Новая жизнь - Лила Каттен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да кто ты такая, чтобы я тебя слушала? Алкоголичка, – встает со своего места и медленно обходит стол, приближаясь ко мне, – шлюха, которая трахается со всеми подряд. Тварь, которая несмотря на беременность поехала к любовнику… – не выдерживаю и в один шаг встаю перед ней, бью ей хлесткую пощечину.
– Не смей упоминать моего ребенка, сука. Не смей вообще говорить обо мне, дрянь.
А я ей тут помочь еще хотела.
– Ах ты, – замахивается, я уже готовлюсь увернуться от удара, как вдруг меня резко разворачивают чьи-то руки и переставляют на другое место от нее подальше.
Оборачиваюсь и вижу, что Давыдов наступает на притихшую в миг Кристину.
– Ты что здесь устроила? Какое имеешь право так обращаться с сотрудниками моего офиса? Моей компании, – такой он и его голос меня пугали. Не хотела бы стоять на месте Кристины.
– Я… Александр Матвеевич… Я не… это все она. Ее нужно уволить немедленно. Она не выполняет условия трудового договора. Ведет непотребный образ жизни и еще…
Тут он ее перебивает:
– Немедленно замолчала и слушай меня.
Замолкает и поворачивается ко мне.
– Эмма Витальевна, подождите пожалуйста за дверью.
Киваю и выхожу.
Не знаю какие чувства меня одолевали больше. Злость или осознание того, что я и впрямь конченый человек, недостойная жить среди «нормальных» людей. Это я не об этой сумасшедшей.
Захожу в свою коморку. Хотя это описание неправильное. Комната вполне нормальная. Большая. Тут и диван, и приличная кухонька. Вот мое место.
Остается лишь одно. Все-таки уволиться, отработать две недели и все. Найду что-нибудь ближе к дому.
А еще… не успеваю подумать дальше, как в комнату входит Александр.
– Ты как?
Осматривается кругом, видимо отмечая, что позаботился о своем обслуживающем персонале.
Усмехаюсь от его вопроса.
«А как я? Как ответить на этот вопрос?»
– Нормально все. Думаешь не привыкла к подобному?
– Больше она не станет позволять себе подобного.
– Это лишнее. Она такой человек и все. Невозможно заткнуть каждого, кто так рьяно стремится кинуть камень в мою спину. Выговор не решит ничего.
– Она тут больше не работает.
– Забавная шутка.
– Я не шучу.
Садится на стул, напротив обалдевшей меня.
– Я все равно увольняюсь, так что все это лишнее.
– Не хочу, чтобы в моей компании работали люди подобные ей.
– Хватит, – ощущаю пустоту и усталость. Снова его тон, снова это отношение ко мне.
– Что?
– Хватит, делать вид, что ты мне друг.
– Эмма, я никогда не делаю ничего против своей воли. И не собираюсь так поступать.
– Значит просто перестань. Ты разве не видел? Не видел, что там было? Не слышал? К черту вас всех. Я привыкла быть одной. А они любят вытирать ноги, о таких как я. Ты и сам видел меня вчера. Разве не противно?
Выдыхает устало и откидывается на спинку стула.
– Думаешь, что я не понимаю тебя?
– Нет, я думаю, что ты отличный актер.
– Нет, Эмма, понимаю. Однажды меня спас отец. От меня самого. Я знаю это чувство – потери себя.
Замерла слушая, потому что я просто не верила. Не верила, что однажды он был как я, в таком же месиве, этой гребаной колыбели жизни.
– Я принимал наркотики, Эмма. Пил, трахался, нюхал это дерьмо, лишь бы не думать о том, что моя мать умирает и я бессилен ей помочь. Я видел ее каждый день, зная, что однажды ее не станет, и когда наступит новый, ее уже не будет. Что я проснусь, и она уже не улыбнется мне, как делала это все эти годы. не спросит сварить ли мне кофе. Многое станет иначе, в тот день, когда я ее потеряю. Так и было, Эмма…
– Боже… – заткнула свой рот рукой, чувствуя, что сейчас разревусь.
– Ты выпьешь со мной чай? Это не очень длинная история, так что не задержу надолго. Если тебе интересно, – криво улыбнулся.
Сейчас мне почему-то казалось, что мы поменялись местами и он очень нуждается во мне. Я не могла поступить иначе.
И просто не хотела!
– Да, конечно.
Встали и направились на выход. Я закрыла комнату, сразу взяв свои вещи. Поднялись на лифте, на его этаж. Секретарша услужливо спросила, что я буду, и мы скрылись за дверью его кабинета.
Глава 9
Александр
Никогда не думал, что буду открывать душу перед кем-то. И это не для того, чтобы ее задобрить. Эмма должна понять, что люди иногда, говоря – белое, имеют ввиду – белое, а не полутона.
Если уж помогать, то она должна мне доверять, а как это сделать, если не через себя?
Я уверен, что стычка с Кристиной ее откинула вновь назад, но я не позволю.
Вошли в кабинет, и девушка стала осматриваться. Но не с восхищением, знаю, что она видела роскошь. Успела пожить в ней. Она смотрела с простым женским интересом.
– Присаживайся на диван, – предложил, когда она стала переминаться с ноги на ногу.
– Спасибо.
Вот вроде бы и волнуется, и в тоже время спокойна и уверенна в себе.
Мария расставила нам чай и удалилась.
Сидели не шелохнувшись. Я смотрел на нее, и не знаю почему не мог оторвать взгляд. Словно пропадал в ее бездонных глазах. О, да, они определенно затягивали.
Кажется, мы оба даже не дышали. Эмма быстро пришла в себя и направила весь свой интерес печенью с чаем, за что я был ей благодарен.
– Ты сказал, что… ты, – пытается подобрать слова.
– Сказал. В то время, когда болезнь прогрессировала мы с отцом, не находили себе места. И рядом друг с другом между нами вырастала словно стена ненависти. От того, что мы теряем ее. Вот она задорная, веселая и улыбчивая, как девчонка. А потом… бах… и уже другая. Она боролась. Старалась бороться, не верила в иной исход. И заразила нас этой уверенностью. Может быть где-то на подсознательном уровне мелькали мысли, что все бесполезно, но все же мы думали, что будет иначе.
Закрываю глаза, в попытке отогнать тот образ матери, когда перестала быть похожа на себя и чувствую прикосновение к руке. Легкое, невесомое. Будто бабочка, случайно пролетая мимо задела крылом.
Переворачиваю ладонь и скрепляю наши руки, переплетая наши пальцы. Смотрю на этот замок и перевожу взгляд на нее. Улыбается, еле заметно и гладит подушечкой большого пальца мою кожу.
Сглатываю и перевожу дыхание.
– Мы боялись. Я боялся. Знал, что в любой момент
