Чёрная полоса - Александр Абвов

По пути на пляж я закинул оружейную сумку в гостиницу и взял большую бутылку минералки у Арама. По здешней жаре пить хотелось постоянно, хотя я и в курсе, что это неправильно и организм просто с непривычки слишком многого хочет. Опять же нам это в армии столько раз твердили, что я сам могу прочитать большую лекцию на тему, что и как, а главное сколько пить при жаре. Даже математически выверенную раскладку с расчетами, учитывающими массу тела, температуру воздуха, влажность, силу ветра, плотность одежды, и т.п. сделать. Хоть компьютер для этого напрягай. А в организме свой, родной, процессор есть, он сам через желания показывает, что ему надо и сколько. Глючит он бывает и в настройках нуждается, компьютер этот, его желания иногда требуется ограничивать силой воли, если она, конечно, есть. Но так как у меня только второй день акклиматизации, можно не париться, вернее, продолжать париться в самом прямом смысле этого слова.

Пляж представлял собой огороженный забором участок песчаного берега шириной около километра. Высокий забор со спиральной колючкой поверху уходил далеко в море, постепенно скрываясь в пенных бурунах волн. Лёгкий ветер, дующий с моря, пах водорослями и йодом. Народ здесь был, но отдельные небольшие группки отдыхающих располагались далеко друг от друга. Мы с Оксаной расположились примерно в ста метрах от одной такой группки из трёх человек. Девушка постелила большое полотенце на песок и быстро скинула с себя форму. Когда она повернулась ко мне, я мгновенно выпал в прострацию. Из одежды на ней оставались только маленькие трусики, а вот верхней части купальника не было предусмотрено изначально. Она посмотрела на меня с довольной ухмылкой и сказала самую оригинальную в этой ситуации фразу:

-- Ну и долго ты на голые сиськи пялится будешь? Первый раз женщину без одежды увидел?

-- Ам...с..., - смог выдавить из себя я, продолжая, как она сказала - пялиться на голые сиськи.

Впрочем, посмотреть действительно было на что, ровный, полновесный четвёртый номер, да и на такой стройной фигуре смотрелся просто обалденно. Служебная форма заметно скрадывала её женские достоинства, и когда она спала, это должно было вызвать лёгкий шок у любого нормального по ориентации наблюдателя. Не удивлюсь, именно на такой эффект Оксана и рассчитывала, судя по её очень довольному виду. Она красовалась передо мной, поворачиваясь то одним, то другим боком, как бы давая рассмотреть, какая она вся из себя красавица. Будто я раньше этого не видел.

-- Полюбовался и хватит, - навертевшись, сказала она, - быстро снимай свои тряпки и бегом за мной, - с этими словами она медленно побежала к воде, махая мне рукой, маня за собой.

Я не сразу очухался от зрелища, и целую долгую минуту неуклюже снимал с себя небольшое количество одежды, что на мне была. Когда я подошел к берегу, Оксана уже плавала метрах в двадцати от него. Морская вода была тёплой как парное молоко. Нырнув в накатывающиеся буруны волн, я вынырнул только около плывущей девушки, желая сделать это неожиданно для неё. Я был хорошим пловцом и ныряльщиком, несмотря на то, что жизнь в Питере не очень этому способствует. Река Нева холодна и практически не прогревается за лето, а на Финском заливе не так уж много удобных для купания мест, если только далеко ехать. Но я любил плавать, и хотя бы пару раз в месяц летом выбирался на дальние озёра, где можно было понырять с подводным ружьём за толстыми щуками. Едва я вынырнул рядом с Оксаной, она накинулась на меня и чуть не утопила. Хорошо, что здесь было около двух метров глубины, я сумел под водой обхватить её за талию и оттолкнувшись от дна, вместе с ней ракетой вылететь из воды, чтобы снова плюхнуться в неё, раскидав по сторонам мириады искрящихся брызг. Девушка громко смеялась, вырвавшись из моих объятий, снова стремясь ухватить меня за руки или за ноги. Я выворачивался как мог и сам шел в атаку. Через полчаса плесканий, тяжело дыша, мы выбрались на сушу, и развалились на полотенце, подставляя ласковому ветру наши мокрые тела.

-- А вообще, здесь море очень опасное, - отдышавшись и успокоившись, начала разговор Оксана.

-- Что-то по тебе это было совершенно незаметно. Бросилась в воду аки русалка.

