но с такого расстояния это было не увидеть. Ладно, Звёздочка, поехали домой. Парень повесил острогу на прежнее место, оседлал лошадь и поехал не торопясь, чтобы не уронить рыбу со сдивка. Но лук держал наготове, кто знает, что у этих волков на уме.

Подъезжая к селенью, Мишка издали увидел поднимающийся дым из трубы бани.

«Для меня истопили», – подумал он. Приехав домой, Мишка отнёс рыбу в горницу, и тут же попытался улизнуть обратно в кузню, но был остановлен матерью. Голосом, не терпящим возражения.

– В кузню не ходи, хватит с тебя на сегодня, не вырос ещё, чтоб на равных со взрослыми работать. Иди в баню, потом есть и отдыхать.

– Хорошо, мам, только лошадь в загон поставлю, да сена на ночь ей дам.

Мишка не любил расстраивать мать и поэтому выполнял её наказы точно, даже точнее, чем наказы отца или деда.

В бане было жарко, на печи тихонько булькала вода, Мишка плеснул на раскалённые камни кипятку, столб пара поднялся к низкому потолку, постепенно заполняя всё пространство помещения. Парень забрался на верхний полок, но мыться не торопился. Для начала он погрелся, пока пот обильно не выступил по всему телу. Затем спустился на лавку, отдышался немного, ну, а после уже приступил к мытью. Намывшись вдоволь, Мишка вышел в предбанник, вытерся насухо, оделся. В баню с улицы зашли отец с дедом, они спорили о рукоятях, то ли для ножа, то ли для меча.

Кузьма утверждал, что лучший материал для ручки – это кость такая рукоять и твёрже, и в руке сидит крепко, и украсить её можно как захочешь. Деду же больше нравились наборные рукояти, из кожи или бересты. Оружие с такой ручкой в руке не скользнёт даже если рука в крови будет и от удара не расколется, надёжней она в общем, а надёжность всегда в бою важней красоты была. Мишка сразу решил дождаться взрослых и вместе идти на ужин, с мужиками оно интересней. Пацан сел в уголке предбанника, на лавку и продолжал слушать спор отца с дедом, не вмешиваясь в разговор старших.

После общего ужина Мишка с двоюродным братом Егором взяли отцовский старый лук и пошли к костру тренироваться натягивать тетиву. У огня уже сидел дед. Он помог парням поставить старую тетиву на лук, ребята взялись по очереди её тянуть, вроде как стреляя. Получалось не очень хорошо, хотя парни были знакомы с таким оружием, но всё же лук был слишком для них тугим, а тетива врезалась в пальцы, и правильный хват было сделать сложно. Дед Матвей чуть ослабил натяжение тетивы, тогда дело пошло лучше. Дед терпеливо, спокойным голосом, подсказывал.

– Спину ровно держи, локоть крепче и тяните тетиву не руками, а всем плечом. У парней луки были гораздо слабей, чем у взрослых, тем более составного лука, которые были на вооружении ратников.

– Ладно скомандовал, дед на сегодня хватит. Понемногу каждый день так тренироваться и скоро научитесь, а сейчас спать пора, завтра работы опять будет немало.

Утром Мишка поднялся сам и прямиком направился к отцу, в предвкушении интересной работы. Кузьма уже был в кузне, готовил к работе инструмент. Пока кузнец очистил горн от золы и заложил новый костёр, Мишка натаскал угля и дров со двора, вытащил под навес заготовки оружия, которые нужно было обточить. В то время, когда горн разогревался отец с сыном плотно, позавтракали. За завтраком отец поделился планами на сегодняшний день.

– Пока я у наковальни стоять буду ковать наконечники к сулицам, да к стрелам. Ты заготовки на станке обтачивать будешь, да смотри не попорти.

– Не попорчу не впервой ведь. – Отвечал Мишка.

– Ну, и ладно тогда так у нас, быстрей дело пойдёт, – успокоился кузнец.

Два точильных станка стояли под навесом готовые к работе. Станки представляли собой каменное колесо, прилаженное к лавке, на одном станке каменный круг больше, на другом поменьше, оба с ножным приводом и нижняя часть колеса всегда находилась в корытце с водой, чтобы при точении метал не перегревался, и пыли от камня меньше летело. Перед началом работы кузнец объяснил Мишке, как обтачивать изделия.

– Будешь, метал обтачивать, до тонка не истончай его и до остра не востри. Потому как он ещё сырой, а то как калить будем, тонкое железо сгорит. Лучше его потом доведём после закалки. Но фаску снимай чётко, что с инструмента, что с оружия. Если фаска аккуратно и ровно снята со всех сторон, то и изделие будет красивым, а красивую вещь и в руки приятней брать и работать такой вещью сподручней.

– Понятно, бать. – Мишка кивнул головой. Отец строго взглянул на сына и спросил:

– Не оплошаешь?

Не батя, не оплошаю, не впервой ведь за такую работу берусь. – Ответил парень.

– Вот и ладно, всё ж возьми образец, дед вчера выточил, – кузнец подал Мишке уже обточенную заготовку, бородатого топора, посматривай иногда и, если непонятно будет что зови меня, не стесняйся.

– Хорошо, – кивнул Мишка, сев на лавку и уже начав раскручивать каменное колесо. Внимательно осмотрев заготовку, парень аккуратно, но уверенно начал обтачивать изделие, прижимая его к точильному камню. Металл стал немного нагревается, поблёскивая искрами и издавая характерный звук. Из кузни тем временем послышались звонкие, задорные удары отцовского молота.

Мишки нравились точильные работы. Выравнивать грани заготовок, снимать окалины, выводить фаску, ему было интересно. Тем более погода была хорошей, солнце светило ярко и глаза напрягать не приходилось, от того работать было легко. Под монотонный гул точильного станка, парню мечталось, о том, что может именно этот топор, который он сейчас изготавливает, попадёт в руки храброму дружиннику и в схватке поможет ему одолеть ненавистного врага, тогда в эту победу будет вложена и Мишкина частица труда. С такими мыслями дело спорилось. Уже несколько заготовок для топоров лежали рядом со станком, поблёскивая на солнце.

Тем временем Кузьма закончил ковать наконечники для копий и вышел передохнуть на свежий воздух и сразу посмотреть доверенную Мишке работу. Кузнец долго рассматривал заготовки, обработанные сыном, одобрительно кивая головой и бурча что-то себе под нос. После серьёзно посмотрел на Мишку, и дал ему льняную тряпицу.

– Повяжи на лицо, чтоб пыли поменьше вдыхать, пыль каменная очень вредна для дыхания, и глаза береги. – С этими словами отец снова ушёл к горну.

Время шло быстро, иногда отец выходил из кузни передохнуть, бывало,