Наследница Теней - Энн Бишоп

Незнакомец с хрустом сломал оба запястья девушки и грубо оттолкнул ее от себя.

– Яд в моем змеином зубе действует не так быстро, как тебе, возможно, показалось, – слишком тихо и нежно произнес он. – В конце концов, ты сможешь кричать. Это разорвет тебя на части, но ты будешь кричать.

С этими словами он исчез. Не осталось ничего, кроме тиши в ночной тиши, тени среди теней.

К тому времени, как подоспели стражники, она уже кричала.

5. Террилль

Пол беспрестанно качался, дразня ноги, и без того дрожащие от изнеможения. Мышцы сводило судорогой – последствия приема одного мерзкого зелья.

За той дверью находилось безопасное место. Когда он добрался до створки, пол снова накренился, заставив его потерять равновесие. Ударившись плечом о дверь и пробив старую полусгнившую древесину, он ввалился в комнату, приземлившись на бок.

– Сука, – тихо прорычал он.

Серый полумрак. Разбитая хрустальная чаша. Черные свечи. Золотистые волосы. Кровь. Сколько крови…

«Слова могут лгать. Кровь – никогда».

– Заткнись, Заноза, – хрипло прорычал он.

Пол кренился то в одну, то в другую сторону. Он вонзил в дерево длинные ногти, пытаясь сохранить равновесие и здраво мыслить.

Поднялся опасный жар, тело горело в лихорадке. Он понимал, что нуждается в пище, воде и отдыхе. Сейчас он был добычей тех, кто рыскал по округе и мог заглянуть в этот заброшенный дом, где давным-давно он провел детство вместе со своей настоящей матерью, Терсой.

За все нужно платить.

Если бы он сдался на милость хейллианских стражников у Святилища три дня тому назад, то сейчас не переживал бы таких мук от зелья. Однако вместо этого он безжалостно гнал тело вперед, истязая себя до изнеможения, чтобы оказаться у Врат возле руин Зала Са-Дьябло.

И каждый раз, когда усталость угрожала поглотить его с головой, каждый раз, когда сила воли давала трещину, его разум заволакивала серая дымка, которая – он знал это наверняка – скрывала под собой нечто ужасное. Нечто такое, чего он не хочет видеть, не хочет знать.

«Ты – мое орудие».

Слова, как огоньки черных свечей, всплывали из этой дымки, угрожая испепелить его душу.

«Слова могут лгать. Кровь – никогда».

До Врат осталось не больше мили.

– Люцивар, – прошептал он. Но у него не хватало сил даже на то, чтобы злиться на неожиданное предательство своего брата.

«Ты – мое орудие».

– Нет. – Он попытался подняться, но не смог этого сделать. И все же что-то в нем требовало бросить вызов этим словам. – Нет. Я не твое орудие. Я – Деймон… Сади…

Он закрыл глаза, и серая мгла поглотила его.

Застонав, Деймон перекатился на спину и медленно открыл глаза. Даже это простое движение потребовало колоссальных усилий. Сначала ему показалось, что он ослеп. Затем Сади стал различать смутные, тусклые образы, выступившие из тьмы.

Ночь. Сейчас ночь.

Медленно вздохнув, он принялся анализировать свое состояние.

Он чувствовал себя сухим, как трут, и твердым, как камень. Все мышцы горели. От голода болел живот, а жестокая жажда сводила с ума. В какой-то момент началась сильная лихорадка, но…

Что-то было не так.

«Слова могут лгать. Кровь – никогда».

Слова, сказанные Люциваром, плавали вокруг, буквы становились все крупнее, наливаясь силой. Они обрушились на его разум, разбивая его на части.

Деймон закричал.

«Ты – мое орудие».

Слова Сэйтана, загрохотавшие в его сознании, причинили еще больше боли – и принесли с собой страх. Страх, что дымка, окутавшая его разум, разойдется и откроет ему нечто ужасное.

«Деймон…»

Из последних сил цепляясь за воспоминание о тихом, ласковом голосе Джанелль, произнесшем на прощание его имя, Деймон поднялся на ноги. До тех пор пока он помнит эту нежность, он сможет удержать другие голоса на расстоянии.

Ноги казались непомерно тяжелыми, однако он сумел выйти из дома и направиться прочь по остаткам старой дороги, которая должна привести его в Зал. Несмотря на то что каждое движение причиняло острую, мучительную боль, к тому времени, как Деймон добрался до цели, он вновь обрел привычную скользящую, почти кошачью походку.

И все равно он знал: случилось нечто страшное. Было слишком трудно цепляться за личность Верховного Князя по имени Деймон Сади, сохраняя чувство самости. Но он должен был продержаться еще немного. Должен был.

Собрав остатки сил и воли, Деймон осторожно приблизился к маленькому зданию, где располагался Алтарь Тьмы.

Геката металась по маленькой комнате, стоявшей в тени руин Зала Са-Дьябло. Она то и дело вздымала руки к небесам, раздраженная сверх всякой меры трехдневным ожиданием. Несмотря на это, каждый раз, огибая Алтарь, она невольно смотрела на стену, боясь, что та обратится в туман, пропуская через Врата Сэйтана, пришедшего, чтобы бросить ей вызов.

Но Повелитель Ада был в последнее время слишком занят собственными проблемами, чтобы обращать хоть какое-то внимание на свою бывшую жену.

А ее главной проблемой сейчас был Деймон Сади.

Выпив зелье, которое она приготовила, он попросту не мог уйти прочь от Темного Алтаря, что бы там ни несли эти идиоты стражники. Но если он действительно стремился добраться до этих Врат… К этому моменту вторая составляющая ее зелья уже начала действовать и вот-вот достигнет пика. На этом этапе его разум должен был стать уязвимым к тщательно подобранным словам. Геката намеревалась вливать в его разум смертельный яд, помогая ему пережить лихорадку и боль. Как только жар достигнет пика, эти слова обретут кровь и плоть, превратятся в ужасную правду, от которой Деймон не сможет скрыться. И тогда вся его сила и гнев станут клинком, направленным прямо в сердце Сэйтана.

И все ее планы могут пойти прахом только потому…

Геката замерла на месте.

Странное ощущение – тишь в ночной тиши.

Она взглянула на потухшие факелы, висящие на стенах, и решила, что зажигать их не стоит. В конце концов, лунного света вполне достаточно.

Не желая зря растрачивать силу, создавая щит невидимости, Геката шагнула в темный угол. Как только он войдет во внутреннее святилище, где располагается Алтарь, она окажется прямо за его спиной и сможет застать врасплох.

Ведьма терпеливо ждала. В тот миг, как она уже решила, что ошиблась, из ниоткуда появился Деймон Сади. Он стоял у кованых ворот и смотрел на Алтарь, но не вошел в комнату.

Нахмурившись, Геката повернула голову к Алтарю. Все в полном порядке. Потускневший канделябр, черные свечи, которые она оставила гореть, чтобы они не казались новыми.