-- Тут около берега днём можно не бояться. Здесь слишком мелко и постоянный прибой, для серьёзных морских обитателей неудобно, да и еды мало. Вот ночью подойдут такие рыбки, что им лучше не попадаться, сожрут и добавки попросят. Есть тут у нас любители ночной рыбалкой с берега заниматься, вон, видишь те столбы, - она показала на виднеющиеся в стороне невысокие бетонные сваи около уреза воды, - это для того, чтобы к ним привязаться. Иначе не ты рыбку вытащишь, а она тебя в море утащит, а потом же тобой и перекусит, поделившись с подружками.

-- Да, серьёзная у вас тут рыбалка...

-- Зато одним уловом можно всю базу обедом накормить. Если хочешь завтра ночью могу утащить снасти.

-- А что не сегодня?

Она посмотрела на меня так внимательно, улыбнулась и качая головой ответила:

-- На сегодня у меня были другие планы, думаю они тебе тоже понравятся.

Планы мне действительно понравились. Мы долго гуляли обнявшись под большой желтой луной. Я рассказывал Оксане о Питере, об этом красивом городе, о его дворцах и каналах. О людях, которые в Питере совершенно особенные и о том, чем они отличаются от тех же наглых москвичей. Оксана никогда не была в этом городе и слушала меня с большим интересом. Потом я рассказывал о своём детстве, о Нижнем Новгороде, о Великой Волге, рассказывал, как мы с мальчишками озоровали, попадая в разные приключения и с честью из них выворачивались. Рассказывал то, что было приятно вспомнить из моей биографии, как бы сохраняя в памяти из прошлой жизни только то, что реально достойно хранения, оставляя за кадром все тяготы и невзгоды. Девушка слушала меня внимательно, иногда вздыхая в некоторых острых местах моего рассказа.

Затем Оксана рассказывала мне о себе и о своей прошлой жизни. Она была родом из Иркутска, где прошли её детство и молодые годы. Я никогда не видел Байкала, и она целый час описывала мне его красоты. Даже жалко, что увидеть живьём их мне больше никогда не удастся, дорога на Новую Землю только в одну сторону. Потом она немного поездила по России, пытаясь устроится на более-менее адекватную своему образованию работу, вот и очутилась тут. Вначале она переживала о том, что нельзя вернуться обратно, а теперь уже не просто привыкла, но и не представляет, как можно жить там, 'по ту сторону ленточки', как тут принято говорить про 'ворота'. Когда же нам надоело болтать о нашем прошлом, мы как бы случайно оказались в моём гостиничном номере. Где и уснули обнявшись, полностью утомлёнными в блаженстве друг от друга, только когда на горизонте уже появилась розовеющая полоска новорожденного утра.

Третий день.

Проснулись мы поздно, скорее ко времени местного обеда. У Оксаны сегодня был выходной, я тоже никуда не торопился, и, к счастью, меня сегодня никто не домогался, кроме той же Оксаны. Так что после нашего пробуждения прошло больше часа, когда мы, наконец, спустились в бар, где заказали себе одновременно и завтрак и обед. Затем в наших совместных планах ожидался массовый перевод боеприпасов на стрельбище. На это ушло ещё примерно три часа. В этот раз я извёл сразу четыре сотни патронов, набив себе руки в прямом и переносном смысле. Перезарядка 'Нагана' у меня дошла до полного автоматизма, я уже не думал, как это делается, руки работали сами по себе, не занимая внимания вообще. Было так забавно, что я только подумывал о перезарядке, а она уже. И ещё не глядя я всегда брал сразу семь патронов из пачки. Я даже поставил над собой несколько экспериментов, сначала раскладывая патроны кучками по карманам и коробочкам, а потом запуская в них свою руку. В щепоти их всегда оказывалось именно семь, по числу камор в барабане. Если в исходной кучке патронов было меньше семи, это отзывалось у меня чувством явного неудовлетворения. Стрельба тоже шла всё лучше и лучше. Даже с левой руки вполне уверенно бил в голову мишени на двадцати метрах. На пятидесяти было хуже, но попадал в мишень почти всегда. Скорость реакции у левой руки всё же заметно отставала от правой, как сказала Оксана, мне нужно извести на её настрел минимум ящик патронов, тогда она совсем перестанет за меня волноваться. Сбылось моё вчерашнее пророчество, патроны потребуется ещё покупать, но это можно сделать завтра, на Оксанином дежурстве. И вообще, мне реально нравилось стрелять, я почувствовал особый драйв, просто от самой стрельбы и только во вторую очередь от её растущих результатов. Жалко денег на автоматные патроны, у меня чесались руки разложить 'укорот' и перевести по мишеням пяток полных рожков. Вот разбогатею, обязательно буду отстреливать в день по сотне автоматных патронов.