Остров везения - Михаил Самарский

Кстати, однажды за нашим выступлением наблюдали туристы из России. Как-то они совсем уж быстро вычислили, что мы их земляки. Рыбак рыбака видит издалека?

– Елы-палы, – вдруг завопил один из туристов, – да это же наш мужик.

– Как? Кто? Почему? – стали раздаваться голоса из толпы.

– Мужик, ну подтверди! – весело кричал самый догадливый, обращаясь к Григорию. – Ты же русский? Ты из России? Или из бывшего СССР, верно?

– Подтверждаю, – улыбнулся Гриша и снял очки.

Народ вокруг так обрадовался, имею в виду из российской группы, все стали подходить и обнимать Гришу, трепать меня за уши (ну, это как «здравствуй» – какой же русский не любит потягать собаку за уши), угощать всем, что у них было в руках. Перепала мне и пара гамбургеров, и мороженое, а Григорию кто-то даже пытался вручить бутылку водки. Но мой напарник категорически отказался, так и сказал:

– Ребята, дорогие, благодарю вас от всего сердца, но не пью.

Товарищ, который пытался вручить Григорию горячительный напиток, долго не сдавался и, громко икая, настаивал, чтобы Григорий согласился принять его драгоценный подарок:

– Ты чего, брат? Не понял! Ты это… серьезно, что ли? Ты не хочешь получить от меня приз? Может, ты вовсе и не из России?

– Да из России я, из России, – убеждал Григорий, – ну вот так получилось, не пью я вовсе…

– Ну и ладно! Все равно возьми. Я тоже не пью… почти… Понимаешь? Или ты меня не уважаешь?

– Уважаю-уважаю. Очень уважаю! – рассмеялся Григорий.

– Нет, вы посмотрите на него, – турист обратился к своим коллегам, – он смеется.

– Извини, – оправдывался Григорий.

– Послушай, – турист присел рядом с нами, – а может, ты мне не веришь? Скажи, ты мне не веришь?

– Да почему же не верю? – Григорий на всякий случай сделал серьезное лицо, но я-то видел, как ему сейчас сложно сдерживать смех, потому что турист оказался очень смешным и, как говорится, доставучим.

– А-а-а! Понял. А то смотри, мужик, если не веришь, я могу дать тебе честное слово! Ты понял? Честное слово! А мое честное слово – закон! Если я дал его, – турист со всей силы ударил кулаком по асфальту и затем на место удара поставил бутылку, – все! Ты поезжай в Ногинский район Московской области и спроси там у любого. Тебе каждая собака скажет, что я – это сталь, камень, гранит… ты п-понял? Так ты берешь мой сувенир или нет?

– Тебя как зовут, земляк? – спросил Григорий.

– Федя! – мужчина протянул руку для знакомства и добавил: – Федор Зубоскалов.

– Григорий, – отвечает мой компаньон. – Ты понимаешь, Федя, почему я не могу принять твой подарок?

– Почему? – замер Федор и открыл рот.

– Ну, подумай сам, – Гриша наклонился к собеседнику, – если я не пью, моя собака не пьет, друзей у меня пьющих тоже нет, и я возьму у тебя это, – Григорий кивнул в сторону бутылки, – ведь пропадет добро! Понимаешь?

– Елы-палы! – мужчина от такого неожиданного поворота даже прикрыл ладонью рот. – Точно ведь, пропадет. Ну, ты даешь! А чего ж раньше не сказал?

– Не догадался, – улыбнулся Григорий.

– Тогда ладно, – наконец-то смирился турист и, отправив бутылку обратно в свою сумку, поднялся и стал прощаться с нами.

– Ты, брат, поторопись, – сказал Григорий, – а то вон твои приятели уже далеко.

Компания и действительно маячила уже в конце улицы.

«Действительно, поторопись, а то придется нам тут еще трио организовывать. Купим тебе барабан и будешь греметь им на всю околицу».

Глава 10

Это хорошо, что мой Григорий не употребляет спиртных напитков. Не люблю я пьяных людей. Они становятся какими-то другими, непонятливыми, нудными, навязчивыми. А мы с Григорием вместо всех этих жизненных суррогатов отправились на рыбалку. Вот это дело. Рыбалку я обожаю. Особенно если есть возможность поплавать.

– Пошли, Царевич, рыбки половим. Знаю тут одно местечко – небольшой заливчик, рыбы там море, хоть консервный завод на берегу открывай.

На рыбалку так на рыбалку. Мое дело следовать за хозяином. Вы заметили, как быстро я смирился со словом «хозяин»? Но здесь и в самом деле по-другому не назовешь. Ну какой Гриша мне подопечный? Скорее тут подопечный я сам.

Удивило меня то, что Григорий не взял с собой удочку. Да и лески что-то не видать. Зато мой напарник прихватил какую-то палку. Позже я узнал, что это деревянный гарпун со специальным крючком на конце. Рыбу Гриша ловил с помощью этого гарпуна. Ловец, конечно, из него, как из меня баскетболист. Махал он своей палкой, наверное, с полчаса, и никакого толку. Два раза упал в воду, гарпун чуть не уплыл в море. Я уж было подумал, что он всю рыбу распугал и в мини-заливчике никого не осталось, но тут случилось чудо. Григорий поднял палку вверх, на ней трепыхалась огромная рыбина, ну, килограммов, наверное, не менее пяти-шести. Гриша с высоко поднятой головой вышел на берег и гордо заявил мне:

– Учись, салага! Вот как нужно ловить рыбу!

«Хм! Тоже мне Емеля с щукой нашелся. Слово-то какое придумал – «салага». Судя по сияющему лицу рыбака, должно быть не очень обидное».

Григорий аккуратно вытащил гарпун, замотал рыбу в тряпку и скомандовал:

– За мной, Царевич! Жара. Здесь нужно действовать пошустрее! Сейчас половину сварим, а остальное засолим.

Я ринулся к воде – освежиться напоследок, но через мгновение понял, что совершил непростительную ошибку. Резкая боль пронзила мою лапу.

«Это еще что такое? Аж в глазах потемнело!»

От боли я взвизгнул и закружился на берегу словно волчок. Григорий, бросив рыбину на песок, подбежал ко мне и стал рассматривать лапу. Затем выдернул из нее иголку и закивал:

– Ну, брат, ты влип. На морского ежа наступил. Хорошо, если не ядовитый, быстро вылечим. А если… Ой-ой, даже страшно подумать. Ну ладно, не будем думать о плохом. Терпи, братишка. Давай бегом в нашу конуру, там у меня есть медицинский спирт, промоем рану. Как раз для таких вот случаев и держал. Слава богу, меня как-то проносило.

До дома мы добирались вприпрыжку. Григорий сказал, что медлить нельзя. В «квартире» Гриша проверил, чтобы ничего не осталось в лапе (обломанных иголок), обработал мои крошечные ранки, уложил меня на диван, а сам занялся рыбой.

– Ты пока подремли, а я займусь провиантом. Жалко ведь, если пропадет. Зря, что ли, работали?

Я почувствовал, что у меня поднялась температура, в голове зашумело, глаза стали слезиться. «Ну что же ты, Трисон, совсем раскис», – мысленно подбадривал я себя, но вскоре уснул. Видимо, ежик попался мне какой-то необычный, ибо то, что мне приснилось, могло привидеться только под воздействием какой-нибудь ядовитой заразы.